Как протестуют в России

13.09.2019 11:38

В регионах России появляются сакральные фигуры сопротивления кремлевской власти

Нарастание протеста в России идет нелинейно, с паузами, с отступлениями, приливами и отливами. Репрессии властей свою простейшую функцию запугивания, конечно, выполняют. Но при этом, как при скверном лекарстве, дают значительные побочные эффекты в общественном организме. Так подчеркнуто жестокое избиение демонстрантов, в том числе – случайных прохожих, очевидно несправедливые приговоры приводят к смене отношения к власти. Одно из проявлений этого – лояльные прежде медиа-работники, преподаватели, деятели культуры, в том числе селебрити начинают вслух говорить: ну хватит, это уже как-то слишком…

Однако сторонники жесткой линии в российской власти закусили удила и останавливаться не собираются. Частичный успех навальненского «умного голосования» на выборах в Мосгордуму (прошли 20 из 45 рекомендованных им кандидатов, при этом – совсем не его сторонников, делалось это просто чтобы насолить власти) – вызвал избыточную реакцию. В 40 городах России прошли оперативные мероприятия в региональных штабах Навального – обыски, в том числе намеренно унизительные (раздевание девушки до трусов в присутствии силовиков-мужчин, что запрещено законом) и блокировка счетов, в том числе личных.

Всё это заслонило некоторые события в национальных республиках России – Удмуртии и Бурятии, по сути – очень разные, но во многом также показательные. Уж извините, здесь, чтобы была понятна суть, нужно будет рассказывать многие сугубо региональные российские подробности.

ГЕРОИЧЕСКАЯ ЖЕРТВА, О КОТОРОЙ ЕЩЕ ВСПОМНЯТ

10 сентября в столице Удмуртии Ижевске ученый-гуманитарий, бывший директор Института человека при Удмуртском государственном университете, 79-летний Альберт Разин совершил акт самосожжения. Своим отчаянным, жертвенным поступком он протестовал против имперской языковой политики России (подробней об этом – в моем видеоблоге).

Напомню, что с прошлого года в России стало необязательным изучение языков национальных республик. Возмущение на местах по этому поводу было загнано «под ковер» (подробней – в моем материале за 1 сентября 2018 года «Путин следует за Александром III: сначала русификация – потом революция»).

Перед смертью языковой мятежник Разин оставил обращение к депутатам Государственного совета Удмуртии под названием «Удмуртский этнос исчезает. В ваших силах спасти его», в котором он обвинил Москву в продолжении сталинской политики русификации.

На практике страшная гибель этого человека всего лишь привела к отсрочке очередной сессии Госсовета республики. При этом руководство Удмуртии оперативно и однозначно заявило, что с удмуртским языком и национальной культурой в республики все в полном порядке и «проводимая в регионе политика направлена исключительно на поддержку национального языка, культуры и истории». Фигура главы Удмуртии – сама по себе показательна, это человек со стороны, «варяг» Александр Бречалов, получивший это назначение за то, что активно строил «Общероссийский народный фронт», организацию-дублера теряющей остатки популярности «Единой России».

Впрочем, замыливание реальной сути поступка Разина началось в российском информационном поле с самого начала. Его изображали всего лишь совершившим суицид пенсионером. С намеком на возрастные изменения и избыточную чудаковатость.

Однако замолчать эту историю или исказить ее реалии, по большому счету, все же не удалось. Таким образом, на счету путинского закона о национальных языках (а ВВП впрямую поддерживал его во время публичных выступлений) уже есть одна жертва. Героическая жертва. Да, обстановка в России сегодня еще не та, что была в Тунисе 2010 года, когда самосожжение привело к революции. Но поступок Разина остался в общественном сознании как пример высокой трагедии. И это то ружье на стене, которое в национальном вопросе, в РФ замалчиваемом, еще выстрелит.

Не говоря уж о том, что на Всемирный конгресс финно-угорских народов, который должен пройти в октябре 2020 года в эстонском Тарту, Путину теперь лучше не ездить (его туда приглашала президент Эстонии). А если он все же решится приехать, то протесты, пикеты с фотографиями Разина и жесткие вопросы о нем к президенту РФ гарантированы (удмурты относятся к финно-угорским народам).

ШАМАНЫ И КОММУНИСТЫ КАК БОРЦЫ ЗА ДЕМОКРАТИЮ

Ситуация в бурятской столице, сложившаяся к настоящему моменту, – совершенно другая. И во многом – более типичная для нынешней России. Тут совпало много деталей, и протест начался как бы из ничего. Поэтому зайти тут нужно издалека...

Александр Габышев / Фото: RFE/RL

Якутский шаман (и житель Якутска) Александр Габышев еще в марте этого года отправился пешком из Якутска в Москву, чтобы «изгнать Путина», которого считает демоном, и восстановить в России народовластие. При этом никто из простых жителей России его не останавливает, препятствий в пути не чинит. Наоборот, многие идут часть дороги с ним, помогают, делают подарки, записывают видео. Так, начиная с лета, Габышев стал всероссийски известной медийной персоной (одно это уже показывает реальную цену социологических измерений о, якобы, все еще большой популярности Путина). В начале сентября Габышев вошел в пределы Бурятии, где был восторженно встречен поклонниками.

И менее восторженно – сотрудниками силовых структур, забравшими у него автотранспорт и задержавшими двух его сторонников.

