Дженни Джером (1854–1921) родилась 9 января 1854 года в Бруклине (районе Нью-Йорка), в семье миллионера Леонарда Джерома и Клариссы Холл, происходившей из влиятельного политического клана. По семейным преданиям, среди предков Холлов была индианка из племени ирокезов, что отчасти объясняет необыкновенную экзотическую красоту Дженни. Несколько лет семья пробыла в Италии, где Леонард Джером работал американским консулом в Триесте. После возвращения в Нью-Йорк отец Дженни какое-то время был редактором известной газеты «Нью-Йорк Таймс», основал Джером-Парк и Клуб Жокеев, который существует до сегодняшних дней. Его называли «королём Уолстрит». Кроме того, он владел частью акций Тихоокеанской компании и содержал театр на Мэдисон-авеню.
Дженни была второй из четырёх дочерей Клариссы и Джерома (одна девочка умерла в возрасте восьми лет). Среди сестёр она выделялась яркой красотой. Отец обожал её. Существовала легенда, будто он назвал дочь в честь шведской певицы Дженни Линд, к которой был неравнодушен. Сама Дженни, будущая леди Рэндольф Черчилль, писала в своих мемуарах: «В праздничные дни мы обычно ездили в Джером-Парк в отцовской карете. Невзирая на то, что я была совсем крошкой, он всегда сажал меня на самое почётное место — рядом с собой». Как сообщают биографы, для неё отец приобрел участок земли в Бронксе и построил там ипподром, где Дженни скакала на лошадях.
В 1867 году Кларисса заболела и семья отправилась в Европу, чтобы проконсультироваться у известных врачей. Благодаря деньгам семьи Кларисса с дочерьми были хорошо приняты во французском высшем обществе. Императрица Евгения, внучка американского консула, привечала жителей США. Они надолго остались в Париже. Несмотря на то, что Дженни Джером было только тринадцать лет, она сразу попала в разряд красавиц высшего света. Современники единодушно признавали её одной из самых прекрасных девушек того времени. Дженни обладала писательским талантом; в юности она работала в издательстве литературным редактором.
В 1873 году на королевском балу Дженни познакомилась с лордом Рэндольфом Черчиллем. Между ними вспыхнула страсть, и через три дня лорд Рэндольф сделал ей предложение, которое было принято. Несмотря на крайнее недовольство герцога Мальборо, отца Рэндольфа, молодые люди объявили о помолвке. Герцог запретил сыну жениться, пока тот не получит место в парламенте. Однако за Дженни неожиданно вступился принц Уэльский, который спустя много лет говорил Уинстону: «Если бы не было меня, Вы бы не появились на свет». Тем временем Рэндольф выиграл на выборах в парламент. Правда, свадьба чуть было не сорвалась из-за недовольства британских родственников жениха, которые резко возражали против необычного пожелания отца невесты: Джером заботясь о дочери, настаивал на том, чтобы её капитал был независим от мужа. Наконец, свадьба состоялась 15 апреля 1874 года в Британском посольстве в Париже. В этом браке Дженни получила титул леди Рэндольф Черчилль.
Через семь месяцев, 30 ноября 1874 года в родовом имении герцогов Мальборо у молодой семьи родился первенец — Уинстон Черчилль. Легенда гласит, что преждевременные роды начались после того, как Дженни без устали танцевала на балу. Во дворце до сих пор показывают комнату, где, по преданию, появился на свет будущий великий политик. Полное имя мальчика было Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль (Леонард — в честь американского дедушки).
Черчилля растили и воспитывали так, как это было принято во всех британских аристократических семьях, а сегодня и не только в аристократических: основная забота о ребёнке была возложена на нянь и гувернанток. Однако Дженни была очень любящей мамой. Только любящее материнское сердце способно выбрать ту няню, которой она полностью доверит своё дитя. И здесь её сердце не ошиблось. Миссис Элизабет Энн Эверест стала для Уинстона самым родным человеком, совместив роли любящей бабушки и заботливой воспитательницы. Как писал о ней сам Черчилль: «Мой самый любимый и близкий друг на протяжении всех прожитых мною двадцати лет жизни». Миссис Энн Эверест умерла через полгода после смерти отца Черчилля. Её фотография, также как и портреты родителей, всегда находилась в рабочем кабинете Уинстона.
