Настолько ли честны были милиционеры при Сталине как это изображают Сталинисты?

Сейчас много грешат на современную милицию,ФСБ -приговаривая при СССР подобного не могло быть,а уж при Сталине никому и в голову такое не приходило-при Сталине милиция святая была! 

Ну я промолчу о пытках и избиениях рядовых граждан просто подозреваемых в преступлениях-это отдельный разговор...

я немного пройдусь по уголовным преступлениям именно сталинской милиции в ПОСЛЕВОЕННЫЕ ГОДЫ..Читайте

Так, в 1945 году Прокуратура СССР вмешалась в дело бывшего начальника Золочевского райотдела НКВД УССР Михайлова и обеспечила доведение его до приговора военного трибунала. 

"23 февраля 1945 г.,— говорилось в справке по делу,— группа работников райотдела и бойцов истребительного батальона прибыла в с. Хельцецы для ликвидации банды. Как показывают работники райотдела Грушевой, Хмелевой, Сливинский и Линев, еще до начала операции Михайлов забежал в дом допризывника Сюрко, который никакого отношения к банде не имел, вывел его во двор и расстрелял из автомата. Во время операции работник райотдела Линев задержал мужчину и под охраной милиционера Грушевого отправил его в штаб. Когда об этом узнал Михайлов, он, не спрашивая фамилии задержанного, лично его расстрелял. По приказанию Михайлова была также расстреляна Романова, а труп ее брошен в огонь. Во время перестрелки с бандитами по указанию Михайлова был подожжен хутор, в котором сгорело несколько домов семей военнослужащих". 

Однако несмотря на все усилия руководства МВД и прокуратуры, милицейские убийства ни в чем не повинных граждан происходили вновь и вновь. К примеру, в докладе "О политико-моральном состоянии, служебной дисциплине и партийно-политической работе в органах милиции" за первый квартал 1948 года говорилось: 

"Уч. уполномоченный В. Дворской волости, Тракайского уездного отдела МВД Литовской ССР Шестаков 10 марта 1948 г. в нетрезвом состоянии зашел к гр-ну Симанович, дер. Чижуны, и предложил ему запрячь лошадь для поездки за женой Шестакова в мест. Семилишки. Пока гр-н Симанович запрягал лошадь, Шестаков вывел старшего сына Симановича во двор, поставил его на колени и расстрелял. 

В марте 1948 г. уч. уполномоченный Хыровского РОВД, Дрогобычской области, Украинской ССР Цибанов, будучи в нетрезвом состоянии, зашел в квартиру бригадира железнодорожных путей ст. Хыров гр-ну Ковальчуку. Проверив паспорта членов семьи, Цибанов стал вымогать деньги, но т. к. денег у них не оказалось, он подверг избиению гр-на Ковальчука и его жену, а затем обнажил оружие и произвел выстрел, которым нанес ранение в голову Ковальчуку. После совершения преступления Цибанов снял с руки раненого часы и присвоил их. 

17 апреля 1948 г. ответственный дежурный 2-го отделения милиции г. Вильнюс Озур напился пьяным и в помещении отделения изнасиловал задержанную для проверки личности гр-ку Качинскую. 

Многие начальники, политработники и секретари партийных организаций органов милиции недооценивают всей опасности и вредности последствий нарушения законности, несвоевременно реагируют на жалобы трудящихся и протесты прокуратуры, смягчают вину работников милиции, нередко берут их под защиту, оставляя безнаказанными". 

В ходе расследования милицейских преступлений выявлялись поразительные детали. Так, в 1951 году в Киеве некий гражданин Слободян избил тестя милиционера Строенко. Тот не мудрствуя лукаво договорился с коллегой убить обидчика. А чтобы не стрелять из собственного табельного оружия, договорился с хранителем оружейной комнаты старшиной Черняком, чтобы тот дал ему какой-либо другой ствол. И как оказалось, для дел подобного рода в отделении милиции хранилось 12 неучтенных револьверов. 

После каждого подобного случая наказывались не только виновные, но и их непосредственные начальники, подписывались грозные приказы, а милицейское начальство писало в ЦК и правительство доклады о необходимости улучшения материального положения работников милиции, поскольку бытовые проблемы приводят их в нездоровое психическое состояние. А также просили партию и правительство оказать помощь в укреплении милицейских рядов надежными кадрами. По зову партии и комсомола в милицию отправляли сотни и тысячи людей. Однако в результате никакого снижения милицейской преступности не происходило. В 1953 году в очередном докладе о политико-моральном состоянии работников милиции говорилось: 

"18 марта с. г. старший оперуполномоченный Нарынколского райотделения милиции Алма-Атинской области Оразалиев Н., возвращаясь из командировки в пьяном состоянии, встретил две остановившиеся машины и сидевших недалеко от них шоферов с двумя работниками. Сидевшие граждане пригласили его закусить вместе с ними. В ответ Оразалиев обозвал их свиньями, а потом открыл стрельбу из пистолета. В результате были убиты шофер Коваленко, старший бухгалтер Попова и тяжело ранен шофер Песнюк. 