Параллельно с этим есть другой сюжет. 8 сентября в Улан-Уде проходили выборы мэра. Основными соперниками были представитель партии власти (номинально «самовыдвиженец», в России нынче прячут свое «единоросство») врио мэра Игорь Шутенков и кандидат от КПРФ Вячеслав Мархаев. В конечном счете, КПРФ в России – фейковая «системная оппозиция», прикормленная властью, но на местах она часто пользуется действительной поддержкой из-за жесткой критики власти.

Мархаев – человек вполне системный, член Совета Федерации РФ от Иркутской области. Но во время августовских протестов в России и особенно в Москве, он позволил себе несколько заявлений поперек кремлевского мейнстрима. Например, смело (и непривычно для России) сказал, что нужно не бить людей, а разговаривать с ними. Учитывая, что Мархаев – бывший командир Бурятского ОМОНа, слова его имели особую весомость.

Так вот на выборах 8 сентября Мархаев (официальные данные – 36%) проиграл Шутенкову (53%). А 9 сентября бурятский видеоблогер подошел к толпе телевизионщиков, снимающих победителя. Напористо и даже грубовато он атаковал врио мэра и журналистов с претензиями по поводу ареста Габышева, «продажи всей республики» и неправильных выборов. Шутенков с помощником ретировался в админздание. И по сюжету ролика в 3,5 минуты моральная победа была на стороне протестующих.

После этого на центральной площади Улан-Уде собрались несколько десятков человек (прежде всего – сторонников шамана). Но к ним присоединились члены местного отделения КПРФ, поскольку они, в свою очередь, были недовольны прошедшими 8 сентября выборами мэра. К тому же и навальненцы в стороне не остались. Один из двух задержанных сторонников Габышева – бывший председатель штаба Навального в Улан-Удэ. Так сложилось ядро протеста. В ночь на 10 сентября протестующих с площади не выгоняли (видимо от растерянности). Но с утра подтянулись автозаки с силовиками и начались действия по хорошо известной (хотя бы по Москве) схеме – жесткие разгоны омоновцами, избиения, запугивания, фабрикация уголовных дел. К вечеру 12 сентября протестующие на площади были окончательно разогнаны. Однако на 13 сентября анонсирован уже разрешенный митинг протеста.

Бурятский инцидент на фоне всей России какого-то большого решающего значения не имеет. Но он тоже показателен – как пример большой готовности людей откликнуться на протестную акцию, даже с несколько расплывчатой повесткой дня.

В ПРОВИНЦИЯХ ВСЕГДА ЕСТЬ ЗЕРНО НЕДОВОЛЬСТВА ЦЕНТРОМ

Эти три случая – с удмуртским ученым, якутским шаманом и бурятскими выборами – совпали во времени случайно. Но совместное их рассмотрение позволяет выделить некоторые закономерности.

Да, в национальных республиках России пока очень боятся говорить о потенциале протеста с этнической подкладкой – слишком высок риск попасть под статьи о разжигании национальной розни или сепаратизме. Но такое замалчиваемое недовольство становится еще более опасным – поскольку не имеет нормальных, цивилизованных каналов проявления. И грозит общим взрывом в один непредсказуемый момент, когда центр ослабнет (как его представитель Шутенков, сбежавший в трехминутном стриме в админздание).

Показательна также фигура шамана – как ядра, конденсирующего протест. Российская власть сама развивает в России крайне консервативное, архаичное мышление. Среди столпов кремлевской вертикали модно и престижно ходить по православным прорицателям и вещуньям. В таких условиях шаман-оппозиционер – адекватно зеркальный ответ провластным старцам из РПЦ.

Вячеслав Мархаев

Еще один существенный фактор – накапливание сакральных фигур протеста. Заметьте, уже даже не просто медийных, массово узнаваемых лиц, а именно что сакральных персонажей. Просто карлейлевский удмуртский герой с бунтовщицкой фамилией Разин. Якутский шаман, идущий в Москву с востока (где встает солнце) «изгонять Путина». Эта, вторая история, на первый взгляд кажущаяся анекдотичной, на самом деле для власти не так смешна. Поскольку взывает к самым глубинным, архетипическим образам народного протеста, бунта. Ну и в третьих, – представитель власти сенатор Мархаев, при удобном случае готовый перейти на сторону массового протеста, как отдельная фигура – тоже показателен, симптоматичен (и то, как жестко во время разгона акции обходились омоновцы с его сестрой, он власти тоже не забудет).

Что еще важно. Это все – не столичные, не московские (и не питерские) дела, реалии, люди, а сугубо провинциальные. Поэтому в них нет привкуса провинциальной зависти (не так чтобы совсем беспричинной) к «зажравшимся» москвичам.

А ведь с ходу можно припомнить и другие подобные примеры – задавленный ингушский протест (по поводу передела границ с Чечней). Да и «мусорные протесты» вокруг полигона в Шиесе (Архангельская область) тоже ведь имеют некоторую этническую, точнее – субэтническую подкладку. Ведь эти земли, которые жадная власть намерена загадить, – сакральная для русской идентичности «поморская земля» (с историческим отсылом ко временам Новгородской республики, сейчас в архаизируемой России также популяризуемым, чтобы перебить «киевское первородство» Руси).

При этом центральная власть в Москве ничего из упомянутого серьезно воспринимать не хочет. В Кремле уверены, что трон, стоящий на четырех ножках, – обман, запугивание, подавление, подкуп – прочен.

Но это лишь до поры до времени, когда количество подобных горячих точек на больном теле страны не станет критическим.

Олег Кудрин, Рига