Черчилль был счастливчиком: он стал любимцем матери, так же как и она в своё время была любимицей отца, и это одна из закономерностей в судьбах почти всех Гениальных Матерей и их гениальных детей. Дженни души не чаяла в своём сыне: во-первых, он был её первенцем, во-вторых, родился семимесячным, то есть слабеньким, и Дженни просто боялась, как любая мама, потерять своего новорожденного ребёнка. Страх, волнение, радость — сильные эмоции, которые испытывала Дженни после родов и пока её малыш не окреп, стали причиной её особенной любви именно к первому сыну — Уинстону. Сам Черчилль всю жизнь обожал свою мать, хотя со временем Дженни не так уж часто дарила ему нежность и своё внимание. Биографы пишут, что в детстве Черчилль был строптивым, упрямым и капризным ребёнком, он постоянно требовал внимания Дженни. Но раз он требовал любовь матери, значит, успел её познать и привыкнуть к этой любви. Дети не требуют того, чего никогда не знали, не видели и не чувствовали.
Когда Черчиллю исполнилось семь лет, его отправили в подготовительную школу Сент-Джордж. В ней воспитывались дети аристократов. Тем не менее, в этой школе практиковались телесные наказания. Однажды няня, миссис Эверест, увидела следы порки на теле мальчика, сообщила об этом Дженни, и та немедленно перевела его в другую школу. Во время пребывания семьи в Ирландии леди Рэндольф Черчилль родила здорового красивого мальчика, второго сына — Джона Стрэнджа Спенсера-Черчилля. Пока сыновья подрастали, их мама, как супруга политика, всеми силами содействовала карьерному росту мужа.
Леди Рэндольф Черчилль обладала неиссякаемым источником энергии. Она была великолепной пианисткой, играла в любительских спектаклях, писала театральную критику, издавала международный журнал и занималась общественной деятельностью. Она сама писала многие из речей мужа и всегда стояла за сценой во время его выступлений. Так получилось, что, помогая преуспеть в политике Рэндольфу, Дженни и сама превратилась во влиятельную политическую фигуру. Она выделялась и блистала на всех светских баллах и приёмах. Вот как современник описывал её на дипломатическом приёме в Дублине: «Все глаза были обращены к гибкой фигуре, стоящей в некотором отдалении и, казалось, сделанной из другого материала, чем те, кто её окружал, — сияющая, яркая, значительная. В её волосах сверкала бриллиантовая звезда — её любимое украшение, чей блеск уступал сияющему великолепию её глаз. Пантера, а не женщина; только её развитой интеллект показался бы чужим в джунглях».
За короткий срок леди Рэндольф Черчилль стала одной из самых блестящих женщин британского света. Она прославилась как обладательница татуировки в виде змеи на левом запястье и как рассказчица смелых анекдотов. Дженни умела принимать гостей, развлекать членов королевской семьи и других прославленных личностей. Даже в зрелые годы у неё было немало воздыхателей, к числу которых принадлежал и будущий король Эдуард VII.
Несмотря на столь бурную светскую жизнь, Дженни оставалась любящей и заботливой мамой. В 1886 году её мальчик Уинстон перенёс тяжёлое воспаление лёгких. Мать сильно беспокоилась за хрупкое здоровье сына и уговорила мужа отправить его для продолжения учёбы не в Итон, где по традиции учились мужчины рода Мальборо, а в Хэрроу. Леди Рэндольф Черчилль строила великие планы относительно будущего Уинстона и ждала от него блестящих успехов и побед. Она всячески пыталась разбудить в нём амбиции: «Дорогой Уинстон, ты меня очень огорчаешь — у меня было столько надежд, и я так гордилась тобой, а теперь всё это куда-то исчезло. Утешает лишь то, что ты ведешь себя хорошо, и что ты — любящий сын. Однако такой своей работой ты наносишь оскорбление своему интеллекту. Если бы ты только наметил план действий, а потом осуществил его, и делал бы это с упорством, я уверена — ты сможешь добиться всего на свете». Невзирая ни на что, мама всегда верила в Уинстона.
