Считала этот идиотский день всего лишь восьмым по счёту днем весны

Жду тебя. Автор Анжела Джерих

Грязная, мерзкая снеговая каша под ногами вторила настроению женщины, в голове которой крутились отнюдь не радужные мысли, - “Красный день календаря? Не знаю такого! Не понимаю! Всего лишь восьмой по счёту день весны и не более. Этот идиотский день не пойми что. Одни расстройства и нервы от этой фикции, формальности”. Она шла по серой улице среди хмурых, не улыбчивых людей, смотрела свое отражение в витринах магазинов и не желала признаваться, что ждёт. Ждёт внимания, тепла и ласковых слов...

Тихо иголка шуршит на виниле и выдает виртуозные пассажи непревзойденного, завораживающего тембра Армстронга: “Moon River, wider than a mile. I’m crossing you in style someday”.

https://www.youtube.com/watch?time_continue=1&v=Fd_JDrnBMMA

Четкие очертания маленькой, наполненной ароматом цитруса комнаты скрыты полумраком задернутых штор. Широкая тахта, обшитая клетчатой тканью, высокой спинкой прижимается к стене. Над тахтой в деревянных рамках со вкусом развешаны портреты: чернявый человек-пружина Адриано Челентано, молодой, усатый Леонид Филатов, с хитрым прищуром глаз Олег Янковский. Напротив окна потрескивающий камин с плетеной корзиной сосновых дров и причудливо изогнутой кованой кочергой у кирпичной кладки. Насыщенно красного цвета ирландский сеттер на коврике спит в пол-уха, нежится каминным теплом. С пола до потолка тянется многоярусная полка прочитанных твердого и мягкого переплета книг, среди которых в том числе многосюжетные и авантюрные трилогии Рубиной, проникновенные, выстраданные романы Халеда Хоссейни.

Посреди комнаты пятно мягкого света лампы на журнальном столике. Поджав под себя ноги, женщина сидит поперек в мягком кресле - в большом свитере с длинными рукавами и одним сланцем на ноге (второй валяется на полу). Хвостик собранных резинкой рыжих волос озорно, антенной, возвышается на голове.

Одной рукой женщина ест апельсин, другой – держит книгу. Синесерые глаза бегают по строчкам, замирая и закрываясь иногда. В такие минуты она вновь и вновь переживает прочитанное, соглашаясь или споря, и каждый раз поражаясь будто писано о ней, о ее жизни. В ее выразительных, не признающих помады, едва заметно разомкнувшихся в улыбке губах угадывается неслышимый смех: автор филигранно жонглируя словами невероятно смешно описывает истории главного героя. Когда в тексте, напротив, тревожное повествование, рука с долькой оранжевого цитруса замирает у открытого рта и мурашки по всему телу в догонялки играют.

В тарелке остались лишь пупырчатые кожурки, а в книге - заключительный десяток страниц. Она их непременно будет читать мелкими глотками, с остановками, паузами на придуманные важные и неотложные дела, зная, что с последней страницей неизбежно придет грусть о конце истории. Так было не раз.

Лежащий на подлокотнике кресла телефон завибрировал, пикнул сообщением. Она быстро схватила его. На экране высветилось всего одно долгожданное слово: “Привет”. Женщина обрадовалась, облегченно вздохнула и засветилась счастливой улыбкой. “Нет, он не идиотский, праздник как праздник, - подумала”.

Женщина бросила взгляд на закрытую книгу и в очередной раз задала безответный вопрос: “Почему книги не бесконечны?” Голой ногой нащупала второй сланец, встала и пошлепала на кухню заваривать авторского исполнения глиняную кружку иван-чая с вылепленными подсолнухом и божьей коровкой на боку. Она будет пить с заранее отломанными тремя квадратиками любимого горького шоколада и пританцовывать под музыку фильма "Серенады солнечной долины".

Пролетят страницы календаря, и книга займет свое место среди прочих и будет тосковать в надежде, как и другие, ждать своего времени, когда хозяйка вновь задумается перед книжной полкой: «Какую бы перечитать?»

© Евгений Федоров