Памяти Александра Меня

Главное – это осуществиться.

А. Мень.

2010 год можно назвать годом памяти великого русского мыслителя, философа и богослова Александра Владимировича Меня (о. Александра), стоящего в одном ряду с такими столпами русской философской мысли, как В. Соловьёв и Н. Бердяев.  Мень был, безусловно, крупнейшим православным философом – богословом  конца ХХ столетия.

Когда миллиарды людей во всём мире оплакивали смерть понтифика римско – католической церкви Иоанна Павла II, невольно возникало множество сравнений и ассоциаций, в частности, о русской православной церкви (РПЦ), о её безымянных пастырях, работавших в диких условиях российского тоталитаризма и произвола.  В то же время не надо забывать о ментальности  советского народа, несколько поколений которого прожили в ГУЛАГе, где церковь была фактически объявлена вне закона с первых дней захвата власти большевиками, а её иерархи  были сексотами КГБ и душили всякую живую мысль. В Польше ситуация была иная и не последнюю роль в этом сыграла католическая церковь.

Именно с учётом всего вышесказанного следует рассматривать роль в религиозном движении  о. Александра Меня – самой яркой личности, оппозиционной к консервативной церковной верхушке.  «На днях благодарил Бога за то, что дал дожить до пятидесяти... Как много было всего хорошего и замечательного: люди, книги, города, природа. Конечно, мы все на земле только странники, но можно быть странником равнодушным, не замечающим пейзажей, которые проходят перед глазами, и всего встречного. Моё мироощущение иное...» (из письма о. Александра канадской гражданке Раисе Ильиничне Колесниковой – далее Р.И., любезно предоставившей автору свой архив и много рассказавшей об отце Александре). Александр Владимирович Мень родился 22 января 1935 года в Москве. Ещё в младенчестве мать крестила его. В 1943 – 1953 годах учился в школе, однако школьная программа мало интересовала его: он любил поэзию, музыку, живопись, много читал книг по философии, богословию, астрономии, истории, биологии. Позднее он скажет: «Бог дал нам две книги: Библию и природу». Эти две книги он изучал всю свою недолгую жизнь, поступив после школы в Московский Пушномеховой институт, который в 1955 году перевели в Иркутск. Одновременно он самостоятельно освоил программу Духовной семинарии, и почти весь курс Духовной академии, работая в епархиальном управлении и  числясь истопником. Это стало известно в институте, и его отчислили оттуда в мае 1958 года, после  первого госэкзамена.

Вернувшись в Москву, он был посвящён в дьяконы, после чего, работая в церкви, заочно окончил в 1960 году Ленинградскую Духовную семинарию и стал священником. В 1959 году А. Мень закончил первый набросок своей самой известной книги о Христе –Сын Человеческий, а в 1960 году начал писать шеститомную Историю религий в качестве введения в Историю Церкви. В1964 – 1970 г.г. работал в церкви близ станции Тарасовка в Подмосковье, где с семьёй жил в доме родителей жены в посёлке недалеко от ж.д. станции «Семхоз». В 1968 г. он окончил Московскую Духовную академию и защитил кандидатскую диссертацию. В 1970 году его переводят в храм «Сретения Господня» в Новую Деревню около г. Пушкино, где он проработал двадцать лет до самой своей трагической гибели. Этой маленькой церкви, в которой был крещён великий бард А. Галич, посвящено одно из самых проникновенных его стихотворений Когда я вернусь. Знания о. Александра как выдающегося библеиста получили международное признание: Меня пригласили быть  соавтором Брюссельской Библии (будучи «невыездным», он работал только в Новой Деревне). Число его прихожан – москвичей, часто превышало несколько сотен; послушать его потрясающие проповеди люди приезжали из других городов. В своих проповедях и книгах он учил людей правде, честности, чуткости. Его книги на родине, естественно, не издавались, а распространялись нелегально.

Такая аномальная деятельность богослужителя в СССР не могла остаться незамеченной. КГБ не давал ему спокойно работать никогда. Мень видел, что многие священники стоят на крайне шовинистических позициях, а иные даже становятся идеологами нацизма. Он с горечью говорил: «Общество ожидало найти в нас какую-то поддержку, а поддержка получается для фашистов». С 70-х годов патриотическая пресса начинает обвинять его в том, что он тайно служит иудаизму, стремится превратить православие в орудие сионизма. Со временем эти нападки становятся всё более озлоблёнными, сексоты утверждают, что он превратил  свою церковь в синагогу; некоторые предлагали очистить церковь от евреев – на что о. Александр отвечал: «Уберите из храма иконы Иисуса, девы Марии, апостолов (все они были евреями) и вы избавитесь от скверны». В середине 80-х годов в центральной газете появляются инспирированные КГБ статьи, в которых о.Александра обвиняют в попытке создания антисоветского подполья под прикрытием религии. Эта кампания проходила под аккомпанемент допросов, где из священника пытались вытянуть признание в антисоветской деятельности. Однажды следователь спросил его: «Скажите, чем должен заниматься священник?». «Богом и людьми», - последовал ответ. «Вот видите, - продолжал следователь, - а священник Глеб Якунин занимается политикой.

Мы сейчас приведём его сюда, а Вы скажете ему, чем должен заниматься священник. Что именно Вы сейчас ему скажете?». «Я скажу ему: «Здравствуй, Глеб!». «Но почему?» – резко спросил следователь. «Потому что в ваших стенах мне не о чем с ним говорить ». (Р.И.).