Узнав, что сын начал курить, обеспокоенная Дженни написала ему: «Дорогой Уинстон, надеюсь, что ты постараешься не курить. Если бы ты только знал, какой у тебя глупый вид, когда ты куришь, то бросил бы сразу и не курил хотя бы несколько лет». Она даже попыталась воздействовать на сына обещанием награды: «Если ты бросишь курить, я попрошу твоего отца купить тебе ружьё и пони». Черчилль послушался мать и шесть месяцев не брал в руки сигару.
Политическая карьера лорда Рэндольфа шла в гору: в конце концов он стал министром финансов Великобритании. Его жена была в курсе всех политических событий, часто посещая Палату общин. Однако вскоре из-за разногласий с товарищами по партии лорд Рэндольф ушёл в отставку. После продолжительной болезни, во время которой Дженни преданно ухаживала за мужем, лорд Рэндольф скончался. Обладая сильным характером и невиданными для женщины того времени амбициями, Дженни отказалась вернуть властям министерскую мантию, сказав, что сохранит её для сына. Грандиозные мечты матери о будущем Уинстона уже давно приняли конкретный план действий.
Вместе с ним она боролась с финансовыми трудностями, возникшими после смерти мужа: «Мы трудились вместе, на равных, скорее как брат и сестра, а не как мать и сын», — вспоминал Черчилль позднее. Они стали верными и сильными союзниками. Будучи уже опытным политиком и тонким дипломатом Дженни готовила юного сына к политической карьере.
Образцом для них служил гениальный Юлий Цезарь. Как и Цезарю Уинстону Черчиллю прежде всего нужно было прославиться на поле боя, получить всенародную любовь, чтобы строить политическую карьеру. Мать и сын разработали стратегический план действий для «рождения героя».
По окончании Королевской военной академии в Сандхерсте в 1895 году Черчиллю был присвоен чин младшего лейтенанта, после чего его зачислили в Четвертый гусарский полк Её Величества.
Однако вскоре избалованный аристократ понял, что тяготы армейской жизни не для него. В письме к матери Черчилль заметил: «Чем дольше я служу, тем больше мне нравится служить, но тем больше я убеждаюсь в том, что это не для меня».
И тогда они внесли в план корректировку: Уинстон должен стать героем на поле боевых действий, будучи свободным, независимым человеком — военным журналистом. В 1896 году, благодаря стараниям матери, Черчилля направили на Кубу в качестве военного корреспондента газеты «Дейли Графикс» освещать восстание местного населения против испанцев. Газета опубликовала пять его статей. Тем самым Уинстон сделал заявку на роль политического деятеля.
Осенью 1897 года, строго придерживаясь плана, при помощи могущественных друзей матери Черчилль добился прикомандирования к экспедиционному корпусу, направленному на афганскую границу, в горную область Малаканд (для подавления восстания пуштунских племён). Он писал Дженни: «Я стремлюсь к репутации храбреца более, чем к чему либо ещё в этом мире». Собственно, ради репутации героя Уинстону и нужны были военные походы.
После возвращения из Малаканда Черчилль начал хлопотать об очередной журналистской командировке уже в Северную Африку. Не встретив понимания, он честно признался министру, что, помимо прочего, имеет личный интерес на поле боевых действий. В Судане Уинстон вновь проявил себя как герой. Он принял участие в последней крупной кавалерийской битве, лично застрелил пятерых повстанцев и еле увернулся от удара копьём. После этого Черчилль написал книгу «Война на реке» (совсем как Юлий Цезарь — «Записки о Галльской войне»), которая стала бестселлером.
В 1899 году в возрасте 24 лет Черчилль получил предложение баллотироваться в парламент от консервативной партии, от Олдхэма. Но первая попытка пройти в парламент не удалась. И тогда Дженни и её сын составляют грандиозный сценарий, в котором задействовано огромное количество людей, в том числе сама Дженни, и даже королева Великобритании. Уинстону Черчиллю требовалось совершить подвиг, который обратит на него всеобщее внимание.
Итак, 18 сентября 1899 года Черчилль отправляется в Южную Африку на Англо-бурскую войну в качестве военного корреспондента. В это время его «серый кардинал»-Мать открывает «второй фронт» и буквально прокладывает тропу, освещает путь своего любимого мальчика на политический Олимп.
