Ответ Сталина на Фултонскую речь Черчилля

Bо время допроса в НКВД СССР 26 января 1938 г. Христиан Раковский (осужден на процессе по делу «Антисоветского правотроцкистского блока», масон высокой степени посвящения) показал: «"Они" в Комитете 300 в конце концов увидели, что Сталин не может быть свергнут путем государственного переворота, и их исторический опыт продиктовал им решение повторения со Сталиным того, что было сделано с царем»! Это уникальное заявление. Здесь каждое слово обозначает целый ряд важнейших обстоятельств и фактов. Не вдаваясь в подробный анализ его признания того, что свержение монархии в России было делом рук Запада, использовавшего против нее механизм тандема мировой войны и «революции»,-просто это выходит за рамки темы книги — сразу же перейдем к главному. Из его слов однозначно вытекает следующее.

Вот совершенно независимые друг от друга подтверждения. В написанной в 1938 г. на смерть сына Льва Седова брошюре «Лев Седов: сын, друг борец» Троцкий отмечал:

«В 1923 году Лев с головой ушел в оппозиционную деятельность. Он быстро постиг искусство заговорщической деятельности, нелегальных собраний и тайного печатания и распространения оппозиционных документов». Кто бы объяснил, каким образом еще в 1923 г. сынок проклятого «беса мировой революции» смог бы «с головой уйти в оппозиционную деятельность», если бы его Богом и Россией проклятый папашка не инспирировал бы заранее оппозицию в стране?! В 1923 г. Ленин уже никакой роли не играл. Так что эта оппозиция изначально была направлена против Сталина. Кстати, тогда же, в 1923 г., на так называемом «пещерном совещании» оппозиция впервые приговорила Сталина к смертной казни.

Далее в своих показаниях Раковский прямо так и сказал:

«И даже были приняты меры для объявления смертного приговора Сталину. » На созванном в августе 1923 г. по инициативе Зиновьева и Бухарина, а в действительности-то с подачи Троцкого так называемом «пещерном совещании* — проходило водной из пещер близ Кисловодска, отсюда и такое название, — обсуждался вопрос якобы об ограничении власти Сталина, который всего-то без году неделя являлся генеральным секретарем партии. Такого поста в партии ранее не было. Сталин все начинал с нуля, в прямом смысле на голом месте. Какую власть он мог приобрести на этом посту, если, подчеркиваю это вновь, к августу месяцу 1923 г. он пребывал на этом посту без году неделя?! Тем не менее «ленинские гвардейцы * практически единогласно пришли к выводу о необходимости убийства Сталина «во имя ограничения его власти*!? Однако поскольку все они были патологические балаболки, то, кроме брызгания ядовитой слюной, дело дальше не пошло. А вот Сталин узнал об этом и сделал свои выводы. Их нетрудно было сделать, так как и раньше подручные Троцкого пытались организовать убийство Сталина. Первый такой случай имел место в 1919 г.

В свою очередь далекий от социалистических экспериментов, но стремившийся к объективному анализу событий в СССР французский писатель Анри Барбюс отмечал, что

«в 1927 г. оппозиционеры повели по всему фронту широкое наступление против руководства ВКПБ(б) и Коммунистического Интернационала. Оппозиция не раз выступала и прежде, активизируясь в различных обстоятельствах и никогда не переставала существовать в состоянии скрытого брожения, — но теперь она развертывалась методически и агрессивно, по определенному боевому плану».

Для сведения читателей: 1927 г. вошел в историю как год «военной тревоги» — оппозиция сладострастно ожидала нападения консолидированных вооруженных сил Запада на СССР и потому готовилась перехватить власть в условиях военного поражения. Троцкий по этому поводу вспомнил даже лозунг французского политического деятеля Клемансо времен Первой мировой войны — «власть надо брать тогда, когда враг находится в 80 км от столицы». Нападения, слава Богу, не случилось, хотя все шло к этому, но тем не менее оппозиция попыталась устроить антигосударственный переворот в ноябре 1927 г., правда, безуспешно.

2. Против Сталина неоднократно предпринимались череда заговоров, ориентированных на государственный переворот и его убийство, но все безуспешно.

Краткая хроника боевых действий.

Троцкистская оппозиция Сталину действовала уже в 1923 году, хотя возникла и того ранее. Выше была процитирована выдержка из брошюры Троцкого, которая наглядно свидетельствует о том, что это не выдумки Лубянки или того же Сталина. Уже осенью 1923 года в СССР были арестованы члены двух конспиративных групп «Рабочая группа» и «Рабочая правда». Осенью же 1923 года готовился и военный переворот в стране. Отчетливо понимая неминуемость скорой кончины Ленина, к чему, к слову сказать, Троцкий приложил немалые усилия, «бес мировой революции» отчаянно готовил военный переворот в стране, что в декабре того же 1923 г. подтвердил его ближайший соратник — пресловутый Антонов-Овсеенко, направивший в ЦК партии письмо, в котором открыто угрожал военным путчем.

Весной 1926 года различные течения оппозиции объединились, и возникла так называемая объединенная оппозиция, которая создала свой конспиративный центр. Центр имел свою агентуру в ЦК, ОГПУ, среди военных (в частности, будущие подельники Тухачевского — Примаков и Путна), располагал филиалами в Ленинграде, Киеве, Харькове, Свердловске и других городах СССР. Кроме того, центр поддерживал конспиративную связь со своими сторонниками в других компартиях, входивших в Коминтерн, для чего использовались единомышленники в аппарате Коминтерна, народных комиссариатов иностранных дел и внешней торговли, которые вывозили и привозили различные конспиративные материалы, а также финансовые средства.

