Кот пенсионер Афоня

Афоня был стар. Провисшая спина и потухший взор. Шерсть, за которой он старался тщательно ухаживать, уже не лежала волосок к волоску, а выглядела клочковато и неряшливо. Зубы были все, но часть из них уже шаталась в воспаленных деснах и очень часто от некоторой найденной еды приходилось отказываться – уж очень она была тверда.

Улица была совсем недружелюбна к немолодому коту и он не вызывал умилительных улыбок на лицах прохожих, как какой нибудь милый котенок. Но так было не всегда…

Афоня жил когда-то в древнем двухэтажном домике, в большой квартире на две семьи и был весьма уважаемым жильцом, ловил часто забредавших туда мышей и даже давил тараканов.

Хозяйка любила вычесывать его и добавлять его шерсть в носки – почему-то они считались лечебными и хорошо снимали усталость. Ей даже удавалось продавать их и Афоня гордился – он был не бесполезным нахлебником.

А как он любил ласку! Забравшись к хозяину на крупные колени, он утыкался ему в живот своей большой головой и тарахтел, заглушая телевизор. Мужчина гладил его, почесывал за ушком, щекотал живот и подушечки на лапках. Афоня был самым счастливым котом и думал, что так будет всегда.

Но дом готовили к сносу и его семья получила новую квартиру. Началась подготовка к переезду.

Кот был обеспокоен и одновременно обрадован – он проверил все коробки, контролировал грузчиков, а потом уселся возле переноски – чтоб наверняка, чтоб не забыли. Но все же почувствовал неладное…

Весь его нехитрый скарб остался в квартире, его вещам не нашлось места в коробке.

Старенькая лежанка, самодельная когтеточка, лоток и две мисочки сиротливо остались лежать на покоцанном деревянном полу, вместе с ними оставалась только старая продавленная софа.

- Прости Фонька, но ты остаешься.

– Виновато сказал хозяин, а хозяйка молчала, пряча глаза от отчаянно вопросительного взгляда Афони.

Дом опустел, кот остался единственным жильцом. Корм, щедро насыпанный в миску, закончился быстро, но дом густо населили мыши и Афоня не голодал.

Ночами он запрыгивал на старую софу, еще слабо пахнущую хозяевами и дремал, вздрагивая от каждого шороха. Через три месяца дом снесли и кот оказался на улице.

Он сдал моментально – всю жизнь домашний, он не был приспособлен вести бродячий образ жизни.

Котик все чаще поглядывал в сторону леса, который подступал к городу и ждал только сигнала – когда…

Он всем своим существом чувствовал, что это время придет, холод вечности уже рядом.

Афоня ловил последние лучи заходящего солнца, он запрыгнул на бетонную площадку и подставил бок уходящему теплу. Закрыв глаза, он отключился от действительности и вздрогнул, когда на его голову опустилась чья-то ладонь.

- Греешься приятель?

Пожилой мужчина участливо смотрел на него. Кот, сам того не ожидая, плавно перетек к нему на колени и привычно уткнулся в район живота.

Он замурчал - он уже забыл, что умеет это, поэтому сам захлебнулся в своем мурчании. Этот звук больше походил на рыдание, которое так долго сидело внутри и вот наконец вырвалось наружу.

- Милок, да что это ты…

- Мужчина был растерян и растроган. Он достал из кармана завернутый в салфетку бутерброд и положил перед Афоней кусочек ветчины. Но больные десны не удержали деликатес и ветчина упала в пыль под ногами мужчины.

Борис Иванович не знал, что и думать. Кота было жалко, мужчина, всю жизнь проработавший фельдшером на «скорой» и видевший в своей жизни не мало, почувствовал, что глаза становятся мокрыми.

Он смотрел на кота, который был явно голоден, но не бросился за едой, а так и продолжал сидеть на его коленях, прижимаясь все сильнее.

Борису Ивановичу уже надо было уходить, дома ждала жена. Он вздохнул и поднялся. Мужчина медленно прошел несколько метров, но все-таки не выдержал и вернулся.

- Пенсионерам надо держаться вместе.

– Произнес он и подхватил на руки удивленного Афоню.

Через пол года кота было не узнать. Блестящая шерсть, яркие глаза и гордо поднятый хвост – кот просто помолодел. Только вот зубы пришлось частично оставить у ветеринара. Но это ему нисколько не мешало – его новая хозяйка, ласково ворча, перемалывала ему мясо в блендере, решив, что производственные корма не пойдут ему на пользу.

И снова каждый вечер Афоня тарахтел, заглушая звук телевизора, вечность отступила и больше не морозила его сердце, наоборот, кот делился своим теплом с новыми хозяевами.

Его с лихвой хватало на троих.