Сегодня день рождения Мариса Лиепы.

Карьера этого выдающегося балетного танцора была поистине фантастической — она вместила в себя стремительный взлет, оглушительную славу, внезапное падение и раннюю смерть.

М. Лиепа родился 27 июля 1936 года в Риге. Окончив Рижское, а затем Московское хореографические училища, он в 1956 году попал в труппу Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко.

В 1960 году стал солистом Большого театра. А через три года стал самым молодым преподавателем в Московском хореографическом училище.

Вспоминает Б. Акимов: «В 1963 году педагог Елена Николаевна Сергиевская неожиданно объявляет нам, ученикам Московского хореографического училища, что последние два года наш класс будет вести Марис Лиепа.

У нас — шок! Безумная мальчишеская радость смешивается с жутким волнением, почти страхом. Еще бы: сам Марис Лиепа! Премьер Большого театра, потрясающий танцовщик, красавец, любимец публики, кумир почти всех учеников!

Когда Марис Эдуардович впервые вошел к нам в класс, мы просто замерли. Его внешний вид, манера держаться, говорим» — все так отличалось от наших педагогов!

Во-первых, он был молодой (всего 27 лет!), а нас окружали в основном люди уже солидного возраста.

Во-вторых, выглядел как настоящий иностранец, только что приехавший из какой-то далекой, неведомой и невообразимо прекрасной страны.

Его метод преподавания тоже разительно отличался от общепринятого. Все комбинации он сам нам показывал, и как артистично показывал!

Это был целый спектакль, который мы каждый раз наблюдали, затаив дыхание. Любовались графичностью его танца, законченностью каждой позы, красотой жеста, безупречностью вытянутой стопы с острыми собранными пальцами (она напоминала мне карандаш с тонко отточенным грифелем).

И нас он учил «прорисовывать» каждое движение, добиваясь максимальной четкости танца».

Как это ни парадоксально, но взлет и падение М. Лиепы произошли по вине одного человека — балетмейстера Юрия Григоровича.

В 1964 году он пришел из Кировского театра в Большой и четыре года спустя поставил балет «Спартак» на музыку А. И. Хачатуряна.

В роли Спартака был занят В. Васильев, на роль Красса первоначально был утвержден В. Левашев.

Однако во время репетиций стало ясно, что молодой Васильев «забивает» своего более старшего коллегу, и вот тогда Григорович принял решение отдать роль Красса Лиепе.

По словам все того же Б. Акимова: «Спектакль сразу обрел второе дыхание: два антипода теперь стали равны по своей значительности, яркости, неповторимости!

Между ними шла внутренняя яростная схватка, которая потрясала своей масштабностью. И Васильев, и Лиепа танцевали на пределе возможного в балете, на наших глазах творя непостижимое…

Тогда все в театре поняли, что Григорович ставит выдающийся спектакль, и стали ждать премьеру с радостным предвкушением чего-то необыкновенного Премьера «Спартака» принесла его создателям фантастический успех.

Это был настоящий триумф балетмейстера, артистов, советского балета! Где бы за границей ни гастролировал Большой театр, везде на «Спартака» ломились толпы восторженных поклонников.

Учитывая все это, в 1970 году официальные власти приняли решение отметить спектакль самой высокой наградой в области искусства — Ленинской премией.

Что касается М. Лиепы, то он после этого поднялся на совершенно немыслимые высоты своей популярности.

Поклонницы охотились за ним не только на родине (в их числе была сама Галина Брежнева), но и за ее пределами (в Париже они ночевали под окнами его гостиничного номера).

Между тем, как известно, успех кружит голову его обладателю и рождает на свет массу завистников. Не стал исключением и М Лиепа.

Он и до этого всегда отличался резкостью своих сужений, а взлетев на вершину успеха, и вовсе стал несдержан. Многие его поступки и высказывания Григоровичу откровенно не нравились.

Завистники пользовались этим и делали все от них зависящее, чтобы натравить одного на другого. И они в этом преуспели.

Уже через год после «Спартака» Григорович осуществил новую постановку — «Лебединое озеро», — но Лиепу в нее не взял (и это несмотря на то, что Принца Зигфрида тот танцевал с первых своих сезонов в Большом).

Та же история произошла и с постановкой «Ивана Грозного». Такое положение вещей вызывало недоуменный ропот у публики, возмущение критики, но ситуация от этого не менялась.

Григорович как мог игнорировал Лиепу, и если все-таки давал ему роль в новой постановке, и) делал это без особого энтузиазма.

