Мост над сточными водами. Телевстреча «Украина-Россия» все-таки состоялась

© скриншот с видео "Россия 24" | 

Все прошедшие пять лет основной проблемой майданоого режима являлся страх перед истиной. То есть спокойным и публичным обсуждением - кто стрелял в спину евромайдановцам из гостиницы «Украина», каких «неизвестных снайперов» господин Парубий выводил гостиницы на Европейской площади, кто бомбил украинские города в 2014 году?

Хотите рассмотреть версию о «самовзорвавшемся кондиционере» — давайте обсудим. Можно даже позвать экспертов-взрывотехников.

  А потом — когда все-таки будет доказан факт бомбардировки своего же мирного города — позвать экспертов по международному праву, уточнить у них что-нибудь из раздела о военных преступлениях. И прав населения в такой ситуации по отношению к бомбящему их государству. А заодно, кто такие политзаключённые и есть ли они на Украине? В каких условиях работают адвокаты обвиняемых и какому давлению подвергаются? И почему гуляют на свободе убийцы, вроде «активиста» Стерненко, и томятся в заключении беззащитные старики, вроде Мехти Логунова. И, наконец, кто сегодня ежедневно обстреливает окраины Донецка и Горловки. Давайте обсудим!

  Наверняка, и с другой стороны тоже накопились вопросы: есть ли российские военные на Донбассе и каков их статус, что будет с украинскими моряками и другими удерживаемыми лицами (а русские, тем временем, за своих переспросят), и мать всех вопросов «Чей Крым?». Ради подобного диалога в лучших традициях «народной дипломатии» и был задуман телемост «Россия-Украина:

Надо поговорить», и именно возможность услышать честные ответы на разнообразнейшие вопросы буквально взбесила майданных функционеров. В один вечер их монополия на «правду», точнее, на полуправду (а часто и откровенную ложь) могла рухнуть.

  Как рухнула стена умолчания и официальной пропаганды после серии телемостов «СССР-США» в восьмидесятых годах. По ту сторону экрана мы увидели таких же людей: в чем-то похожих, в чем-то заблуждающихся, в чем-то даже враждебных… Но людей! Почти все годы независимости из русских людей киевская пропаганда старательно лепила образ злобного, примитивного, враждебного «москаля». И страна у него «Московия», и язык у него матерщинный, и прозябает он в пьянстве и нищете. Мы же происходим от шумеров и трипольцев, а Игорь Сикорский, Тарас Бульба и ректор Михаил Поплавский есть великие украинцы, а имя нам европейцы. Замечательно: давайте это всё обговорим, позовём учёных, возможно, даже с мировым именем. Хотите: на весь мир обсудим и покажем про шумеров?

  Как только анонс телемоста «Надо поговорить» был синхронно озвучен на телеканалах «Россия» и «NewsOne», взвыла майданная общественность. Возбудились «патриоты», спецслужбы, националисты (что, впрочем, на Украине сейчас почти одно и то же), «NewsOne» пригрозили лишить лицензии на вещание, началась кампания запугивания сотрудников телеканала, который пикетировали и забрасывали файерами всяческие радикалы (кстати, можно и об этом поговорить).

Заодно обсудить — почему за показ документального фильма оскароносного режиссёра Оливера Стоуна о нынешнем дне Украины власти грозят уголовным преследованием украинскому 112 телеканалу, и почему, по мнению генпрокурора Луценко, эта телепремьера может подорвать устои украинского государства. Что же это мы за страну построили, если трансляция одного фильма или телемоста может потрясти устои столь мощного и демократического государства, которым после евромайдана стала Украина?

  Чтобы назревший разговор «Украина-Россия» все-таки состоялся, пришлось отменить ранее заявленный тандем с киевской телекомпанией и максимально обезопасить участников с украинской стороны — либо ограничившись скайп-включениями, либо пригласить их непосредственно в московскую студию.

Меры нелишние, ведь и раньше случалось, что в прямом эфире куда скромных мероприятий (мне приходилось их вести и являться участником) украинские студии обесточивали, украинских собеседников запугивали, а в Одессе, помнится, даже арестовывали.

  И вот долгожданный диалог состоялся. Скромнее и проще, чем он мог быть в других условиях. Вели программу улыбчивые Мария Ситтель и Андрей Малахов, говорили кинорежиссёр Владимир Меньшов, украинская актриса и первая жена Василия Шукшина Людмила Чащина, певец Джанго, музыкальный продюсер Юрий Фалёса, актеры Екатерина Градова, Валентина Талызина, Владимир Данилец и Владимир Моисеенко, давешний актёр харьковского ТЮЗа, легендарный «Шарапов» Владимир Конкин, харьковчанин, сатирик и драматург Аркадий Инин, вспоминали харьковчанку Людмилу Гурченко (вообще, Харьков не раз вспоминали) и снятые на Украине фильмы, триумфы украинских и российских спортсменов, показывали репортажи с Киевского вокзала и станции «Киевская» московского метрополитена, слушали песни украинских исполнителей и рассказы всё новых и новых гостей.

Ведущие осторожно работали по принципу «не навреди», да и сам эфир был заявлен как «неполитический», но политика на экран всё же прорывалась. Так Аркадий Инин обратил внимание аудитории, что целый ряд ряд российских деятелей искусств на Украине воспрещён не каким-нибудь задрипанным сайтом «Миротворец», но специальным приказом украинского министерства культуры. Рассказывали и про депортированных из Украины артистов, говорили о боли разделения народов и войне. Руководитель одного из киевских театров Любовь Титаренко невольно заставила студию плакать, говоря о нелёгких временах. Впервые за долгие годы на обширную аудиторию вынесена тема взаимоотношений двух народов не в виде балаган-шоу, не «собачьих боев» или заунывного обсуждения высоколобых экспертов. В эфир возвращается понятие «народная дипломатия» и это чрезвычайно важно. Сначала было слово.  

Итак, несмотря на все потуги нежелающих слушать и слышать, телемост состоялся. Окружающий мир не рухнул и даже майдановцы не разбежались. Так зачем же была вся предшествующая истерика? Да затем, что честный разговор всегда лучше пальбы, а некоторые желают лишь стрелять и мародерствовать. Остановка конвейера смерти грозит им уголовным преследованием с последующим воздаянием. И потому они хотят бесконечной войны — с инакомыслящими, с другой частью страны, со всем миром. И ненавидят тех, кто с миром приходит.