Российские женщины просят защиты

Россия должна выплатить 20 тыс. евро женщине из Ульяновска, которая подвергалась домашнему насилию, но полиция игнорировала ее жалобы. Правозащитники в России считают это решение прецедентом и предлагают способы исправления ситуации. Как же государство должно защищать женщин и несовершеннолетних от насилия в семье?

Европейский суд по правам человека обязал Россию выплатить 20 тыс. евро компенсации за моральный вред женщине, которая подверглась домашнему насилию. Согласно материалам дела, Валерия Володина (с прошлого года она сменила имя, которое не разглашается по соображениям безопасности) в 2015 году ушла от гражданского мужа, с которым вместе жила в Ульяновске. В деле указана лишь первая буква его фамилии – «С». В частности, отмечается, что однажды он избил ее во время беременности, из-за чего она потеряла ребенка.

С января 2016 года по март 2018 года, то есть уже после расставания, Володина заявила о семи эпизодах применения или угрозы применения к ней силы со стороны этого мужчины. Например, женщина рассказывала, что он преследовал ее и после расставания: испортил тормозную систему ее автомобиля, украл сумку с паспортом и два мобильных телефона.

Хотя женщина обращалась в полицию и больницу, чтобы зафиксировать побои, уголовные дела против мужчины не возбуждались. Полиция лишь заставила его возместить причиненный Володиной материальный ущерб и вернуть похищенные вещи. Правда, в марте прошлого года полиция все же начала расследование по факту вмешательства в личную жизнь – когда бывший муж без согласия женщины вывесил ее личные фото в социальных сетях. Но в итоге полицейские пришли к выводу, что насилие и угрозы насилия являются результатом их личных «неприязненных отношений» и обычной ревности, поэтому государству вмешиваться не следует.

В своей жалобе в ЕСПЧ женщина утверждала, что «существующие в России правовые механизмы недостаточны для борьбы с проблемой домашнего насилия и дискриминируют женщин».

По мнению суда, власти «не выполнили вытекающее из Европейской конвенции по правам человека обязательство защитить ее от насилия». Суд постановил, что в деле Володиной были нарушены статья 3 («Запрет бесчеловечного или унижающего достоинство обращения») и статья 14 Конвенции о защите прав человека и основных свобод («Запрет дискриминации»). Также суд отметил пробелы в российском законодательстве, касающиеся проблемы домашнего насилия и «дискриминационного эффекта, который насилие оказывает на женщин».

Уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова сочла вердикт ЕСПЧ правильным:

«Если были исчерпаны все возможности национальных институтов, человек не получил удовлетворения и обратился за помощью в Европейский суд, то нужно выполнить решение Европейского суда».

 

Москалькова считает тему противодействия насилию в семье злободневной. Как депутат Госдумы, она ранее участвовала в подготовке законопроекта о противодействии насилию в семье. «Сегодня этот вопрос не потерял своей актуальности. Выступая перед фракциями в Государственной думе, я тоже поднимала вопрос о том, чтобы как можно быстрее разработать и принять такой законопроект», – заявила омбудсмен в интервью газете ВЗГЛЯД.

Уполномоченный по правам человека считает, что еще одной действенной мерой должна стать профилактика семейного насилия – закон о предупреждении насилия в семье предусматривает некоторое предостережение, после которого может наступить и ответственность. 

«Это предостережение членов семьи, которые допускают насилие, еще не связанное с преступлением», –

 

пояснила Москалькова. 

Кроме этого омбудсмен поддерживает необходимость создания центров для жертв домашнего насилия – так называемые «убежища». «Сегодня наши волонтеры и общественные организации содержат такие центры за свои деньги. Их организуют люди, неравнодушные к этой ситуации», – отметила Москалькова.

Человек, который попал в трудную жизненную ситуацию, может уйти в «убежище», где ему будет оказана психологическая и материальная помощь, а также поддержка и совет, как выйти из этого трудного положения. «Как правило, жертвы – это женщины и несовершеннолетние, многие потом возвращаются в семью и налаживают отношения», – подчеркнула Москалькова.  К примеру, только в одном из московских кризисных центров в 2014-2018 годах нашли убежище 600 женщин и 700 детей. 

Случай Володиной – это прецедент,

 

отметила директор Центра «Насилию.нет» Анна Ривина. «Как мы знаем, это первый подобный случай, когда Европейский союз по правам человека (ЕСПЧ) признал дискриминацию и жесткое обращение», – сообщила правозащитница. Администратор сообщества помощи пережившим домашнее насилие Наталья Радиевская считает главной проблемой то, что у жертв насилия в России нет юридической поддержки, они попросту не знают о своих правовых возможностях.

«Не каждый может обратиться к достаточно квалифицированному юристу, который посоветует произвести совокупность действий, чтобы можно подать иск в ЕСПЧ. Грубо говоря, обывателю непонятно, по какой процедуре можно отправить жалобу в ЕСПЧ», – сказала она газете ВЗГЛЯД. Многие жертвы продолжают терпеть издевательства годами, посетовала Радиевская.

Семейное насилие в той или иной форме происходит примерно в каждой четвертой семье в России. Однако в полицию обращается максимум 20% пострадавших. По данным ВЦИОМ, каждый третий опрошенный слышал о проблемах семейного насилия от знакомых, а каждый десятый сталкивался лично. При этом 19% респондентов сами считают вполне допустимым применение физического насилия к детям и женам. Согласно другому опросу ВЦИОМ половина опрошенных россиянок 49% опасаются, что могут стать жертвами насилия в собственной семье.

По официальной статистике, после декриминализации побоев, закон о которой был принят в начале 2017 года, количество таких преступлений начало снижаться. Например, в столице по итогам 2018 года снижение составило 16%, сообщала пресс-служба ГУ МВД Москвы. Жалобы на домашнее насилие в полиции стали рассматривать в административном порядке.

Однако, по данным международной организации Human Rights Watch, декриминализация семейных побоев в России привела, напротив, к росту домашнего насилия, а подобные дела стало труднее доводить до суда. В декабре прошлого года Москалькова назвала закон о декриминализации насилия в семье ошибкой.