«Мочить в сортире»: как защитить своих детей от сверстников-садистов

Что делать с малолетними террористами, травящими своих одноклассников, остается непонятным, — потому что попытки родителей «замочить их в сортирах» выходят боком, а учителя часто безмолвствуют.

Житель Приморья, который пытался сделать это в буквальном смысле — окунул 12-летнего хулигана в унитаз, в результате сам оказался за решеткой. Ему грозит ст. 116 УК РФ («Побои»).

По-хорошему, там же должно было оказаться и руководство школы, поскольку, как признают в самом же Следственном комитете, обращения родителей к администрации школы с просьбой урегулировать ситуацию остались без должного внимания.

Школьные годы конфликтные

Ситуации, подобные этой, не имеют радикального — раз и навсегда — решения, потому что «школьные годы чудесные» — это самый тяжелый период в жизни любого человека, что школьника, что родителя, полагает бывший руководитель кризисного центра «Выход есть», психолог Вероника Ерофеева.

В латентном периоде конфликт может тянуться годами и в экстремальных случаях выплескивается таким вот образом. В последние годы педагогическое сообщество хотя бы пытается как-то на обстановку в детских коллективах влиять, ведь раньше само наличие школьного троллинга официально не признавалось,<cite>— говорит она.</cite>

Школа в Большом Камне — точно не из числа тех учебных заведений, где что-то сдвинулось. Следователи готовятся дать правовую оценку факту, что администрация школы не реагировала на сигналы о противоправном поведении подростка. Директора образовательного учреждения после инцидента отстранили от работы.

До чего может довести троллинг одноклассников и безразличие учителей, беспощадно точно показано в фильме «Чучело», который Ролану Быкову чудом удалось вывести в прокат в те времена, когда советские школьники официально считались самыми счастливыми детьми в мире.

По мнению Ерофеевой, никакие меры административного характера такую ситуацию не изменят; она просто существует в другом измерении.

Судя по сообщениям в соцсетях, такие случаи — скорее норма, чем ЧП

 

Десять лет без права пересмотра

Случаи, подобные происшествию в Приморье (а попытки родителей своими силами ставить на место неуправляемых одноклассников своих детей — не прерогатива исключительно большекаменской школы), свидетельствуют о том, что подростки-«террористы» выпали из поля зрения взрослых, говорит педагог коррекционной школы Татьяна Редина.

«Опущенный» в унитаз большекаменской школы пятиклассник растет без родителей, то есть является классическим примером такого «неблагополучного» подростка.

Все такие эксцессы говорят о том, что подростки пытаются привлечь к себе внимание окружающих. Если бы на эти попытки обратили внимание взрослые, таких инцидентов бы не было,<cite>— сказала она.</cite>

Учитель, если он не «отбывает срок» в классе, а действительно живет жизнью своих учеников, должен заметить, что с кем-то из них происходит что-то неладное.

К сожалению, когда перед тобой сидит тридцать детей и все они — в переломном возрасте, учителю бывает очень сложно понять, что какой-то из ребят скатывается в зону риска,<cite>— говорит Редина.</cite>

Близкие контакты второго уровня

Дать какой-то совет, который подошел бы во всех подобных конфликтах, вряд ли возможно, согласен проректор Института специальной педагогики и психологии имени Рауля Валленберга кандидат психологических наук Роман Демьянчук.

Не бывает такого, что подросток в семье — паинька, а придя в школу, превращается в бандита. Скорее, его домашние сами того же поля ягоды. Поэтому, если вашего ребенка в классе терроризирует какой-то хулиган, надо разговаривать с его родителем, лучше всего — с отцом. Если же вы попытаетесь „корректировать“ чужого ребенка через голову его родителей, такие действия в самом деле могут квалифицироваться как противоправные,<cite>— говорит психолог.</cite>

Кроме того, вы должны понимать, что далеко не всегда описания издевательств, которые ваш ребенок сообщает вам, могут отражать реальную ситуацию.

Не исключено, что ваше чадо просто пытается вашими руками расправиться со своим недругом, — то есть, налетая, как коршун, на «обидчика», не разобравшись, вы можете послужить не орудием справедливости, а как раз наоборот.

В родительских чатах нередко возникают такие конфликты „второго уровня“ — когда разборки между двумя учениками переходят на уровень разборок между их родителями. И эти разборки по накалу порой превосходят ссоры между детьми — разве что до рукоприкладства не доходит. В любом случае, если есть подозрение, что вашего ребенка в школе травят, надо созывать родительское собрание, — потому что если родители хулигана не смогут его приструнить, то ни вы, ни учитель, ни директор не сможете это сделать и подавно,<cite>— гарантирует Демьянчук.</cite>

На языке сортира

Пытаясь на эмоциях восстанавливать справедливость, вы должны быть готовы к тому, что правоохранительная машина займется вами, а не тем, от кого вы защищаетесь, предупреждает адвокат Ярослав Пакулин.

Это очень тонкая грань, которую очень просто перейти в возбужденном состоянии. Многие малолетки, по которым, как говорится, тюрьма плачет, достаточно хорошо в этих тонкостях разбираются и поэтому ощущают себя до поры до времени безнаказанно,<cite>— призывает он смотреть правде в глаза.</cite>

Адвокат не рекомендует заниматься «линчеванием» даже самых отпетых школьных бандитов, а загонять их в угол с холодной головой.

Надо сперва писать заявление руководству школы, в ИДН, в полицию. Если и после этого хулиган не утихомирится — что же, тогда можно попробовать поговорить с ним на единственном понятном тому языке. Тогда у вас, если все же дело дойдет до привлечения вас к ответственности за превышение необходимой самообороны, на руках будут документальные доказательства, что вы предприняли все предусмотренные законом меры, прежде чем топить хулигана в унитазе. И это послужит для вас смягчающим обстоятельством,<cite>— говорит Пакулин.</cite>

Для родителей, чьих детей терроризируют хулиганы, каких-то радикальных инструментов прижать оных к ногтю сейчас в России нет, говорит полковник полиции Евгений Черноусов.

Дети сейчас очень продвинутые, и большинство из них осведомлены в юридических тонкостях намного лучше, чем их родители. Это одна из причин, почему в конфликте „отцов и детей“ вторые чаще выходят победителями,<cite>— говорит он.</cite>

Юридические тонкости состоят в том, что по существующему УПК РФ уголовная ответственность наступает с 16 лет, и только за 15 составов преступления возраст может быть снижен до 14 (это групповое изнасилование, умышленное убийство, теракт и прочие «тяжелые» статьи).

За бытовые же «шалости» — даже если они привели, как в Большом Камне, к серьезным травмам пострадавшей девочки — виновные отделываются «моральной ответственностью» (в описываемом случае виновником является 12-летний школьник, даже еще не подросток). Для большинства малолетних «вождей краснокожих» такие порицания — что с гуся вода.

Выход из этого замкнутого круга один — в снижении возраста уголовной ответственности, убежден полковник.

В ряде стран, в том числе во многих штатах США, уголовная ответственность наступает с 12 лет. А в царской России к суду за общественно опасные деяния привлекали с 10-летнего возраста. Мне кажется, мы чрезмерно якшаемся с „детьми“, которые „чрезмерно сознательные“, когда надо прикрыться своей „несознательностью“. Если пятиклассник в состоянии понимать, что малолетство является для него иммунитетом от наказания — он будет и в состоянии понять, что отвечать за противоправные поступки ему придется по полной,<cite> — считает Черноусов.</cite>

В понедельник судья отказался помещать под домашний арест фигуранта дела о самосуде над хулиганом-пятиклассником.