Социальная справедливость и экономическая эффективность. Их единство и противоборство

Тридцать лет назад у нас было все в порядке с социальной справедливостью, но была беда с экономической эффективностью. Народ это чувствовал по хроническому дефициту на все. Сегодня изобилие во всем. Но нет справедливости. Хотя настроений отнять и сразу поделить, как сто лет назад, нет. Люди хотят, чтобы с ними справедливо делились, но не отнимать у буржуинов всего, что ими “нажито непосильным трудом”. Поэтому у народа есть претензии к власти, которая больше выступает не на его стороне.

Идеал, при котором будут довольны капиталисты и население, а волки сыты и овцы целы, недостижим. Но возможен компромисс, когда недовольство остается в рамках допустимого. Ведь для повышения эффективности требуется поощрение той части общества, которая способна быть предпринимателями. А чтобы общество было социально справедливым, требуется ограничивать предпринимателей в их несправедливых аппетитах. В этом должна заключаться функция власти как управленец.

Управление чем – либо, неважно чем, - характеризуется двумя параметрами: обратной связью и качеством управления. Эту премудрость легко понять на примерах. Автопилот, управляя самолетом, не может выдержать абсолютно точно расчетный курс. Требуется отклонение от курса, поймать его датчиками и по обратной связи дать команду рулям на исправление ошибки. Еще пример. В бытовом холодильнике, чтобы не портились как свежезамороженная треска, так и нежный персик, необходимо автоматически по команде от датчика температуры (обратная связь) включать и выключать холодильный агрегат так, чтобы поддерживался перепад температур в пределах, необходимом для сохранности разных продуктов. А удержать постоянной оптимальную температуру в холодильнике технически невозможно.

При управлении коллективом, обществом, страной требуется то же самое. Только контролируемых параметров многократно больше. Но обобщенных всего два – социальная справедливость и экономическая эффективность. Для выявления настроений в обществе (“общественной температуры” как показатель здоровья) требуется социологический контроль. Нового в этом ничего нет, все просто. Так в чем проблема? В человеческом факторе.

В авторитарной стране любой автократ управляет своим народом через посредников.

Когда то это были наместники, которые за услугу вознаграждались правом кормления за счет местного населения. Позже институт кормления как пережиток отпал, но привычка у наместников, которые стали называться властной элитой, сохранилась. В царской России это были дворяне, получающие от царя поместья и крепостных за службу. А когда мы строили коммунизм, то это была партократия, поскольку КПСС была руководящей и направляющей силой. Но “доили’ они народ, грубо говоря, не напрямую, а косвенно через блага, которые получали сверху. Кончилось дело тем, что народ потребовал перемен. Это с одной стороны. С другой – одна часть элиты хотела все сохранить по – прежнему, но другая тоже захотела перемен. И, как позже выяснилось, в свою пользу. Словом, в полном соответствии с классикой: верхи не смогли править по-новому, а низы не захотели жить по-старому.

На сегодняшний день на новом витке истории все повторяется. С одной стороны народ требует перемен, а с другой наметилось деление элиты. Появилась даже такая терминология: офшорная элита и национальная  (для примера лишь две фамилии, но резко контрастные: Абрамович, купивший футбольный клуб Челси в Англии, и Ротенберг, построивший мост в Крым). Национальная элита настроена на перемены, а офшорная стремится все сохранить. Ситуация революционная, как в 1917-м  и  1991-м. Но на этот раз она упреждается сверху. На это указывают аресты последних месяцев и особенно последних дней.  Абызов и Ишаев - это борьба с теми, кто все хочет оставить без перемен. Наиболее характерен в этом плане – Абызов, поскольку поручителями за него – “невиноватая я” -  выступили закулисные, но руководящие и направляющие либеральные силы в нашем отечестве: Волошин, Чубайс, Дворкович и Тимакова. Первые двое руководящие по отношению к Медведеву, а последние – верные ставленники. Следовательно, арест Абызова – это не просто наезд на указанную четверку, но ослабление Медведева как опоры либералов во власти. А нам остается наблюдать, чья возьмет.