Во что превратят Украину либертарианцы?

Партия «Слуга народа», от которой Владимир Зеленский избрался в президенты Украины, объявила себя либертарианской. И заявил об этом не кто-нибудь, а Руслан Стефанчук – представитель главы государства в Верховной раде. Считается, что он является идеологом партии и отвечает за разработку законопроектов. То есть знает, о чем говорит.

Либертарианцы на постсоветском пространстве – экзотика, а уж в правящей верхушке – тем более. В качестве исключения (и то – лишь частично) можно вспомнить разве что экономический блок Михаила Саакашвили в первый период его президентства. Что же касается Украины, идейная основа ее партий – это либо антироссийский национализм, либо дистанция от национализма. Даже традиционная дискуссия между социалистами и либералами давно стала там вторичной.

И вдруг – либертарианство, которое даже в Западной Европе идет со скрипом.

Это, разумеется, всего лишь игра ума, но можно представить, что партия Зеленского не только выиграет грядущие выборы в Верховную раду, не только сколотит устойчивую коалицию, в которой будет полностью доминировать, но и на самом деле попытается перевести Украину на либертарианские рельсы.

Шансов на то, что либертарианство – это всего лишь прокламация, а мечты команды Зеленского разобьются об украинскую реальность и недостаток политической воли, несоизмеримо больше. И все-таки – какой бы стала Украина под управлением либертарианцев, получивших карт-бланш на любые реформы?

Основные постулаты средневзвешенных либертарианцев – гражданские свободы, либеральная рыночная экономика и самоустранение государства от большинства вопросов общественной жизни. Это подразумевает такую организацию страны, которая во всем противоположна и фашизму, в коем Украину принято уличать с этой стороны границы, и советскому строю, чьих рудиментов там всё больше несмотря на хваленую «декоммунизацию».

Либертарианский Киев должен одинаково отстраниться как от советской идеологии, так и от национализма в его «бандеровском» изводе. И в то же время – не покушаться на право граждан на свободу собраний, слова и политической деятельности. При таких условиях коммунистическая партия и русские национальные организации возвращаются в легальное поле, а портреты Сталина сосуществуют в одном пространстве с портретами Шухевича и Махно.

При либертарианцах власть в принципе не будет лезть в жизнь церквей, как и апеллировать к тем или иным конфессиям. Выклянчивание томоса, сгон бюджетников на молитвенное стояние, давление на приходы со стороны спецслужб, деление православных на правильных и неправильных – всё это должно остаться в прошлом. В своих интервью Зеленский уже продемонстрировал максимальное равнодушие к религиозным вопросам.

Какие-либо «квоты на мову» отсутствуют – все решает рынок. Дискриминация русскоязычных со стороны государства запрещена, но может быть законной на частном уровне. Школы с преподаванием на русском языке – пожалуйста, но если в каких-нибудь львовских заведениях без публичной оферты постановят не пускать русских на порог, с точки зрения значительной части «либертарианцев в вакууме», это вполне допустимо.

На либертарианской Украине заключаются гей-браки, декриминализованы (в перспективе – легализованы) наркотики, соблюдается право на свободную продажу и ношение оружия, введена эвтаназия. Кое-какие меры из этой скандальной группы (например, легализация проституции и медицинское применение марихуаны) стали обсуждаться сразу после Евромайдана, но блокировались со стороны национал-консерваторов.

Украинского государства станет меньше – аппарат будет оптимизироваться, сиречь сокращаться, а бюджетные расходы резаться везде, где только можно, с одновременным снижением налогов.

Приоритеты – быстрота, легкость и дешевизна в оформлении любых документов, особенно в сфере ведения бизнеса. Это подразумевает автоматизацию или, выражаясь по-модному, диджитализацию процессов, замену людей на компьютерные программы, перевод бумагооборота в интернет. Деньги на подобные реформы по-прежнему будут заниматься на Западе с перспективой возвращения за счет налогов от расплодившегося бизнеса и экономии на поддержке убыточных предприятий.

При этом некоторая часть политических решений будет отдана на откуп народу по принципу прямой демократии, зачастую – сетевой. Стефанчук называет это «народным вето», для реализации которого «каждую бабушку в селе обеспечат смартфонами». Прозрачность принятия решений и распределения средств – еще один постулат либертарианства.

Сложнее с армией. Исходя из либертарианского духа, военные расходы нужно нещадно резать, и желание Зеленского достигнуть устойчивого мира с Донбассом логично укладывается в эту задачу. С другой стороны, второе дыхание получат разнообразные добробаты – частные армии, что тоже весьма «по-либертариански».

Либертарианцы последовательно критикуют большинство ограничений на внешнеэкономическую деятельность. Если доводить эти постулаты до логического конца, это означает восстановление экономических связей с Россией там, где они могут восстановиться самостоятельно – «рукою рынка», а государство как бы обязуется не мешать этому процессу, не накладывать санкции и не упрекать предпринимателей за недостаточную патриотичность.

Что же касается внешнеполитической ориентации, она должна быть идеологизирована в пользу прагматики, но в украинских реалиях это практически невозможно. Поскольку приход либертарианцев к власти – одно из следствий Евромайдана, ориентация на ЕС сохранится при любых раскладах. Но, положа руку на сердце, Брюссель в глазах либертарианца хорош только своей либеральной догматикой в гражданских вопросах, а в остальном очень и очень плох.

Чиновники, которых никто не выбирал, тратят деньги налогоплательщиков на то, чтобы на пространстве от Лиссабона до Кракова соблюдались нормативы объема сливных бачков.

Этот тезис справедлив и для НАТО. Насчет данной структуры могут быть разные мнения (либертарианцы США, например, нередко выступают за роспуск альянса – бездонной дыры для государственных средств), однако в украинской системе координат попытка отдать вопросы обороны на аутсорс при либертарианской власти кажется неизбежной.

Очень возможно, что именно в такой таблетке и нуждается наш хронический больной, то есть – Украина. В режиме, который не будет стравливать друг с другом граждан из разных приходов и с разной идеологией, порешив, что они как-нибудь разберутся между собой сами (главное, чтоб в рамках закона). В экономике, которая будет открыта, в том числе для России, ведь без восстановления торговых и финансовых связях с северным соседом о приемлемом экономическом росте можно даже не мечтать. В политике, которая откажется от позорной практики «указивок и запрещалок», будь то красные знамена, русские песни или книги с каким угодно содержанием.

Зеленский считает такую или примерно такую Украину «Украиной выполнимой мечты, Украиной ближайшего будущего». Он уверен, что лучше дать первый шанс неисправимым романтикам, чем, по словам Стефанчука, «восьмой шанс – политическим трупам».

Но каковы шансы на то, что у выглядящего безнадежным гособразования, где возвышенные мечты о светлом будущем легко рождаются и быстро умирают, под руководством политических дилетантов получится что-нибудь хорошее? Еще ни разу не получалось, а тут вдруг раз – и получится.

Вот и Стефанчук говорит о «либеральной модели отношений с соответствующими национальными особенностями». Украинские национальные особенности уже доказали свою способность загубить любую модель.

А потому разумнее ставить на то, что команда Зеленского не построит либертарианский рай, а дискредитирует само понятие либертарианства, как это произошло в России 1990-х с понятием либерализм.

Дмитрий Бавырин