Федеральный закон «Об ответственном обращении с животными»: оправдались ли надежды? Часть 1

Многострадальный закон «Об ответственном обращении с животными»[1] (далее – «Закон») наконец-то был принят Федеральным Собранием РФ и подписан Президентом РФ. Это событие можно признать едва ли не эпохальным. В России за всю ее историю не  существовало закона, регулирующего взаимоотношения человека и животных. При этом за рубежом первые такие акты были приняты уже в 19 веке. Первоначальная эйфория, имевшая место в первые дни после принятия Закона, прошла и настало время подвергнуть его вдумчивому анализу, чтобы ответить на вопрос: оправдал ли  он те ожидания, которые на него возлагало общество? Решит ли он ключевые проблемы в сфере взаимоотношений человека и животных или останется лишь  декларацией?

Для ответа на эти вопросы стоит рассмотреть положения нового Закона, разделив их на тематические блоки, – вопросы общего характера (предмет регулирования, понятийный аппарат и т.п.); правовое регулирование содержания животных и обязанностей их владельцев; меры, направленные на запрет жестокого обращения с животными; регулирование использования животных в развлекательных и спортивных мероприятиях; и, наконец, вопросы, связанные с решением проблемы безнадзорных (бездомных) домашних животных. По каждому из блоков я буду публиковать самостоятельный пост.

I. Итак, начнем наш анализ с вопросов общего характера.

1. Предмет (сфера) правового регулирования.

Закон не охватывает многих сфер взаимодействия человека с животными. В частности, он не распространяется на диких животных, находящихся в состоянии естественной свободы. Благодаря ожесточенному «охотничьему» лобби из  сферы действия Закона исключены отношения в области охоты. Отсюда ни о каком запрете контактной притравки на ИТС (испытательно-тренировочных станциях) речи не идет, как и о вольерной охоте, охоте на спящих в берлоге медведей и  т.п. 

Кроме того, положения Закона не применяются к сельскохозяйственным животным, хотя требований о гуманных условиях их содержания и безболезненном убое не содержит в России ни один правовой акт. Не применяется Закон и к лабораторным животным, т.е. их можно использовать в учебных или и научных целях даже при наличии альтернативных — более эффективных и современных методов исследований. При этом перечень лабораторных животных не определён и запрета на использование в научных опытах животных-компаньонов (т.е. кошек и собак) Закон не содержит. Выходит, что любое животное, купленное или иным образом полученное лицами или организациями с  целью научных исследований или в образовательных целях, автоматически становится «лабораторным» и не защищается Законом от жестокого обращения[2]. Следует отметить, что первоначальный вариант законопроекта, внесенный в Государственную Думу РФ в 2010 г., запрещал в п. 7 ст. 3 «использование животных в учебных, научных и  медицинских целях способами, причиняющими гибель или боль животным». Открытым также остается вопрос о возможности тестирования косметики на животных, т.к. не  ясно становится ли животное в таком случае «лабораторным».

Фактически, вместо того, чтобы стать базовым универсальным нормативно-правовым актом, который бы на федеральном уровне определял основы взаимоотношений человека и животных, Закон ограничивается лишь очень узкой их  частью – обращение с домашними (в том числе безнадзорными (бездомными) животными и дикими животными, используемыми в культурно-зрелищных мероприятиях. Все прочие сферы взаимодействия человека и животных из предмета регулирования Закона по существу исключены.

2. Текст Закона изобилует бланкетными нормами, многие из которых отсылают нас к иным нормативно-правовым актам, большинство из которых не приняты. Он отдает решение многих принципиально важных вопросов «на откуп» федеральным органам исполнительной власти и органам государственной власти субъектов РФ. К примеру, Закон говорит о перечне животных, запрещенных к содержанию, но самого перечня не содержит, указывая, что он будет определен Постановлением Правительства РФ. В итоге, цели, поставленные авторами Закона, могут быть не достигнуты и даже  искажены в рамках последующего правового регулирования, что, особенно вероятно, может произойти на уровне субъектов РФ.

Здесь же стоит отметить что Закон избегает установления даже  основных правил в области перевозки животных, передавая решение этих вопросов законодательству в области транспорта, что противоречит идее о том, что данный Закон должен рассматриваться как специальный в отношении регулирования обращения с животными, тогда как законодательство в области транспорта регламентирует более общие вопросы и имеет совершенно иные цели правового регулирования.

3. Для текста Закона характерны проблемы с понятийным аппаратом, во многом обуславливающие его пробельность и противоречивость.

Так, в рамках понятия «домашние животные» не выделены «животные-компаньоны», т.е. кошки и собаки, сосуществование рядом с человеком которых требует специального подхода и специальных же норм. Если первоначальный законопроект 2010 г. запрещал использовать животных компаньонов «для получения продукции животного происхождения», то принятый Закон обходит эту тему стороной и, к  примеру, не дает прямого ответа на вопрос о том, можно ли приготовить в  ресторане корейской кухни «традиционное блюдо из собачьего мяса». Очевидно также, что проблема бездомных животных, на решение которой, в частности, направлен Закон, касается вовсе не домашних пауков, хомяков и рыбок, а именно  собак и кошек, соответственно, правила о регистрации и стерилизации должны относиться именно к ним.

Кроме того, стоит отметить вызвавший ожесточенные споры вопрос об особых условиях содержания и регистрации «собак опасных пород». Если первоначальный текст законопроекта предписывал их обязательную регистрацию и  прохождение владельцем специальных курсов у кинолога, то в принятом Законе этого уже нет — осталась лишь обязанность выгуливать таких собак на поводке и в наморднике. Спорный термин «потенциально опасные породы собак» заменен еще более странным — «потенциально опасные собаки». Т.е. указание на определенные породы заменено на пространную формулу «собаки определенных пород, их гибриды и  иные собаки, представляющие потенциальную опасность для жизни и здоровья человека и включенные в перечень потенциально опасных собак, утвержденный Правительством РФ». И дело тут вовсе не в формулировках, а в том, что кинологическая наука давно доказала некорректность подобной постановки вопроса – любая собака потенциально может представлять опасность для человека и других животных – все зависит от владельца и его отношения к ней. Обязанность выгуливать собаку в наморднике может быть обусловлена ее размерами и физической силой, т.е. потенциальной возможностью причинения серьезного вреда человеку или другим животным, а вовсе не принадлежностью к определенной породе, тем более, что собака вообще может быть беспородной или метисом. Это выглядит еще более странно с учетом предполагаемого массового возвращения отловленных собак (вне зависимости от их веса или размера в холке) на места их обитания после вступления в силу с 1 января 2020 г. статьи 18 Закона.

В следующей части будут подвергнуты анализу положения Закона, устанавливающие требования к содержанию животных.

<hr width="33%"/>

[1] Федеральный закон от 27.12.2018 №498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными и о внесении изменений в  отдельные законодательные акты Российской Федерации» // «Российская газета». №295. 29.12.2018.

[2] Единственное упоминание об  использовании животных в качестве лабораторных содержится в ч. 8 ст. 16 Закона, запрещающей владельцам приютов передавать бездомных животных из приюта для использования их в качестве лабораторных животных.