Памяти крестника Урванцева Бориса Зенгер

Вот в этой печальной заметке упоминаются почти все участники первой экспедиции на Северную Землю в 70ые годы -Гена Шнейдер,Боря Зенгер,Боря Стрелков,Слава Сальников..

Не стало Бориса Зенгера, крестника Урванцева, который вслед за своим знаменитым учителем в 70–80-е годы занимался съемкой Северной Земли.

С семьей Зенгер опальный геолог Урванцев познакомился в Норильске в начале 1940-х. Находясь в статусе заключенного, он  заведовал геологической службой комбината. Его тезка – инженер Николай Зенгер был вольнонаемным. До приезда на Север занимался мелиорацией пустынь, в Норильске строил водоводы, в том числе знаменитый деревянный. Это при его прямом участии родилась идея спрятать коммуникации в Норильске под землю посредине дорог.
Инженер Зенгер немедленно познакомился с Урванцевым, привел к себе домой (хотя дружить с политзаключенным, обвиненным в контрреволюционном заговоре,  было совсем небезопасно) и скрасил своим дружеским участием черные дни жизни Урванцева.
Для детей Николая Зенгера, Сусанны, Милады и Бориса, арктические рассказы Урванцева о белых медведях, айсбергах, торосах, трещинах, морозах,  пургах и возможных подземных кладах Северной  Земли стали одним их ярких воспоминаний счастливого детства. Не каждому так повезет – сидеть на коленях прославленного полярного путешественника, настоящего героя, приумножившего территорию страны целым архипелагом, к тому же, как оказалось впоследствии, богатым золотом.
Борис Зенгер, наслушавшись рассказов крестного отца, посвятил свою жизнь геологии  Северной Земли.
“Гена, я был одним из первых, кто написал заявление о приеме в Североземельскую партию в 1973 году”, – писал он в электронном послании главному геологу Норильского филиала Всероссийского геологического института Геннадию Шнейдеру. Они и встретились на Северной Земле, когда студент Шнейдер приехал туда на практику в 1976-м. Последние полгода, общаясь по электронной почте, они готовили выпуск альбома, посвященного столетию открытия архипелага,  точнее, раздела по его геологическому изучению.  
Счастье
Время стирает из памяти имена и события. Милада Гершунова-Зенгер написала воспоминания о дружбе родителей с четой Урванцевых. Борис Зенгер планировал написать свои – о  североземельских походах. Не успел. Успел только перечислить в электронном послании фамилии товарищей: не забудьте!
Малоисследованная Северная Земля после героической экспедиции Ушакова-Урванцева притягивала геологов как магнит. Мы сидим в кабинете Шнейдера под картой архипелага. Шнейдер рассказывает об этапах его изучения:
– Экспедиция Ушакова-Урванцева, побывав там, в 1932 году составила первую географическую карту неизведанной еще Земли Николая Второго (так она первоначально названа Б.А.Вилькицким). Потом в 1948–1950 годах там была съемка миллионного масштаба. Миллионки – это маршруты через 10 километров, “пионерные”, рекогносцировочные, десяток-полтора пересечений, то есть первая настоящая геологическая съемка. Ее делала группа геологов НИИГА под руководством геолога Бориса Егиазарова. Ездили на примитивных вездеходах, на собаках. Миллионка тоже героизм. Начиная с 1972 года был очередной этап геологического изучения Северной Земли – 200-тысячной съемки, двухкилометровки. Она проводилась силами НОМТЭ – Норильской опытно-методической  тематической экспедиции Севморгео. На архипелаг поехали очередные геологи-романтики, одним их них как раз был Борис Зенгер. Первый начальник Североземельской партии – Давид Абрамович Додин, затем – Евгений Николаевич Ленькин, главные геологи – Борис Батуев, Валентин Марковский…
Борису Зенгеру было 26,  он и техник, и промывальщик, и вездеходчик – универсал.

Главной находкой для него стало не североземельское золото, а будущая жена – техник-геолог Тамара Шутович-Зенгер.
–  Семья, созданная на Северной Земле, – комментирует Геннадий Шнейдер, показывая фотографию молодых Бориса и Тамары.
Экстрим
В книгах участников самой первой Североземельской экспедиции Георгия Ушакова, Николая Урванцева и Василия Ходова можно найти множество героических моментов из жизни пионеров-североземельцев. Разного рода экстрима хватило и их последователям.
– В 1973-м они построили базу на острове Среднем, вот здесь, – рассказывает и показывает на карте Геннадий Шнейдер. –  И отсюда разлетались по всем островам. В 1974-м начали отрабатывать близлежащий остров Пионер. Никакого транспорта не было. Перебрались по льду, создали базу и с этой базы  ходили в маршруты. Пешком отрабатывали остров Пионер, по колено в грязи и воде… Переброска лагеря – тоже пешком.
Геологи 70-х не подошли к созданию фотолетописи своих походов так же основательно, как Урванцев и Ушаков. Не придавали этому значения. Общаясь по электронной почте, Шнейдер и Зенгер выяснили: в наличии очень мало документальных снимков. Шнейдер листает в компьютере немногие из присланных  Зенгером:
– Это Сальников Вячеслав Алексеевич. У него груз: и палатка, и труба от печки – все на себе. Остров Средний, 1976 год. Семь лет геологи базировались на Среднем. В 1974-м снимали  остров Пионер, с 1975-го – остров Октябрьской Революции, потом Комсомолец, с 1976-го –  Большевик… Вот Гриша Оболонский: на горбушке каркас от  палатки, рюкзак с  едой и горючим, вокруг глина сплошная, а он плитку твердой породы нашел, встал на нее на одной ноге, как аист, и отдыхает. Вот такая героика была.
Золото
На другом снимке – река Книжная. Так она называется, потому что берега похожи на раскрытую книгу. Здесь в 1974 году впервые нашли россыпное золото.
– Борис Стрелков намыл его на реке Книжной в центре острова Октябрьской Революции. Потом в 1975 году туда же приехал отряд из 12 человек – уже эту россыпь опоисковывать. В 1976-м я туда  на практику попал, почему и знаю прекрасно: прибыли уже 50 человек. В том же 1976-м первое золото намыли на реке Сложной на Большевике Феликс Руссу с Григорием Оболонским. Потом чередой пошли открытия россыпей на Большевике. Вячеслав Алексеевич Сальников на реке Студеной открыл в 1979-м богатейшую россыпь. Следом были реки Лагерная, Каменка, Тора, Скалистая…  Почти все реки Северной Земли в той или иной степени золотоносны.
После североземельской эпопеи у Бориса Зенгера была и длительная работа в геолого-геохимической партии в НОМТЭ–ЦАГРЭ, затем, уже в роли заместителя директора экспедиции, он вновь принимает деятельное участие в руководстве всеми работами по изучению россыпей на Большевике. Сейчас на архипелаге работают старательские артели, намывают до сотни килограммов за лето. Артель “Полюс” намывала до 500 килограммов, техника позволяла. Есть на архипелаге и другие ископаемые: оловянная руда, молибден, вольфрам, но котируется только золото. Остальное добывать невыгодно.
Шнейдер достает с полки кусок кварца с блестящими вкраплениями. Это уже рудное золото с Большевика. Его начали находить с начала 90-х. Содержание ценного металла в породе –  от 10 до сотен граммов на тонну.
Информация про современную старательскую разработку россыпей, про рудное золото обязательно войдет в геологический раздел альбома, который в 2013 году планируется подготовить и издать к 100-летию открытия Северной Земли. В первых строках альбома, конечно, будет значиться имя Урванцева, найдется в нем место и его крестнику Борису Зенгеру.