Работники 2-го отделения милиции г. Ферганы, Узбекской ССР Кучкарев и Маринов 28 апреля с. г. задержали гражданина Киркина за учиненную им ссору. В силу отказа Киркина идти в отделение Кучкарев и Маринов применили силу: волоком тащили Киркина по земле, вывертывали руки. В помещении отделения милиции милиционер Маринов нанес Киркину несколько ударов ногой в область живота и грудь, в результате чего Киркин умер. 

1 мая с. г. оперуполномоченный Торчинского райотдела милиции Волынской области Коваленко и милиционер Яцков выехали на оперативное задание. Машина, на которой ехали Коваленко и Яцков, застряла в грязи. За отказ помочь вытащить машину Коваленко выстрелом из пистолета убил колхозника Кордаш". 

Как свидетельствуют документы, милиционеры направляли оружие не только на сограждан, но и на самих себя. Так, в первом полугодии 1954 года только в Москве зафиксировали 12 самоубийств и попыток самоубийств милиционеров, как говорилось в справке МВД, "на почве морально-бытовой распущенности, семейных неурядиц и, как правило, в нетрезвом состоянии". 

Все это можно было бы счесть тенденциозным подбором очерняющих защитников правопорядка фактов. Но вот последовательная выборка милицейских преступлений за январь 1954 года, взятых из спецсообщений Главного управления милиции руководству МВД СССР. 

01.01.1954. В Молодеченской области милиционер Плотников, охранявший отделение Госбанка, открыл огонь по коллегам-милиционерам и инкассаторам. Двое убитых, один тяжело ранен. 

11.01.1954. В Сталинской области пьяный милиционер Ясинецкий, выстрелив из пистолета, тяжело ранил незнакомую ему женщину, мать четверых детей. 

19.01.1954. В Москве инспектор РУД, как тогда именовалась ГАИ, младший лейтенант милиции Фокин с родственником избили и ограбили прохожего. 

24.01.1954. Во Владивостоке участковый уполномоченный старший лейтенант милиции Монаков после пьянки двумя выстрелами убил поссорившегося с ним собутыльника. 

28.01.1954. В Куйбышевской области лейтенанты милиции Чаркин и Селев после распития спиртного взялись за оружие, в результате чего убита теща Чаркина. 

31.01.1954. В городе Ташаузе паспортист младший лейтенант милиции Халыев убил трех и тяжело ранил двух женщин — родственниц и соседок бывшей жены. 

С позорящими советскую милицию явлениями снова боролись, но число милицейских преступлений не снижалось, а среди стандартной стрельбы в себя и других встречалось, например, растление маленьких девочек инспектором детской комнаты милиции в Баку. 

Время от времени терпение высшего руководства страны заканчивалось, и партия принимала суровые решения о борьбе с нарушениями законности в милиции, как это, например, случилось в январе 1958 года. Уже 2 июня МВД доложило в ЦК КПСС, что в соответствии с январскими решениями милицейские ряды пополнили 5 тыс. новых работников, главным образом коммунистов. А несколько дней спустя произошло очередное ЧП, случившееся с милиционером, пришедшим в МВД по комсомольской путевке для укрепления милицейских рядов, о котором пришлось доложить в ЦК: 

"Участковый уполномоченный отдела милиции Ленинского райисполкома (Московская область) младший лейтенант милиции Барабанов В. П. в 18 часов 8 июня пришел со службы к себе домой, где в это время на кухне находились его жена и теща Серкина П. П.,1915 года рождения, домашняя хозяйка. Обнажив оружие, он произвел выстрел в тещу, которым нанес ранение ей и находившемуся у нее на руках сыну (в возрасте одного года) сестры своей жены. После этого Барабанов произвел шесть выстрелов в жену, при этом одним из них ранил в ногу своего семимесячного сына, спавшего у нее на коленях. Затем он выбежал на улицу, перезарядил пистолет и двумя выстрелами покончил жизнь самоубийством. Барабанова А. Ф. в пути следования в больницу умерла; Серкина и двое мальчиков находятся на излечении". 

Всю бессмысленность разговоров о смене кадров для улучшения работы милиции понимали все участники процесса. Но сколько бы жизней ни отнимало очередное милицейское убийство, ни один из подобных случаев не стал причиной отставки министра внутренних дел. Однако как только расклад сил в Политбюро складывался так, что министра договаривались сменить, ему тут же припоминали все совершенные его подчиненными преступления. Контраргументов, кроме извечных разговоров о материальной необеспеченности милиции, как правило, не находилось.