Госрегулирование и свободный рынок. Что важнее и нужнее?

В советское время абсолютно плановая модель экономики с акцентом на военно – промышленный комплекс стимулировала развитие творческого потенциала у инженерно – технической и научной групп населения. А в условиях нашей рыночной экономики, характеризующейся также дисгармонией, поскольку приоритетами в ней оказались сырьевой и финансово – банковский сектора (а тогда оборонка), спрос на квалифицированных ИТР упал. Это отражение того, что, если рассматривать весь диапазон возможных экономических моделей от плановой до рыночной, то наш рынок другая крайность. На том краю, что в прошлом, не было рынка, потому что все регулировалось сверху. Существование рынка невозможно было по определению, заменяясь госпланированием. Зато на другом краю стихия рынка по замыслу создателей должна была стать универсальным регулятором. Одно время даже поговаривали, что невидимая рука рынка все сделает. Не получилось. Недра нашей необъятной родины на рынке для экспорта востребованы, а научный и инженерно - технический потенциал нации внутри страны не понадобился. Рынок оказался недоразвитым в смысле отсутствия в нем гармонии. А как известно истина всегда посередине – между госрегулированием и стихией рынка.  Это оптимальное сочетание того и другого. Но как определить эту оптимальность и что мешает это сделать?

Для определения оптимизации должны существовать критерии ее оценки. Это задача для экономической науки. Но то, что они должны существовать как необходимая индикация, очевидно и дилетанту. Она должна быть востребована властью для практического применения. Так в чем проблема? Ведь существовало множество ступеней перехода от советского госплана как регулятора до его полной замены на саморегуляцию рынком. Если двигаться по ступенькам, не перескакивая через несколько сразу, то вместо ударов стихии (либералы называют это шокотерапией) будут вполне терпимые толчки. Каждая ступенька - это разные экономические модели. Как пример - Новая экономическая политика (привычнее НЭП) в 20 – е годы прошлого столетия и есть одна из ступенек в начале лестницы: рынок для мелкого бизнеса и госплан для крупных предприятий в промышленности. На этой позиции стоял Бухарин со товарищи. Это его призыв к зажиточным крестьянам (кулакам как тогда говорили) “обогощайтесь”.  Противоположная точка зрения была у Троцкого, не допускавшего никакой либерализации: для счастья человечества нужна только железная рука и мировая революция. А победитель в той схватке настоял на построении коммунизма в одной отдельно взятой стране и железной руке в ней. Это был спуск на ступеньку вниз. В 1929 – ом было окончательно покончено с НЭПом (год великого перелома) и началась коллективизация в сельском хозяйстве.

А каждая из ступенек, если б мы двигались поступательно шаг за шагом, характеризует условия среды, в которых общество и существует.

Это и есть бытие. Которое, как известно, и определяет наше сознание. В том числе и либеральных ученых. На каждом этапе у разных групп общества бытие разное. Для одних оно комфортное, а для других дискомфортное. Но те группы, которым комфортно в действующей модели, препятствуют ее смене (для примера вспомним повесть Шолохова «Поднятая целина»). Но тогда была нужда не в рынке, а в строгом госрегулировании, чтобы через коллективизацию и жестокий отъем хлеба для продажи за рубеж на валюту, чтобы обеспечить индуcтриализацию. Что и было сделано. Жестоко, но необходимо. Без индустриализации и создания оборонки нечем было воевать и не было бы победы в 45 – ом. Чтоб там ни говорили оппоненты, история не знает сослагательного наклонения.

Но вернемся к рынку и госрегулированию. Поскольку для развития требуется противоборство того и другого, то отсутствие рынка в СССР и предопределило его экономическую стагнацию. Сегодня рынок есть, но что – то пошло не так и такая же стагнация в экономике длится уже шесть лет. Тогда власть была в руках партократии, а сегодня у крупной буржуазии и обслуживающей ее бюрократии. А если другими словами, то это коррумпированное чиновничество, включая правительство.

Общество всегда видит причину неудачи только в верховном правителе, который для одних не достаточно жесткий, чтобы навести порядок, а для других чрезмерный автократ, создавший “кровавый” режим и подавляющий гражданские свободы. Но первые не понимают, что причина не столько в верховном правителе, сколько в действующей модели экономики, которая была сформирована на основе мгновенного отпуска цен и ваучерной приватизации в купе с залоговыми аукционами и которую по щелчку президент не может поменять. А вторые, наоборот, его винят, что не занимается реформами, которые по их мнению эффект даст только еще большая либерализация рынка в рамках действующей модели.

Если на страже интересов властной элиты в СССР были коммунистические идеологи, вешающие лапшу на уши населению, то были и диссиденты. Сегодня их роль выполняет несистемная оппозиция. В том числе либералы в науке с либеральных позиций, просвещающие ту часть населения, которая настроена критично к власти. Одновременно это подыгрывание той части властной элиты, которая стремится сохранить действующую модель экономики и свое благополучие в ней. Так чего ждать? Я не лизоблюд и не пою дифирамб нацлидеру. Но появилась надежда. Это путинское про либерализм, который себя изжил. А значит, что нам светит спуститься на одну – две ступеньки вниз, чтобы выровнять дисгармонию рынка госрегулированием.