Леди Рэндольф Черчилль встречалась и переписывалась с различными людьми, проявляя невиданную активность. Всего через две недели после того, как была объявлена война, она сумела организовать и возглавить комитет «Общество Корабля–Госпиталя американских женщин». И стала хлопотать о том, чтобы достать корабль и 150 тысяч долларов для устройства на нем госпиталя, который должен стать плавающей базой для оказания помощи раненным в Южной Африке солдатам.
Дженни хотела, чтобы это был именно американский корабль и стремилась получить его быстро. Черчилль писал, что его мать «пленила американского миллионера» и «приобрела корабль». Однако сама леди Рэндольф утверждает в «Мемуарах», что, прослышав о том, что знатная американка ищет корабль, судовладелец Бейкер сам предложил ей свой корабль «Мэйн». В медицинском журнале «Нерсинг Рекорд энд Госпиталь Уорд» об этом судне говорится так: «Из всех когда-либо построенных кораблей этот является самым комфортабельным и совершенным». Корабль посетила королева Виктория, а принц Уэльский очень заинтересовался проектом. Покровительство королевских особ очень пригодилось: оно помогло разрешить многие проблемы.
23 декабря 1889 года «Мэйн» вышел в первое плавание. На корабле было четыре флага: британский — на главной мачте, американский — на третьей мачте, флаг Красного Креста — на передней, и флаг Адмиралтейства — на корме. 23 января 1900 года Дженни Черчилль прибыла в Дурбан, как раз во время битвы, и корабль сразу же наполнился раненными, среди которых находился и её младший сын Джон. Даже в синем саржевом платье и с соломенной шляпкой на голове Дженни оставалась прежней красавицей. На ленточках её шляпки была надпись: «А.H.S& Maine» (Американский Госпиталь. Корабль «Мэйн»).
Леди Рэндольф провела для Уинстона Черчилля одну из самых блистательных политических кампаний в мире. В то время, как мать спасала раненных, её сын участвовал в сражении с бурами. В одном из боёв его захватили в плен, из которого он затем совершил героический побег. После этого произошла счастливая встреча Уинстона со своим спасителем — единственным легальным англичанином в чужой стране (причём родом из Олдхэма) — Дэном Дюснапом, который спрятал его от преследователей в угольной шахте, а потом в товарном вагоне отправил домой. Черчилль писал, как «стиснув мою руку в мощном рукопожатии, он сказал: “В следующий раз они проголосуют за вас”». Дэн имел в виду жителей Олдхема. В Англию Уинстон возвратился, как было и задумано, всенародным героем.
Чем ему помогла мать? О корабле «Мэйн» писали все крупнейшие мировые газеты. Своим присутствием на войне, спасая раненных, Дженни Черчилль приковала внимание всей мировой общественности к Англо-бурской войне, своему плавающему госпиталю и к судьбе своего сына Уинстона.
Черчилль получил несколько предложений баллотироваться в парламент, но отказался от них, оставаясь в действующей армии в должности лейтенанта лёгкой кавалерии (без жалования) и продолжая работать спецкором газеты «Морнинг Пост». За мужество, проявленное в одной из операций, Уинстон был представлен к награде: кресту Виктории. Правда, хода это представление не получило, поскольку Черчилль к тому времени подал в отставку, чтобы сконцентрироваться перед решающим марш-броском в большую политику.
Дюснап оказался прав. В июле 1900 года Уинстон Черчилль выдвинул свою кандидатуру в парламент от Олдхэма. Когда 25 июля он прибыл туда, чтобы выступить с речью, его встретили огромные толпы людей. В его честь играли духовые оркестры. «Почти весь Олдхэм, невзирая на партийную принадлежность, подарил мне триумф. Я вошёл в город, сопровождаемый процессией из десяти карет-экипажей, а когда проезжал по улицам, меня встречали ликующие толпы девушек-работниц и управляющих фабрики. Во время многолюдного митинга в королевском театре я рассказал о своём побеге», — писал Уинстон матери. Любопытная деталь в истории о Дюснапе: когда Черчилль рассказывал о важной роли, которую сыграл житель Олдхэма в его побеге, «кто-то из зала выкрикнул: его жена сидит в галёрке!»