По подсчетам все того же Б. Акимова за последующие 15 лет своего пребывания в Большом М. Лиепа станцевал только четыре (!) новые партии — Пронского и Каренина в «Анне Карениной» М. Плисецкой, Н Рыженко и В. Смирнова-Голованова, Принца Лимона в «Чиполлино» Г. Майорова и Солиста в балете В. Васильева «Эти чарующие звуки…».

И все же без работы М. Лиепа в те годы не скучал. Он очень много снимался на телевидении, в кино.

В 1975 году режиссер Вадим Дербенев снял фильм «Спартак» по одноименному балету.

На следующий год М. Лиепу удостоили звания народного артиста СССР. Напомню, что «народному» тогда было всего 30 лет!

Интересно отметить, что в те годы на балетной сцене еще не воцарился тип юноши с сомнительной сексуальной ориентацией и мнение М. Лиепы на этот счет было определенным:

«Сколько ни заламывай танцовщик руки в любовном дуэте, сколько ни делай томную мину, но, если в этот момент он вместо балерины воображает для вдохновения определенные части тела своего приятеля, от публики этого не скроешь! Надоела мне эта балетная голубятня!»

Что касается личной жизни нашего героя, то к середине 70-х он успел дважды жениться: сначала на актрисе Театра имени Пушкина Маргарите Жигуновой (она известна по роли в фильме «Жестокость», а с Лиепой случай свел их в начале 60-х на съемках фильма «Илзе» в Риге), которая родила ему двух детей — мальчика Андриса (1962) и девочку Ильзе (1963), затем — на молодой балерине Нине Семизоровой, приехавшей в столицу из Киева.

Тем временем в конце 70-х Большой театр понес первые серьезные потери: весной 1978 года из Парижа не вернулись Г. Вишневская и М. Ростропович, летом следующего года в США попросил политического убежища танцор А. Годунов.

А в самом начале 80-х настала очередь нашего героя и других звезд прославленного театра.

28 марта 1982 года М. Лиепа в последний раз вышел на сцену Большого театра, чтобы исполнить отрывок из «Спартака» на концерте, посвященном работникам МВД.

А через несколько месяцев после этого художественный совет театра (на самом деле Григорович) принял решение уволить Лиепу из театра.

Причем он узнал об этом случайно, когда утром пришел в театр и увидел на доске объявлений приказ о собственном увольнении, а также двух балерин — М. Плисецкой и Е. Максимовой.

Марис посчитал это чьей-то неудачной шуткой, пришел в театр, однако вахтеры его внутрь не пустили.

Его — народного артиста СССР, отдавшего Большому театру более 20 лет жизни.

И пришлось ему после этого одалживать у коллеги пропуск, чтобы тайком пробираться в театр и присутствовать на репетициях сына Андриса, который тогда готовился к конкурсу артистов балета.

Выброшенный из родного театра, М. Лиепа уехал на два года в Болгарию, где возглавил коллектив Софийской народной оперы. Однако двух лет ему вполне хватило, чтобы соскучиться по родине и вновь вернуться в Москву.

Но здесь он оказался никому не нужен. И Лиепа впал в тяжелую депрессию. Из нее его не смогла вывести ни новая женитьба, ни рождение еще одного ребенка — дочери.

В те дни он записал в своем дневнике такие строки:

«Бесперспективность… Для чего ждать, жить, быть?.. Я сижу днями дома без дела и убиваю себя в надежде на прекрасную, легкую смерть во сне. Это единственное, о чем я могу мечтать теперь».

К сожалению, эта мечта прославленного актера вскоре сбылась.

26 марта 1989 года он скончался. Не выдержало сердце.

Разрешения на то, чтобы гроб с телом М. Лиепы был установлен в Большом театре, его друзьям пришлось добиваться ценой неимоверных усилий.

Большую помощь в этом вопросе оказал председатель СТД М. Ульянов, который имел обширные связи среди тогдашних руководителей страны.

В конце концов такое разрешение было получено. Тысячи людей пришли тогда к Большому театру, чтобы проститься с выдающимся танцором.

Их число было столь велико, что панихида грозилась продолжаться до глубокой ночи. Поэтому пришлось ограничить доступ прощающихся и закончить панихиду.

Б. Акимов вспоминает:

«Хоронили Мариса Лиепу на Ваганьковском кладбище. Неся гроб с его телом на высоко поднятых руках, мы с трудом протискивались между памятниками, могилами, оградами. И я подумал:

«Господи, неужели такой великий танцовщик, слава и гордость Большого театра, не заслужил себе места на кладбище, к которому хотя бы можно нормально подойти?»

Могила М. Лиепы находится на 12-м участке Ваганьковского кладбища, рядом с могилой знаменитого балетмейстера А. Горского.