Дети рынка. Глава 3

Ярнелл был человеком лет тридцати. Он казался мне очень зрелым. По факту
он был настоящим человеком мира. Я сказал ему свое предназначение, и
спросил, как лучше всего добраться до него. Он дал мне некоторую информацию, но это было не совсем понятно. 
Он посоветовал мне спросить направление на Дом Франклина, который он порекомендовал мне как уютный отель.
Когда мы вошли в гавань, мы вместе стояли на палубе, пока он
указал на интересные места. Я был в восторге от степени его красоты. День был мягкий. Дул свежий ветерок. Майские облака
быстро плыли в ясном небе. Я почувствовал, что моя кровь течет электрически в
ожидание чудес Нью-Йорка. Теперь он лежал передо мной во всех его цветах и тайнах. Лодки всех видов проходили мимо нас. Была запутанная чаща мачт у причалов. 
Я обнаружил веселые навесы над входами вокруг здания у воды. Ярнелл сказал, что это был Кастел Гарден, куда приезжало много посетителей для превосходной еды и вида на гавань. 
Я мог бы начинать смотреть улицы города за Беттери. Но было волнение в ожидание нашей лодки.
Я высадился и нанял кучера. Я путешествовал с огромным чемоданом.
Этот кучер взял меня. Ярнелл подошёл, чтобы попрощаться, обещая позвонить мне в Дом Франклина. Стоимость проезда была двадцать пять центов за милю. 
Отель был на 197 Бродвее. Было ли это больше чем миля? Я не знал. Мне пришлось заплатить пятьдесят центов за поездку. Я не скупился на
деньги, это не имеет значения. Я заплатил требуемую сумму и пошёл в отель.
Как простые вещи в конце путешествия и ежедневного беспокойства
прибывают! Мой чемодан был взят в мою комнату. Я пошёл с Негром портером-носильщиком.
Я посмотрел из своего окна на Бродвей. Портер ушел. Дверь
была закрыта. Моё путешествие в Нью-Йорк закончилось. Я был один. Я начал
хотеть Ярнелла, хотеть вернуться на корабль. Прежде всего я начал
чувствовать расстояние, которое отделяло меня от Англии и тех, кого я любил.
Здесь был полдень в моих руках. Должен ли я не увидеть что-то из
города? Когда я должен двигаться на запад? Я взял из кармана написанное письмо из Иллинойса адвокатом, который посоветовал это путешествие и моё
присутствие в Джексонвилле, потому что это был город, где имущество моего отца должно бы быть урегулировано. Впервые я осознал тот факт, что
трудности, вероятно, стояли у меня на пути. В письме говорилось: "Претензии
могут быть против недвижимости, которая требует вашего личного
внимания. "Что бы это могло значить? Почему моя бабушка ничего не сказала
мне об этом? Она видела письмо. Я начал задаваться вопросом. Но поборовшись
со своим растущим одиночеством, я начал рассматривать город.
Проходя по улице, я купил «Руководство Валентина» и взглянул на то где я гулял. Как далеко простирался город? В руководстве сказано больше
чем тринадцать миль. Я не мог сделать это расстояние до наступления темноты. 
Прохожий сказал, что до Мюррея есть конная железная дорога Хилл. Но я пошёл дальше, через некоторое время прибыв к Вашингтон-скверу.
Помимо этого я мог видеть, что город не представлял видов, будучи очень застроенным. По дороге я прошёл газовый завод, мэрию,
многие банки, несколько опубличных библиотек, видел признаки почти
бесчисленных страховых компаний. Но люди! Все они были странными для меня. Так много негров. 
В моём руководстве сказано, что в мире было более 14 000 негров в городе, который, в дополнение к белому населению, сделал совокупность более 200 000 душ.
Я сидел некоторое время в парке, а затем повернул свои шаги. На обратном пути я остановился в Ниблс Гарден, на Бродвее и Принц-стрит. Это было весёлое место. Люди пировали, ели устрицы, пили,
смеялись, говорили о делах дня. Здесь я отведал устриц
впервые в жизни. Я гулял по территории, глядя на цветы. Я смотрел на великолепие картин и
зеркала в комнатах. Затем, как призрак, я возобновил свой путь в свой отель.
Зачем? Там не было ничего, чтобы перезвонить мне. Все же это был единственный дом, в котором я был, а вечер приближался.
Вместо того, чтобы остановиться в отеле, я пошёл в Кастел Гарден. Я решил
пообедать там. Я мог бы осмотреть гавань и корабли. Это был способ
связать себя с Англией, вернуться туда, откуда приплыл. Я нашёл стол и заказал еду.
Я осознал тот факт, что капитан "Columbia-Каледония" был за соседним столом с весёлой вечеринкой. У них было вино, и было много веселья. 
Этот отказ был в отличие от серьезного, почти тёмного духа вечеринки за другим столом. Это было полностью состоящим из мужчин. 
Я никогда не видел таких лиц раньше. Их волосы было длинными. Они носили козлиные бородки. Они были странно одеты. Они говорили с широким акцентом. 
Волнение и гнев поднялись в их голосах. Oни осуждали президента Джексона. Дело казалось в силовом счёте,тарифе, введённого предприятием Новой Англии, долг Южных Штатов противостоял этому. 
Они настаивали на том, что не было никакого ордера на принятия тарифного закона, что это было явным нарушением Конституции, и
что этому следует противостоять до смерти. Было горькое проклятие
Янки, жадность Новой Англии, её пренебрежение правами юга. Но по гавани дрейфовали морские чайки. Я мог слышать шлепки волн о камни. И посреди
из этого оркестра начали играть "Энни Лори". Слёзы подошли к моим глазам. Я встал и покинул это место. Мой разум обратился к театру в качестве средства
облегчения от этих неотложных мыслей. Я сверился с моим руководством и начал
с американского театра. Это было описано как пример дорической
архитектуры по образцу храма Минервы в Афинах. Я нашёл это
на Бауэри и Элизабет-стрит купил билет за семьдесят пять центов и вошёл. Пьеса была "Отелло", я никогда не видел до этого.
Я не мог не подслушать и следить за разговором людей,которые сидели рядом со мной. Им было интересно, что заставило Шекспира изобразить
историю о чёрном человеке, женатом на белой женщине. Может ли такая тема быть
драматизировал сейчас? Как женщина, прекрасная и воспитанная, может стать женой такого закопчённого существа, как Отелло? Это было реально? 
Если не реально, что Шекспир пытался сделать? И многое другое для того же эффекта, вместе с замечаниями о неграх и о том, что рабство должно быть оставлено без внимания Англией и всеми остальными.
Пьеса была тоскливой для меня, игралась вяло, где её не было разорванный в клочья. Я просидел и вернулся в свой отель.
одиночество этой комнаты, когда я вошёл в неё, никогда не оставляло моей памяти. За долгие часы я не спал. 
В городе было 600 ночных дозоров, поэтому руководство сказало, и я мог слышать, как некоторые из них идут свои обходы. 
Наконец-то я проснулся и было утро. Я проснулся с чувством восторга от силы и бодрости, которые восстановил мне сон. 
Я пошёл вниз на завтрак и нашёл способ поехать в Иллинойс.