Маленькие рассказы маленькой страны

Рассказ о человеке, у которого был любимый тост: «За то, чтобы у нас всё было и нам за это ничего не было», и у него ничего не было, но за это ему всё время что-то было.

* * * * *

Рассказ о том, как безымянный начальник маленькой сибирской железнодорожной станции, сам того не предполагая, стал автором крылатой фразы, которую так и тянет произносить в родном Израиле по многу раз в день, а случилось это в начале августа 1941 года, когда на его станции остановился какой-то бесхозный поезд и из этого поезда вывалили сотни чего-то кричащих, просящих, требующих людей, и делали они это все одновременно и сразу на нескольких языках; он спросил их, кто они, и из ответных криков понял, что это беженцы из Латвии и большинство из них евреи, тогда он схватил рупор и что было мочи заорал: «Евреи, говорите по трое!».

* * * * *

Рассказ о том, что если вы спросите программиста из Риги, что такое политическая прозорливость, он тут же приведёт пример из своего далёкого детства, когда он жил со своими родителями в общей квартире, и был у них сосед – старый еврей, парикмахер, горький пьяница, который однажды в какой-то забегаловке так напился, что сорвал со стены портрет Никиты Хрущёва, растоптал его и описал, после чего был доставлен в милицию и жестоко избит в КПЗ. Но под утро был разбужен лёгким поглаживанием ладони начальника участка, который шептал: «Мы сейчас отвезём вас домой, и простите нас, если сможете, только скажите, откуда у вас были сведения, что этой ночью его снимут со всех постов».

Рассказ о том, что израильское правительство должно было бы присвоить звание «Праведника Мира» знаменитому советскому кулинару, историку, этнографу Вильяму Васильевичу Похлёбкину, который по праву может считаться одним из инициаторов массовой репатриации советских евреев в Израиль, потому что его книга «Национальные кухни наших народов» (изд-во «Пищевая промышленность»,1981), выпущенная тиражом 600.000 экземпляров, любому прочитавшему её еврею могла показаться сигналом надвигающейся беды, так как автор включил еврейскую кухню в главу «Кухни народов Заполярья и Крайнего Севера».

* * * * *

Рассказ о том, как на рынке в Петах-Тикве религиозная покупательница, с сомнением рассматривая пачку печенья, спрашивает арабского продавца: «Кошерное?» и после положительного кивка продолжает расследование: «А кто дал подтверждение кошерности?», на что получает немедленный ответ: «Как кто? Главный раввин Джальджулии!».

* * * * *

Рассказ об одном коллекционере, который собирал в Израиле оригинальные объявления, и одним из шедевров его коллекции было объявление из рекламного бюллетеня на русском языке: «Прерывание беременности на любом сроке, плюс подарок».

* * * * *

Рассказ о том, как опасно думать, что окружающие не понимают твой родной язык, и примером тому служит случай на кипрском пляже, когда два российских парня делились между собой самыми пикантными подробностями последней ночи, думая, что сидящие напротив и говорящие между собой на иврите мама с дочкой их не понимают. Но когда степень пикантности зашкалила, ивритоговорящая мама достала из сумочки книгу на русском языке и демонстративно раскрыла её обложкой в сторону парней, что заставило их густо покраснеть и сказать: «Да, надо быть поосторожней». И быстренько ретироваться.

* * * * *

Рассказ о том, как программист из Риги с женой в городском музее маленького провинциального города Падуя увидели настоящую итальянскую мадонну – на входе в музей стояла симпатичная светловолосая голубоглазая женщина лет сорока, которая, оторвав корешки билетов, спросила их с милой улыбкой: «Вы сегодня первые посетители, откуда вы?» и, когда услышала, что они израильтяне, воскликнула, сложив молитвенно руки на груди: «Господь послал мне вас, с самого утра по телевизору показывают интифаду, и я думаю о вас, дай вам Бог мира и покоя, я так люблю Израиль» – и прекраснее мадонны, чем эта, они больше не встречали ни в одном итальянском музее – ни на входе, ни на полотне.