«Тайны XX века»: в Миассе был арестован высокопоставленный сотрудник советских спецслужб

80 лет назад в Миассе был арестован «первый чекист Украины».

Читать журналы, раскрывающие тайны российской истории, не просто интересно, а еще и полезно тем, кто хочет узнать что-то совершенно новое о родном городе. Так, пролистывая в прошлом году «Тайны XX века», вдруг наткнулась я на слово «Миасс», которое соседствовало с фамилиями «Ежов», «Берия», «Сталин». Как, что, почему?

Выяснилось: 15 апреля 1939 года в буфете станции Миасс был арестован высокопоставленный сотрудник советских спецслужб, комиссар государственной безопасности 3-го ранга, нарком внутренних дел Украинской ССР Александр Успенский, входивший в состав особой тройки НКВД СССР.

Подробности этого события нашлись в интернете, где опубликованы рассекреченные документы по этому делу. Вот что удалось узнать из очерка кандидата исторических наук Иосифа Тельмана «Утопленник в бегах»…

Ищите меня в Днепре. 15 ноября 1938 года нарком внутренних дел Украины, комиссар государственной безопасности 3-го ранга Александр Иванович загадочно исчез. Накануне он работал в обычном режиме: принимал людей, допросил нескольких арестованных, просматривал документы к очередному заседанию тройки, читал поступившую почту, в шесть вечера уехал домой, через три часа возвратился.

До пяти утра сидел в кабинете, не отвечая на телефонные звонки, и над чем-то усиленно работал. Сотрудники решили, что их шеф, по-видимому, готовится к выступлению на пленуме ЦК компартии республики. С рассветом Успенский вышел из здания НКВД Украины, сказал шоферу, что домой пойдет пешком. Но на следующий день его не оказалось ни дома, ни на работе. Помощник и секретарь открыли дверь его кабинета запасным ключом и нашли записку: «Прощайте, все хорошие товарищи! Труп мой ищите, если он нужен, в Днепре. Так вернее — застрелиться и в воду…

Без осечки. Успенский». Инсценировка? Одежда наркома, аккуратно сложенная, обнаружилась на берегу Днепра, там же были документы. Самого же утопленника, хотя были привлечены опытнейшие водолазы, так и не обнаружили. И тогда в Москве и Киеве пришли к выводу, что это инсценировка самоубийства. «Утопленник», он же нарком, комиссар госбезопасности, сбежал и где-то прячется от своих бывших коллег

. Дело Успенского контролировал сам Сталин. Были созданы специальные группы по поиску беглеца в масштабе всей страны. Фотографиями Успенского с описанием его примет снабдили всю милицию, включая транспортную.В штаб по розыску поступали сигналы, что там-то и там-то видели Успенского. Но все они оказывались ложными…

Лесоруб?.. Не похож! Успенский же в ночь побега явился на вокзал, сел в поезд до Воронежа (билет заранее купила и передала ему вместе с вещами жена Анна), но вышел в Курске и четверо суток отсиживался в квартире паровозного машиниста. Затем отправился в Архангельск в надежде устроиться на работу (там всегда нужны были рабочие на лесоразработках). Однако сотрудники отдела кадров, поглядев на импозантную фигуру бывшего наркома и его мягкие, ухоженные руки, решили, что на лесоруба он не тянет.

Первым же поездом он отправился в Калугу, где решил примерить на себя образ командира запаса. Именно так он и представился ночному сторожу, у которого снял квартиру: «Командир в запасе. Готовлюсь поступать в Военную академию». Устроился сторожем в промысловой артели. Как-то, придя после дежурства, узнал от хозяина о визите участкового, который желал переговорить с квартирантом, — и рванул в Москву к бывшей любовнице.

Та, сообразив, что за содействие врагу народа ее запросто расстреляют, выгнала Успенского. Словно зверь. Тем временем арестовали жену Успенского Анну, которая под пытками вспомнила, что видела у мужа паспорт на имя Шмаковского Ивана Лаврентьевича.

Областные управления НКВД тут же получили дополнительную ориентировку с указанием примет Успенского. Словно загнанный зверь метался по стране бывший первый чекист Украины в надежде найти для себя хоть какое-то пристанище. Побывал в Арзамасе, в Куйбышеве, Свердловске. Добрался даже до Оренбурга, где когда-то работал начальником областного управления НКВД. Вышел на перрон. И первым, кого увидел, был начальник линейного отделения милиции Комаров.

Тот, по-видимому, не узнал бывшего большого босса. Страшно напуганный Успенский побежал в кассу и взял билет на первый попавшийся поезд до Уфы, а оттуда в Челябинск. Оперативники, между тем, расширяли сферу поисков.

На всех железнодорожных станциях проверялись корешки квитанций на багаж, сданный в камеры хранения. — Когда поймаете Успенского? — требовал ответа у Берии Сталин.Чекисты старались изо всех сил, но доложить об успехе не могли. Не выгорело… 15 апреля 1939 года в камеру хранения станции Миасс некий гражданин Шмаковский сдал большой чемодан. Когда чемодан открыли, то сомнения, кто его владелец, отпали. Среди личных вещей обнаружили револьвер с запасом патронов. Камеру хранения взяли под круглосуточное наблюдение. Владелец чемодана должен был вот-вот появиться.

Однако в тот день он не пришел… Александр Иванович приехал в Миасс, чтобы устроиться здесь на работу. Как-то в поезде разговорился с попутчиком, работавшим на золотых приисках. Тот похвастался хорошими заработками и сказал, что на прииске не хватает рабочих и что люди там всегда нужны. И Успенский решился попытать счастья. Однако в отделе кадров, подтвердив, что рабочие нужны, потребовали военный билет и прописку… Так что в Миассе тоже ничего не выгорело. К тому же кадровик сказал, что он слишком смахивает на интеллигента. Впереди опять светила дальняя дорога, а куда ехать, Успенский пока не знал. Далеко не ушел. Далеко не ушел Приехав на вокзал, нарком зашел, прежде всего, в ресторан. Заказал обед и сто граммов водки. Оглянулся вокруг, заметил в дверях очередного посетителя и нюхом профессионала опознал в нем чекиста.

Бросился бежать, но далеко не ушел. —Гражданин Шмаковский? Иван Лаврентьевич? Проедемте с нами! Звонко щелкнули наручники. Сразу пересохло во рту. Успенский шел по миасскому перрону в плотном кольце своих недавних коллег. «Мучительный конец лучше бесконечного мучения», — вспомнилась фраза, так любимая Ежовым…

Успенского доставили на Лубянку, допросили и поместили в секретную Сухановскую тюрьму. Понимая, что обречен, нарком признавался во всем, что ему хотели приписать — и в шпионаже в пользу Германии, и в участии в возглавляемой Ежовым террористической организации, и во многом другом. 27 января 1940 года дело Успенского рассматривала Военная коллегия Верховного суда СССР — и приговорила его к расстрелу.

В тот же день приговор был приведен в исполнение. За помощь мужу в организации побега была приговорена к смертной казни и Анна Успенская — жена наркома

https://miasskiy.ru/20190411-tajny-xx-veka-v-miasse-byl-arestovan-vysokopostavlennyj-sotrudnik-sovetskih-specsluzhb | Миасский Рабочий