Свет гор струится в синеву степи

«Ватани ман — Казокистон!» — скажут когда-нибудь, приехав на землю предков, Шахноза, Шахзода и Дильноза Расуловы. «Их Родина — Казахстан?!» — удивятся сверстники. «Их Родина — Казахстан», — скажут спокойно мудрые седые старцы и, может быть, добавят: «Такие были времена в истории нашей страны: многих таджиков разбросало тогда по свету…»

И, наверное, расскажут вечные, как горы, аксакалы о том, как прошло в небольшом городе Уратюбе детство отца юных гостей Мансура Мазбутовича Расулова.

…Имя Мансур дал новорожденному дед по матери. «Взгляд» или поэтически «луч солнца» — вот что оно означает. Раджабой-бобо нарек внука «солнечным лучом» в знак окончания двухлетнего траура: те два года унесли из жизни нескольких мужчин его большой семьи, и с рождением мальчика старик связывал надежды на то, что наконец-то наступят дни, наполненные светом радости и счастья.

Первые годы жизни Мансура прошли в «дедском саду», под ласковой опекой замечательного предка, бесконечно любившего своего внука-сорванца. Беззаботная пора оборвалась в тот день, когда деда не стало, было мальчику тогда всего 15 лет…

— Раджабой-бобо научил меня всему, — рассказывает Мансур Мазбутович. — Он был потомственным торговцем, и я учился этому нелегкому, как оказалось, ремеслу. Совсем еще маленьким пацаном продавал на рынке чашму — родниковую воду — и получал за свою работу хорошие деньги. У нас ведь на родине зимы нет, а в сорокаградусную жару нет более востребованного товара, чем холодная вода. Старики потом рассказывали, что дед гордился тем, как я умел убеждать всех брать воду именно у меня, даже если покупатели придирались к тому, что она недостаточно холодна. А сам дедушка никогда мне об этом не рассказывал: старые люди — мудрые педагоги, своей гордости внуками им не показывают…

Дед научил меня, как относиться к людям. 

— О, в этом деле много тонкостей, — говорил он. — Помни, мальчик, что главное не ты, а твой собеседник, не ты, а твой враг. Врагов себе человек придумывает и создает сам: хочешь завести неприятеля, сделай кому-нибудь плохо. А если случилась такая беда и появился у тебя недруг, то ты подружись с ним, потому что жизнь невыносимо тяжела в окружении людей, желающих тебе зла. 

И еще учил меня Раджабой-бобо самоуважению. Мол, человек, не уважающий самого себя, не способен с уважением относиться к родителям и старшим. «Будь среди друзей, а еще больше времени проводи среди стариков, — наставлял он. — Не говори лишних слов, учись слушать других». Мне дедовская наука заменила десятки книг по психологии, хотя смысл многого я понял, только став взрослым. Однажды при нем я посмел пререкаться с пожилым человеком, что для мальчика-таджика является непозволительной дерзостью. Там, в чайхане, дедушка не проронил ни слова, зато дома меня ждал суровый мужской разговор. Я его запомнил на всю жизнь и, аллах тому свидетель, не нарушал дедовских наставлений никогда, какой бы сложной ситуация потом ни оказалась.

…Мансур Мазбутович может рассказывать о своем близком человеке, наверное, часами, а я слушаю его и думаю о том, каким же счастливцем был его дед, продолжающий до сих пор жить в благодарных воспоминаниях взрослого внука. И уж если мне, незнакомой, Расулов поведал о нем так много, то как же много знают о предке его маленькие дочки! Вот нерасторжимая — даже после ухода старших — связь поколений. 

Мансур по образованию экономист, окончил университет в Ташкенте, а работать по специальности начал уже в Казахстане. 

— В 1991 году? — уточняю я. — Трудный период — развал Союза…

— …и гражданская война в Таджикистане, — хмурится собеседник. — Слишком тяжелое время, я не хочу об этом говорить…

Мы долго молчим. Он вспоминает, а я ищу тему, которая изменила бы его настроение. Ну да, конечно, надо спросить о семье!

И он оживляется, потому что нет ничего радостнее, чем говорить о детях, которых сегодня у него четверо, и семья в ожидании пятого. А мечтает Мансур Мазбутович о том, чтобы их было гораздо больше. 