Уинстон Черчиль опередил кандидата от либералов на 222 голоса и стал членом Палаты Общин в 26 лет! И всё это было исполнено так стремительно, так красиво и чётко, — ни одного лишнего движения, ни одного промаха — за невероятно короткий срок; с начала Англо-бурской войны не прошло и года. Но должен же кто-то за этим стоять? И кто бы это мог быть, как ни прекрасная леди Рэндольф — Гениальная Мать!
Многим историкам кажется, что леди Дженни Рэндольф Черчилль — харизматичная красавица — больше всего на свете любила блистать в высшем обществе. Это так и не так. Дженни обладала невероятной интуицией, амбициями и целеустремлённостью. Однажды почувствовав, уловив дух большой политики, она была уже полностью в её власти. Политика влекла её и пьянила, политика стала самой большой страстью в её жизни. Дженни Черчилль жаждала власти, но не для себя. Она была противницей феминизма и движения суфражисток. Она жаждала власти для своего первенца — Уинстона Спенсера-Черчилля. И добилась поставленной цели. Сам юный Уинстон доверил свою судьбу матери и подчинился её руководству.
Черчилль не скрывал впоследствии, что Дженни для него «более чем мать или сестра» — политический ментор (учитель, наставник). И это её всем кажущееся чрезмерным увлечение светской жизнью было для Дженни самым лучшим университетом политика. Это была для неё единственная реальная возможность не только близко узнать великих мира сего, но и хорошо изучить «правила игры» большой политики. Дженни Черчилль передала весь свой политический опыт юному Уинстону, который до поры до времени мало в чём разбирался.
Правда, ни исследователи биографии Черчилля, ни сам Черчилль не скрывают, что он охотно пользовался связями матери. И вызывает только восхищение, как на протяжении многих лет искусно и терпеливо Дженни сплетала эту «систему связей» для сына Уинстона. И именно эти связи оказались отличной стартовой площадкой для его стремительного «политического взлёта» с «посадкой» прямо в парламенте. Собственно, леди Рэндольф ещё долгое время оставалась его ментором. Даже в выборе жены для Уинстона мать сыграла не последнюю роль. Она лучше знала, какая женщина нужна ее сыну.
Никогда Дженни, как настоящая, любящая и истинная мать, не обмолвилась ни словом, ни намёком, даже в своих «Мемуарах», какова в действительности была её роль в судьбе сына. Она хотела остаться в памяти людей просто светской, роковой красавицей леди Рэндольф и матерью великого политика — Уинстона Черчилля.
До сих пор по-настоящему никто не оценил Гениальную Мать Уинстона Черчилля — Дженни Джером. Она была истоком, вдохновителем и настоящим творцом судьбы сына. Даже когда матери уже не было в живых, её влияние на сына, на его политические симпатии, идеалы и поступки оставалось всё также велико.
Дженни Черчилль называли самой влиятельной женщиной мира; она переписывалась, дружила и была знакома с королевскими персонами и со многими выдающимися людьми своего времени. «Она могла бы править миром…», — сказала о ней жена премьер-министра Асквита.
А если представить себе на секунду, что Дженни Черчилль увлеклась бы не политикой, а, например, литературой, то у нас могла бы быть совсем другая мировая история. А у Черчилля была совсем другая биография, которая начиналась бы так: Уинстон Черчилль — великий английский писатель... Кстати, в 1953 году он действительно получил Нобелевскую премию по литературе за «высокое мастерство произведений исторического и биографического характера». А если бы мать Черчилля страстно увлекалась живописью, то бывший премьер-министр Великобритании мог бы стать вторым Пикассо. Уинстон Черчилль создал более 500 картин; по признанию специалистов, «дюжина его картин могла бы соперничать с шедеврами импрессионистов». В 2014 году его картина «Пруд с золотыми рыбками» была продана на аукционе за 1,8 миллиона английских фунтов.
Леди Дженни Рэндольф Черчилль умерла 9 июня 1921 года в своём доме, в Лондоне. Смерть матери была тяжелейшим ударом для Черчилля. Он сказал о ней: «ЭТО БЫЛА ПРИНЦЕССА, ФЕЯ; ОНА СВЕРКАЛА И ИЗЛУЧАЛА СВЕТ ПОДОБНО ЗВЕЗДЕ».
Комментарии