Когда казалось, что арест неизбежен, началась перестройка и иерархи Церкви предоставили ему широкие возможности для работы – они понимали, что к новым условиям подготовлен он один. После стольких лет идеологического промывания мозгов люди потянулись к вере: о. Александр работал очень напряжённо. Кроме церковных проповедей за последние два года своей жизни он прочёл более двухсот лекций в научно-исследовательских и учебных институтах, клубах различных заводов и даже в школе. Вот как он описывает этот период своей жизни в письмах к Р. И. «... Выступал в школе, говорил со старшеклассниками о духовных ценностях, о христианстве, о культуре... Идя туда, я, признаюсь, трепетал. Опыта нет. Но всё прошло хорошо, по-моему... Каково! Пять лет назад ни один самый заядлый оптимист не смог бы предположить такое. Вот зримые плоды нашей благословенной перестройки...(1988 г.)... Сейчас свои лекции, беседы и вечера я умножил до 4-5 в неделю. А зовут всюду: на днях был в Звёздном у космонавтов, а вчера в академгородке... (1989 г.)».  Он явился зачинателем акции милосердие - помощи больным детям и буквально жил этими заботами, о чём свидетельствуют его последние письма к Р.И. в 1990 году, в которых выражается его сердечная благодарность всем тем в Канаде, кто помог Раисе Ильиничне   принять участие в этом благородном деле. о. Александра уже 20 лет нет в живых, но милосердие, начатое своим духовным отцом, Р.И. продолжает.

Главными религиозными постулатами о. Александра являлись монотеизм и абсурдность тезиса о тождестве нации и религии. «Иудейская религия задумана – я употребляю этот термин специально – Богом как мировая религия. Это явствует из всей Библии. Эта религия не может оставаться в рамках Израиля. То, что было сложено в рамках нашего народа, (о. Александр был евреем) должно быть и было вынесено для всего мира... Иисус раньше разъединял евреев, а теперь он будет объединять их... Знаменитый английский политический деятель Дизраэли говорил о том, что с Евангелием семитское культурное начало было внесено в Европу...». (А. Мень). «Еврея-христианина и еврея-иудаиста связывает не только общность национального происхождения, но и вера в Единого Бога, вера в Священное писание, общая религиозная этика. Между тем, евреи-атеисты ничем, кроме крови, с еврейством не связаны. Если же они ...  подчёркивают своё национальное самосознание, то последнее может быть присуще и еврею – христианину... . «Русский» и «православный» тоже считались когда-то тождественными терминами. Между тем, теперь мы знаем, что русский может быть воинствующим атеистом, и православным, и баптистом – и не перестаёт от этого быть русским. Лев Толстой был в высшей степени русским, но не был православным, во всяком случае, в свой сознательный период жизни. Мы вступили в такую эпоху, когда сама жизнь неизбежно заставляет разделять веру и нацию». (А. Мень).

Кем же был этот совершенно необычный человек, вокруг которого бушевали такие страсти? Вот выдержки из воспоминаний его прихожанина В. Ерохина. «Как-то раз я спросил о. Александра, какое есть средство от депрессии. Он ответил неожиданно: «Бег!.. Бегите в сторону Загорска, пока не упадёте. И депрессия пройдёт». Советовал путешествовать: «Надо обладать динамикой души». Он считал, что лень – мать всех пороков. Силой духа он одолевал, сокрушал приступы лености. Для того и сам подметал пол, жарил картошку, сдавал бельё в прачечную. По сравнению с ним загорские священники воспринимались мной как секта жрецов. Я жаловался, что нет свободы творчества – давят власти. Мень ответствовал мудро: «И Александр Сергеевич пользовался услугами нашего друга Эзопа». Почему возле него часто, слишком часто были плохие люди? Он обычно отвечал: «Не здоровые нуждаются во враче, но больные». Ему были свойственны колоссальное самообладание и выдержка, нечеловеческая воля. Он потому и смог, уже убитый, дойти до своей калитки. о. Александр часто говорил: «Время-вещь сатанинская. Надо его преодолевать». Он как-то ухитрялся сам справляться с гигантской массой людей, шедших к нему чередой. И людей, как правило, больных. (Последние его слова: «Я сам»)».

«Благословенная перестройка» как-то тихо сошла на  нет в 1990 г., совпав по времени с трагической гибелью о. Александра Меня. Оригинальный термин убийства нашли власти, воспользовавшись услугами «нашего друга Эзопа». В 6.30 часов утра 9 сентября 1990 года, направляясь по лесной тропинке из дома на остановку электрички «Семхоз», чтобы ехать в свою церковь на богослужение, он был зверски убит смертельным ударом острого предмета по голове. В бессознательном состоянии он смог дойти до дома, где скончался от потери крови. С тех пор прошло уже 20 лет, развалилась страна, а убийцу всё ещё ищут. Кто ищет? Общественное мнение свой приговор по этому делу вынесло давно: отец Александр был убит теми, кто десятки лет травил его, следил за каждым его шагом, вызывал на допросы.

Убийство президента Кеннеди всколыхнуло души американцев. Убийство ксёндза Попелюшко офицерами польской госбезопасности взорвало Польшу, навсегда и окончательно отвратив поляков от «народной» власти. Россия не содрогнулась – тем хуже для России. Граждане говорили о повседневных делах, не поняв происшедшего. Тем хуже для граждан. Неужели  дальнейшая участь России – топором по голове, отравляющим газом – в театре, или огнемётом – в школе?