Владимир ПОЗНЕР.

              Король и совесть российского телевидения       Владимир Познер ныне лицо Первого государственного телеканала России, и трудно поверить,
что в Соединенных Штатах, благодаря довольно частому появлению его, тог да синеглазого красавца-брюнета с — нью-йоркским произношением, в программах Теда Копполы, он приобрел известность гораздо раньше, чем в России. Еще сложнее представить, что впервые перед советскими телезрителями Владимир Владимирович появился лишь в 52 года — до этого был в СССР персоной "нон кадра" Выход на телеэкраны ему был закрыт из-за необычной биографии, "неблагоэвучной" с точки зрения отечественных идеологов  фамилии и категорического нежелания сотрудничать с известными органами.
                          Знаменитым в Союзе Познера сделал сенсационный телемост Ленинград — Сиэтлэ, проведенный им совместно с Филом Донахью в перестроечном 85-м. Эта вошедшая в анналы трансляция произвела тогда эффект разорвавшейся бомбы — впервые не на кухне, а открыто, в телестудии, советские люди говорили о вторжении в Афганистан и антисемитизме, диссидентах и сбитом южнокорейском "боинге". В ту пору телевидение переживало золотой век: никогда — ни до, ни после — такой массовой и благодарной аудитории у него не было, но, схлынув, волна без удержной гласности и плюрализма мнений слизнула и большинство имен, вынесенных ею на гребень.
                           Владимир Познер — едва ли не последний из могикан, кто остался в строю и не растерял за минувшие четверть века авторитета, и пусть программа его нынче задвинута телевизионным начальством в нерейтинговое полуночное время, сохранив взыскательную аудиторию, жертвой повальной дебилизации ТВ она не пала. Думаю, обычных составляющих, как-то: интеллект, харизма, обаяние и приятный тембр ведущего — для подобного долго жительства мало — недостаточно даже уверенности зрителей, что журналист честен и справедлив, не уподобляется флюгеру и не навязывает им свое мнение. Чтобы так преданно служить профессии, нужен еще сугубо личный мотив, и у Владимира Познера, похоже, он есть...
                          Владимир Владимирович. не скрывает, что очень долго не мог простить своего отца за то, что тот настоял в 1952-м на переезде семьи из Европы в СССР, за железный занавес, идо конца жизни так и не признал, что совершил ошибку. Кстати, каяться Познер умеет — во всяком случае, никто из его коллег фразу: "Я служил ‚неправому делу " так часто, что это уже стало фольклором: Лучше Познер, чем никогда», не повторяет.
                          Никита Сергеевич Хрущев, при котором журналистская карьера Владимира Владимировича и началась, со свойственной ему прямотой называл журналистов подручными партии, и Познер признает  что изрядно на подхвате у  КПСС потрудился.

Писал пропагандиские статьи, которые появлялись в разных странах за подписями местных журналистов, вещал на английском языке на радио "Голос Москвы" (правда, за океаном его политические комментарии мало кто слышал, потому что у американцев практически не было  коротковолновых радиоприемников)... То, что он не
а говорил полуправду, смягчающим обстоятельством телеведущий отнюдь не считает, зато выбор между устроенностью,благополучием и журналистской порядочностью сделал намного раньше прочих — когда советские войска вошли в Афганистан. В  в интервью агентству Ассошиэйтед Пресс" он заявил, эта война славы Советскому Союзу не принесет (публично ее осудили
два человека — он и Андрей Сахаров), и о неприятностях которые тогда обрушились на его голову, коллеги до сих пор вспоминают  с содроганием.
                                 Свою позицию Владимир Владимирович подтвердил и в Москве когда в апреле 1991-го в знак протеста против закручивания гаек
покинул Гостелерадио СССР, и через несколько лет в Соединенных Штатах, где на пару с Филом Донахью вел программу. Перед  ежегодным возобновлением контракта президент кабельного каналп СNВС  пригласил ведущих в свой кабинет и принялся обьяснять им , что они впредь говорить могут, а чего нет, но друзья  его недослушали: встали, ушли и больше не возвращались.
                                   Мой собеседник талантлив во всем: он не только блестящий теле ,но и радиоведущий, а еще полиглот, автор прекрасных фильмов   и книг. Отметив 70-летний юбилей, Познер снова всех удил: третий раз женился и начал серьезно, с преподавателем,изучать  итальянский язык. У него трое внуков и, того и гляди, появится  правнук — конечно же, такой человек мог бы найти себя и за пределами журналистики, в которой уже собрал три американспремии "Эмми" и столько же "ТЭфИ"’, но Владимир Владимирович даже мысли об этом не допускает.

                                Познер и сам не знает, в какой момент его 76-летней жизни
была к нему наиболее благосклонна — когда позволила появиться  на свет 1 апреля 1934 года в Париже и быть крещенным в знаменитом Нотр-Дам де Пари, когда уберегла от сталинских  репрессий или когда дала уникальный шанс реабилитироваться в собственных глазах. Пока счет ничейный: 25 лет он отдал пропаганде и столько же — настоящей, серьезной,журналистике, но впереди еще новый раунд и, даст Бог не последний.