Чулпан Хаматова: Я ненавижу Великую Отечественную войну, я не могу ею гордиться

Можно ли любить войну? Нет. Если вы любите войну, то у вас патология. Либо психическая, либо моральная. Пацифизм естественен для человека. Человек должен любить, растить детей, созидать, но не убивать и не разрушать. Но всё-таки и пацифизм может быть аморальным, либо граничить с идиотизмом.


Тут вот давеча наше всё современного кино, Чулпан Хаматова, дала интервью одному изданию, в котором с гордостью заявила:
«Я, например, ненавижу Великую Отечественную войну, я не могу ей гордиться.

 

 

Для меня это боль, кровь и страдание не только русского народа, но и немецкого, солдат и мирного населения других стран. Я в принципе ненавижу войны и ни одну из них никогда не поддержу. А если она всё-таки случится, то мне будет жалко все стороны конфликта».

Чулпан, а кто любит эту войну, которая унесла почти 30 миллионов дедов, бабушек, отцов, матерей, сыновей, дочерей, братьев и сестёр? Наших. Как её можно любить?

Но только вот страдания немецкого народа, это как?

Это они пришли в наш дом, чтобы грабить и убивать, они поддерживали своего фюрера, они сжигали людей в печах концлагерей миллионами, они убивали простых людей нашей страны на их земле. Неужели их страдания не заслужены?

Понимаешь это, Чулпан?

А что, если понимаешь, но твои слова имеют ядовитый смысл, призванный обелить ту сторону? Мол — все виноваты.

 Коля из Уренгоя в Бундестаге говорил то же самое. Но только это ложь.

Простой немецкий солдат, пришедший на нашу землю, не был невинен. Он улыбался убивая, улыбался, сжигая деревни. Он чувствовал себя хозяином, высшей расой. И в итоге он получил то, что заслужил.

А немецкий народ должен сказать огромное спасибо нашему народу, что победители обошлись с ним так гуманно, по-человечески.

А пацифизм, конечно же, правильная штука. Если без лжи и с мозгами.

Чулпан Хаматова о патриотизме и сострадании: «Я, например, ненавижу Великую Отечественную войну, я не могу ей гордиться."


Чулпан Хаматова дала большое интервью изданию «Buro24/7», в котором поделилась своими соображениями по поводу феминизма, патриотизма и господства технологий. 

О деле Кирилла Серебренникова

«Сначала мне казалось, что силовики, которые пытаются добиться чего-то от творческой интеллигенции, сумасшедшие.

Они не объясняют, чего они хотят от нас, от Кирилла. Они говорят, что он вор, но всем понятно, что это не так. А что они хотят сказать этим? Что он вор? Ну это смешно. Дальше что? Какой месседж они посылают нам? Чтобы мы испугались и уехали из страны? Чего они хотят от нас? Ну пусть шепнут: «Валите». Если они хотят, чтобы мы перестали высказываться, то пусть прямо скажут это. Пусть хоть что-то проартикулируют!

Кирилл должен быть на свободе. Время всё расставит на свои места, в этом я даже не сомневаюсь. Нет смысла реабилитировать Кирилла перед людьми, которые не знают его или его творчество. Нет смысла, пока они не начнут смотреть другое телевидение, слушать другое радио, жить другими категориями». 

О войне и сострадании

«Я, например, ненавижу Великую Отечественную войну, я не могу ей гордиться. Для меня это боль, кровь и страдание не только русского народа, но и немецкого, солдат и мирного населения других стран. Я в принципе ненавижу войны и ни одну из них никогда не поддержу. А если она всё-таки случится, то мне будет жалко все стороны конфликта.

В «Современнике» Кирилл ставил спектакль «Голая пионерка». Сегодня его и представить невозможно, потому что он абсолютно пацифистский, внятно артикулированный спектакль про то, что жалко всех».

О патриотизме

«Я дважды жила вне Родины и просто подыхала. Я настоящий патриот. Я люблю свою Родину и хочу, чтобы всем было хорошо, чтобы в ней не умирали дети, чтобы невинные люди не сидели в тюрьмах. Пройдёт много времени, прежде чем наши люди поймут, что они ответственны за свою жизнь сами. Рабское сознание, которое нам так долго насаждала советская власть, — это такой посттравматический синдром, который нужно вылечить и забыть».