— Пятнадцать! — вдруг говорит он. — Моя жена тоже очень любит детей, у нас их будет много!

Свою Мастуру Мансур увидел первый раз на собственной свадьбе, а выбирала невесту его старшая сестра.

 

— Так у нас принято, — не ропщет Расулов, довольный выбором судьбы.

— А кто Мастура по профессии, или у вас не принято, чтобы женщина получала специальное образование? — спрашиваю.

— Школу окончила на «отлично», но дальше учиться я не позволил, — ответил современный домостроевец.

— А если она могла оказаться способным журналистом, например?

— Не важно. Жена должна проявлять свои таланты в воспитании детей, — не терпящим возражений тоном сказал он. И тут в разговор вмешался его друг:

— Ну, это ты так про жену говоришь. А твоя старшая дочь Гульноза? Ее при всех ее замечательных способностях тоже ждет судьба просто чьей-то жены?

— Дети сами решат, как им быть, когда станут взрослыми, — сказал после долгой паузы молодой отец. Как-то не очень уверенно сказал, видно, на эту тему задумался впервые: девчонки-то еще малы.

А Гульноза, кстати, папина гордость. Про нее не написать никак нельзя: до пяти лет ни слова не знавшая по-русски, она сейчас лучшая ученица своего возраста в лингвистической гимназии «БЭСТ». Учителя ее в пример другим ставят за успехи в учебе. А знали бы, какая она помощница по дому! Таджики — народ трудолюбивый, и девочки получают воспитание в семье соответствующее, работа в доме для них в радость. Приехав в Петропавловск, Расуловы долго своих соседей удивляли, а теперь уже все привыкли. К чему привыкли-то? А к тому, что, оказывается, у таджиков принято делать уборку не только в стенах своего жилища, но наводить чистоту до самого порога. А где порог, если ты живешь на четвертом этаже большого дома? Вот и метет пол Мастура, а теперь и дочери, на своей лестничной площадке и на всех нижних этажах заодно, и уход за подъездом перестал быть для жильцов обременительной нагрузкой — хороший пример тоже заразителен. 

А еще Расуловы по национальной традиции в дни больших праздников разносят по соседям угощение. И к этому привыкли добрые люди и теперь накануне своих праздников тоже спешат поделиться лакомствами. 

Они очень доброжелательные люди, таджики: с добром ко всем, с любовью друг к другу. В местной диаспоре, насчитывающей около двухсот семей, никогда не теряют связи между собой — чтобы радоваться вместе в праздники и быть опорой, если у кого случится беда. Успешный предприниматель Мансур Мазбутович старается поддерживать земляков и материально, когда в том есть необходимость. Родина — это ведь не только страна, где ты родился. Чувство привязанности к ней — в самом сердце твоем, и доброе отношение к сородичам — это тоже дань любви к Отчизне, не этому ли учили старики, при всей своей мудрости и не предполагавшие десятилетия назад, что многих их потомков ждет жизнь вдали от родных гор?

— Мой дедушка сказал, что учиться не стыдно никогда и никому. Не знаешь сам, спроси другого, говорил он. Я думаю, когда-нибудь Президент Таджикистана И. Рахмонов попросит совета у вашего Президента: «Нурсултан-ака! Как сделать так, чтобы мой народ жил счастливее?» — от этих слов Расулова у меня, честное слово, заболело сердце.

— Мансур Мазбутович, вы доверили судьбу своих детей Казахстану, потому что уверены в будущем нашей страны?

— Я верю в Казахстан, в ваш народ. Мы со своей семьей будем жить здесь всегда, потому что я в этой многонациональной стране не чувствую себя чужим, и моим детям здесь хорошо. Наши младшие родились здесь, Казахстан — их Родина.

…А еще он очень звал в гости в свой гостеприимный дом. Говорил, что надо обязательно познакомиться с Мастурой, Гульнозой, Шахнозой, Шахзодой и Дильнозой, потому что, не побывав в таджикской семье, таджикской души понять нельзя. Я думаю, что на этот раз это не дедушкины слова, ведь мудрый Раджабой-бобо, мир его праху, сейчас поддержал бы меня: не совместная трапеза объединяет людей, а искреннее желание понять и принять чужую боль, даже если, по великому счастью, эта боль по воле судьбы оставленной Отчизне твоему сердцу неведома…