Мачеха выгнала меня из дома, озлобив меня.Скваймен, фланер, интеллигент принимали мою честь.В течение многих лет я была их любовницей - никто не знал.Я узнавала ото всех хитрости паразитического каннинга,С которыми я двигалась, блефуя, как блоха на собаках. Я всё время была "очень приватной" с разным людом.Даниэль, экстремал, держал меня годами.Его сестра называла меня своей любовницей;И Даниэль написал мне:"Идиоматическое выражение, пачкающее нашу прекрасную любовь!"Но мой гнев свернулся, готовя свои клыки. Моя Лесбийская подруга затем поддержала меня.Она ненавидела сестру Дэниела.А Даниэль презирал её мужа лесбо-карлика.И она увидела шанс для ядовитого удара:Я должна пожаловаться жене на преследование Даниила! Но прежде чем я это сделала, умоляла его поехать со мной в Лондон."Почему бы не остаться в городе, у нас?" - спросил он.Тогда я превратилась в субмарину и отомстила за его отказВ объятиях моего друга-интеллигента. Поднялась на поверхность,С письмом, которое написал мне Даниил, Чтобы доказать свою честь, всё было бы в порядке, показав его жене,Моей лесбийской подруге и всё.Если бы Даниэль только застрелил меня!Вместо того, чтобы раздевать меня ложью,Мокрощёлку телом и душой!*
Georgine Sand Miner
A step-mother drove me from home, embittering me.
A squaw-man, a flaneur and dilettante took my virtue.
For years I was his mistress—no one knew.
I learned from him the parasite cunning
With which I moved with the bluffs, like a flea on a dog.
All the time I was nothing but “very private” with different men.
Then Daniel, the radical, had me for years.
His sister called me his mistress;
And Daniel wrote me: “Shameful word, soiling our beautiful love!”
But my anger coiled, preparing its fangs.
My Lesbian friend next took a hand.
She hated Daniel’s sister.
And Daniel despised her midget husband.
And she saw a chance for a poisonous thrust:
I must complain to the wife of Daniel’s pursuit!
But before I did that I begged him to fly to London with me.
“Why not stay in the city just as we have?” he asked.
Then I turned submarine and revenged his repulse
In the arms of my dilettante friend. Then up to the surface,
Bearing the letter that Daniel wrote me,
To prove my honor was all intact, showing it to his wife,
My Lesbian friend and everyone.
If Daniel had only shot me dead!
Instead of stripping me naked of lies,
A harlot in body and soul!
*
Эдгар Мастерс
Комментарии
Комментарий удален модератором
squaw-man - мужчина-скво.
Изначально слово "скво" означало "женщина", однако с прибытием на индейские земли белых поселенцев оно приобрело негативный оттенок -- им называли распутных индианок. В настоящее время оно и вовсе используется как вульгарный термин для обозначения женских гениталий
flaneur(фр. flâneur, «гуляющий») Понятие несёт в себе богатый ассоциативный ряд: это и человек, пытающийся получить удовольствие, и бездельник (в данном случае)
dilettante Дилетант — человек, занимающийся какой-либо деятельностью без должных знаний и профессиональной подготовки
Переведен Михалычем как "интеллигент"
bluff [blʌf], Глагол " извиваться"," надуваться"
переведено Михалычем как "БЛЕФОВАТЬ как блоха на собакаХ" по-русски говорят "скакать блохой"
A squaw-man, a flaneur and dilettante took my virtue.
For years I was his mistress—no one knew.
I learned from him the parasite cunning
With which I moved with the bluffs, like a flea on a dog.
All the time I was nothing but “very private” with different men
Предлагаемый перевод Михалыча:
Мачеха выгнала меня из дома, озлобив меня.
Скваймен, фланер, интеллигент принимали мою честь.
В течение многих лет я была их любовницей - никто не знал.
Я узнавала ото всех хитрости паразитического каннинга,
С которыми я двигалась, блефуя, как блоха на собаках.
Я всё время была "очень приватной" с разным людом.
Мой смысловой перевод:
Мачеха, обозлившись на меня, выгнала из дома.
Никчемный мужчина,гуляка, сластолюбец,обесчестил меня.
Четыре года я была его любовницей - и никто этого не знал.
Я научилась от него этому паразиту- куннигу
от которого извмвалась (скакала) как блоха на собаке.
И все время я была ничем иным, как "собственностью" разных мужчин.
Мастерс особо не старался угодить "культурным". Не приукрашивал свои сюжеты и персонажи ни поступками, ни лексикой.
Я часто сравниваю лексику Фроста и Мастерса. Полная противоположность.
Фрост - семьянин, трудоголик, дипломат и в жизни и в стихах.
Мастерс - журналист, фельетонист, стихи его в большинстве о трагической судьбе конкретных людей, почти всегда фатальной.
В этом сообществе лучше размещать. Иногда в других, где есть друзья.
Но мало кто читает.