12 фактов о Катынском расстреле

Мемориал расстрелянным полякам под поселком Медное Таисия Круговых

В сентябре благодаря краудфандингу силами общества «Мемориал» выходит Книга памяти «Медное». Это сборник биографических справок 6295 польских военнопленных, которые были расстреляны в 1940 году и захоронены под деревней Медное Калининской (теперь — Тверской) области.

Медное — одно из четырех известных нам захоронений жертв Катынского расстрела — военного преступления, совершенного советской властью после захвата восточной части Польши в сентябре 1939 года. Тогда Красная армия захватила в плен до полумиллиона польских военных. Подавляющее большинство — солдаты и унтер-офицеры — были отпущены практически сразу, а вот офицерский состав оставался в лагерях до весны 1940, ожидая решения своей судьбы. В конце концов Политбюро решило расстрелять их и тайно захоронить. Вместе с более чем 14,5 тыс. военнопленных были расстреляны более 7,3 тыс. заключенных тюрем, расположенных на территории западных областей Украинской и Белорусской ССР. Одно из захоронений было обнаружено немецким оккупационным корпусом в 1943 году близ деревни Катынь, давшей название трагедии в целом.

Позднее Советский Союз пытался представить Катынский расстрел делом рук нацистов. На официальном уровне советское руководство признало вину СССР в этом преступлении лишь в 1990 году. Хотя позиция государства по этой теме с тех пор не менялась, подробности тех событий в российском обществе известны далеко не всем, а сама тема окружена домыслами и прямой дезинформацией. Рассказываем о 12 вещах, которые вы, вполне вероятно, не знали про Катынский расстрел.

1. Далеко не все расстрелянные были кадровыми военными. Например, на полигоне в Медном захоронены в основном офицеры жандармерии, то есть военной полиции. Более того, в Польше существовал закон об обязательной годовой армейской подготовке для всех, у кого было среднее образование, после чего им присваивался ранг младшего офицера запаса. В частности, известно, что среди 4220 похороненных в Смоленской области офицеров 70,4% были гражданскими, мобилизованными с началом войны против Германии, кадровыми военными были только 22,3%, и еще 7% — отставными.
    
2. Польских военнопленных хоронили рядом с жертвами Большого террора. Часто местное УНКВДиспользовало для захоронения тел расстрелянных одно и то же место — обыкновенно безлюдное и засекреченное. Так, под Медным в нескольких десятках метрах от польских захоронений находятся останки советских граждан, причем их, вероятно, там лежит даже больше.
    
3. Расстрелянных хоронили рядом с ведомственными дачами НКВД. Расчет был прост: местные жители предпочитали не соваться туда, где отдыхают чекисты. В результате и в Калининской, и в Смоленской областях братские могилы было решено сделать в непосредственной близости от дачных поселков ведомственных дач. Нельзя сказать, что все работники НКВД, у которых были там дома, знали, что происходит под боком — но у тех, кто знал, хватало ума не задавать лишних вопросов. Чаще всего захоронения производились втайне, глубокой ночью.
    
4. Непосредственные исполнители расстрела, сотрудники НКВД, получили за работу премию в размере 800 рублей или один месячный оклад. Для сравнения, килограмм белого хлеба тогда стоил 1 руб. 70 коп., сливочного масла — 18 руб. 50 коп., а литр водки 11 руб. 50 коп.
    
5. Несмотря на зверства в отношении других слоев населения, с польскими военнопленными нацисты обошлись куда гуманнее, чем коммунисты. Рядовых отправили в трудовые лагеря, откуда они были формально освобождены уже в 1941 году, а офицеров — в специальные офицерские. Условия там были несравнимо более щадящими, и почти все заключенные благополучно прожили там до самого освобождения в 1945 году.
    
6. Пленные ехали на казнь с радостью, думая, что их скоро освободят, а лагерная администрация поддерживала в них эту уверенность, распуская слухи через своих агентов среди узников. Официально администрация не подтверждала и не опровергла эти слухи, но, например, первые один или два этапа из Осташковского лагеря провожали с оркестром из числа заключенных. По крайней мере часть из этих агентов избежали расстрела благодаря такому сотрудничеству.
    
7. Нацисты активно использовали Катынь в своей пропаганде и водили по ней своеобразные экскурсии. После обнаружения останков польских офицеров в феврале 1943, часть из них перезахоронили, а часть оставили, превратив в своего рода музей. Об обнаружении братских могил  рассказывали по радио, фотографии и списки опознанных жертв печатали в газетах, а на место захоронения привозили посетителей со всего мира — жителей Смоленска, поляков, пленных британцев, американцев, канадцев из своих лагерей. Катынский лес, эксгумация 1943 г. Останки расстрелянных пленников, извлеченные из захоронения. Книга памяти «Убиты в Катыни…»

    

8. Катынь — название, специально выбранное для пропагандистского эффекта. Одноименная деревня была близкой, но не ближайшей к останкам, которые немцы обнаружили в 1943 году. Благодаря руководителю раскопок Рудольфу-Кристофу фон Герсдорфу это название используется теперь как собирательное для всех эпизодов расстрела — офицер знал, что по-польски kata означает «палач», поэтому и выбрал такое название.
    
9. После освобождения Смоленска СССР пытался обвинить в расстреле Германию. К месту захоронения была направлена группа чекистов, чтобы сфальсифицировать доказательства расстрела не в 1940, а в 1941 году, когда территория уже была захвачена немцами. В частности, они «обрабатывали» местных жителей, указывая, что надо говорить при дальнейших расспросах, а также подкладывали в карманы убитых письма их собственных родных, написанные уже после их смерти: родственники не знали о судьбе узников и продолжали им писать.
    
10. К фальсификации привлекли знаменитостей и моральных авторитетов. В 1944 году, после завершения работы чекистов, была организована так называемая комиссия Бурденко во главе с известным на весь мир академиком и хирургом. Туда вошли люди, вызывающие доверие: например, писатель А. Н. Толстой и председатель Советского Красного Креста С. А. Колесников. От членов комиссии ожидалось, что они обвинят в расстреле Третий рейх. Так они и поступили — хотя, вероятно, понимали, что их заключение не соответствует действительности.
     
11. СССР пытался зафиксировать выводы комиссии Бурденко в приговоре Нюрнбергского трибунала. Однако суд, несмотря на протесты советской стороны, решил рассмотреть это обвинение по существу, и быстро пришел к выводу, что доказательств недостаточно. Впрочем, это не мешало советской пропаганде утверждать, что расстрел польских военнопленных — дело рук нацистов, и что это доказано на Нюрнбергском процессе.
     
12. В 1969 несколько школьников наткнулись на аналогичное захоронение под Харьковым, близ деревни Пятихатки. Узнав об этом, руководство КГБ решило закачать туда большое количество едкого натра, чтобы скрыть следы преступления. Участок земли вокруг захоронения огородили колючей проволокой и устроили там постоянный пост НКВД, под прикрытием которого тела уничтожались. После развала СССР там построили мемориал. Но из похороненных в Пятихатках были идентифицированы лишь шесть человек, и те — по армейским опознавательным жетонам.