Сказки о героях «ненашего» времени

Комдив Василий Чапаев, летчик Валерий Чкалов, космонавт Юрий Гагарин. У каждого поколения был свой кумир. Кто они, сегодняшние герои? На кого равняются, о ком говорят? О «звездах» шоу-бизнеса, об артистах эстрады... Вот и все. В остальном — пустота. Увы, идеалы нашей молодежи формируются под влиянием «желтой» прессы.

Куда смотрит школа? Этот вопрос возникал каждый раз, когда возникали проблемы в воспитании нового поколения. Действительно, куда? В новой реформе образования предполагается ввести особый пункт патриотизм предполагается учить в принудительном порядке. Казалось бы, что плохого в том, чтобы любить свою Родину? Старшее поколение сетует на то, что раньше этому учить не приходилось, а сегодня с жизненным вектором в обществе – серьезные проблемы. Мы спросили у студентки 23 лет: кого, по ее мнению, можно назвать кумирами сегодняшней молодежи? Конечно, о вкусах не спорят, и на истину в последней инстанции мнение автора не претендует. Но тем интереснее реакция читателей. Приглашаем вас к дискуссии…

Кто-то тащится, пережевывая бесконечную жвачку «Любовь-морковь» современной попсы. Кто-то брезгливо озирается, трепетно храня старые пластинки с хитами шестидесятых, приговаривая: «Вот раньше все было настоящим…» Кто-то признает только некоммерческие проекты, безвестных писателей из Интернета, известных журналистов, пишущих правду в ЖЖ. Ужасающее безвременье, окружающее нас, порождает не жесткие вопросы, а всеобщее недоумение и растерянность. В недавнем интервью Сергей Шнуров, лидер групп «Ленинград» и «Рубль», ведущий передач «Окопная жизнь», «Шнур вокруг света» и «История российского шоу-бизнеса», однозначно высказался о нашем с вами нынешнем положении. Музыкант сообщил, что последний раз ему «хотелось что-то сделать» в 1991-м году. «Потом перехотелось». Это слова человека, который сам является кумиром многих. На встречу, где были произнесены эти слова, собралась толпа, зал был переполнен, даже ступеньки были заняты молодыми поклонниками Шнура. «Ужас невозможности пути» – вот что гнетет страну по его мнению.

Как часть западной цивилизации Россия переживает эпоху разложения. Период, естественный настолько, насколько выдох является частью дыхания, со времен Вавилона и Рима, для любой культуры – период разложения и распада, «падения нравов», «попрания моральных ценностей». Если во времена социализма пугалки про «загнивающий запад» были всего лишь пугалками, то сейчас это и наша реальность, увы, близкая и страшная реальность, осложненная горьким осознанием провала векового эксперимента социалистов.

Потому как, к сожалению, как самостоятельное государство мы переживаем кризис, кризис, вызванный развалом СССР, сменой идеологии с коммунистической на… никакую. Каждому ребенку известно, что национальной идеи у нас нет. Каждому школьнику, которому пытаются вбить в голову вместе со словами гимна патриотизм – слово, глухое, как удар молотка. Болезненное, как удар серпом по... Осознание того, что у нас нет больше вектора, и у гипсового памятника Ильича в сквере отвалилась рука. «В 91-м рвали клетку, убегали куда-то, а убежали в никуда. Остались там же. Психология советского человека никуда не делась», – говорит Шнур на своей встрече. Мы живем на трупе умершей страны, где никто не снял гербы и звезды со столбов.

И ничего не пытаемся растить на этих загнивающих останках – ждем, пока начнет расти само. Самосевом, под знаком свободы нового предпринимательства. Давно позади кошмары девяностых, а все так же – ничего не выросло. Кроме огромной кукурузы Газпрома, столь же бесплодной, как знаменитый злак Хрущева. Тянущей последнюю жизнь из русской земли – буквально.

На эстраду – даже смотреть не хочется. Доживает незахороненный Союз, на сцене – живые трупы. Старые песни о главном, перепеваемые с лоском современного гламура. Старые лица – не все о главном. Разваливающиеся мумии, держащиеся из последних сил старички. Кто-то жадно достригает купоны. Кто-то самоотверженно старается сохранить последние крупицы культуры.

«Я понимаю, что мы в заколдованном кругу. Вроде все проблемы поставлены, но дальше никуда не идем. Понимаем все, что болит. Но что с этим делать?» – так видит Россию Сергей Шнуров. Русь, тройка, куда несешься ты? Дай ответ? Не дает ответа. Не дают его и те, кто должен бы – если не политики, то писатели, режиссеры, певцы, журналисты.

Единственным завоеванием демократии Шнуров считает свободу слова: «Даже Ходорковского можешь читать».

Иллюзия свободы – гласность, но о чем голосить? Со сцены или с трибун. После того, как Ницше провозгласил, что Бог умер, и этот возглас подхватило и понесло по планете черное пламя национал-социализма, начала формироваться новая философия наступившего века – экзистенциализм, от слова «существование».

Он подразумевает самостоятельный поиск идеалов каждому – для себя и под себя? А ведь для большинства единственное оправдание существования – личная выгода. И каждый орет свое. А кто-то – молчит, и молча гребет под себя то, что еще не сгнило окончательно. Не жить – существовать. Стараться как-то выжить, на уровне животных, но не выше.

Страшноватый ответ: никому ничего всерьез не надо. После революций – сексуальной и психоделической – не будет больше революций, потому что нечего больше хотеть. Самодостаточность губительна. Мысль о том, что потребность в самореализации – неизбежная потребность после удовлетворения всех биологических – миф. Развитие – только в борьбе. Общество – птица гордая, пока не пнешь – не полетит. Пока не врежет хорошенько очередная война. А медленное разграбление – в России, и вальяжное расслабление – для запада в целом никого не загонит на баррикады. Особенно человека, все еще помнящего, чем закончилась для нас предыдущая революция. Хомо советикус революции просто люто, бешено боится. Во многом – правильно.

Поэтому портрет Че Гевары на стене нынешнего бунтаря – всего лишь дань традициям. Как и песни Цоя, которые поют под гитару. Никто уже не помнит, против чего он их пел. Потому что ломать можно клетки, оковы и цепи. Ломать разложение – невозможно.

Поэтому наша эпоха уйдет с миром. Тихо, не оставив никаких следов. Нет того, кто формирует мнение о ней. Звезды-однодневки играют на элементарных инстинктах и неврозах массы. А те, кто должен что-то говорить – не знают, что сказать. «Я не знаю, какие слова подходят нашей стране, – сказал Шнуров о Российском гимне. И так мог бы перефразировать собственные слова в контексте нынешнего положения вещей: «Вы хочите песен? Их нет у меня».