В 1927 г. оппозиция решилась на более откровенный выпад против партии и руководства. Выпустила так называемый манифест, более известный как «платформа 83» (до этого была «платформа 46»). Вместо созидательной работы, партии вновь навязали бессмысленную дискуссию, которая завершилась оглушительным провалом оппозиции. 730 тысяч членов партии проголосовали за линию ЦК и Сталина и только 4 тысячи — за оппозицию. Воздержалось всего 2600 человек. В очередной раз проиграв на арене легальной борьбы, оппозиция решилась на антигосударственный переворот. В дни ноябрьских праздников 1927 г. оппозиция попыталась решить свои проблемы силовым путем. Пришлось выводить даже броневики на улицу, чтобы умерить пыл оппозиции. Столкновение завершилось тем, что к оппозиции стали применять уже меры карательного воздействия на основе закона. Кого-то посадили, правда, в основном за хулиганство, кого-то выслали в места, куда Макар телят не гонял. Того же Троцкого, к примеру, выслали в Алма-Ату — «поправлять здоровье». Естественно, что началась и серьезная чистка в рядах партии. Между прочим, оттуда он стал призывать к Гражданской войне и военному перевороту (имеется в виду его пресловутое письмо от 21 октября 1928 г.).

С этого момента деятельность оппозиции перестала быть только антипартийной — она резко трансформировалась не столько даже в антиправительственную, сколько в антигосударственную. Соответственно власть пошла на ужесточение мер воздействия против оппозиции. В конце концов Троцкого и его семью выслали за границу.

С 1929 г. впервые стали приговаривать оппозиционеров к различным срокам заключения, в основном по статье 58 Уголовного кодекса. Дело в том, что именно в это время оппозиция особо активно стала вмешиваться в процесс коллективизации на селе, провоцируя крестьян на различные выступления против властей. Впоследствии, уже после XX съезда КПСС, выжившие представители троцкистской оппозиции по собственной же воле открыто признали, что они и тогда, в конце 20-х гг., прекрасно понимали, что политика Сталина единственно правильная. И тем не менее специально провоцировали различные слои населения, особенно крестьянство, на выступления против властей, развязывая в ряде мест локальные гражданские войны, подготавливая даже террористические акции.

Начало 1930-х гг. ознаменовалось резким всплеском активности оппозиции. Стали возникать новые подпольные организации. Одна из наиболее известных — «Союз марксистов-ленинцев» во главе с кровавым палачом советского народа Мартемьяном Рютиным. Этот и вовсе опубликовал так называемую Рютинскую платформу, которая была расценена в руководстве страны как прямой призыв к восстанию. Главная идея этой «платформы» — все долой! Долой индустриализацию, долой коллективизацию, долой культурную революцию, долой ликвидацию безграмотности, долой подъем благосостояния советских людей, долой все, что возможно долой! На большее оппозиция была не способна. Тем более на созидание. Только на разрушение. Потому и требовали возврата к ленинским принципам, потому что именно они и позволяли только разрушать, грабить и терроризировать население. «Рютинская платформа» привела к тому, что, по данным органов госбезопасности, среди молодежи особенно усилились террористические настроения. Кстати говоря, вначале Сталин пытался, как говорится, в традиционной для себя манере мирными средствами образумить того же М. Рютина, словесно увещевать его. Ничего не помогло. После этого в ход пошли уже карательные меры. Из партии он был исключен и арестован, получил 10 лет.

На рубеже 1932–1933 гг. органами госбезопасности была вскрыта глубоко законспирированная организация во главе с ярым троцкистом, опытнейшим подпольщиком Иваном Никитовичем Смирновым. Это была не очень многочисленная, но сильная подпольная троцкистская организация, располагавшая серьезными позициями в партийно-государственном аппарате, ОГПУ, среди военных, а также филиалами во многих городах Советского Союза. Организация была ориентирована на государственный переворот в условиях войны. Более того, Смирнов действовал строго по указке Троцкого, с которым восстановил конспиративную связь. Во время следствия по делу Смирнова его единомышленники в ОГПУ сделали все, чтобы не была выявлена его истинная роль в создании глубоко и надежно законспирированного широкого антисталинского блока в стране. Об этом стало известно лишь в начале 80-х гг. прошлого века, когда в Америке открыли наконец архивы Троцкого. Кстати говоря, жена Смирнова — А.Н. Сафонова — также видная оппозиционерка, отсидевшая длительный срок в заключении, впоследствии, уже после XX съезда КПСС, написала Хрущеву письмо, в котором открыто признала, что обвинения в адрес ее мужа — правда.

Особенностью активизации оппозиции в начале 1930-х гг. стала координация действий с ею же инспирированной активизацией националистического подполья в стране. То есть, подготавливая антигосударственный переворот, троцкистская оппозиция,   сделала ставку также и на националистический сепаратизм, чтобы в очередной раз угробить едва только состоявшееся государство. Были выявлены и разгромлены контрреволюционные организации буржуазных националистов на Украине, в мусульманских регионах страны, на Кавказе, в Закавказье и Средней Азии.

Несмотря на активные усилия оппозиции и невзирая на то, что в органах госбезопасности по-прежнему сохранялось большое количество сторонников Троцкого, оппозиция все-таки не смогла предпринять что-либо конкретное. Различные ее звенья, а также целые организации были разгромлены, хотя и не до конца, и далеко не все, как показали события 1937–1938 гг. Тем не менее в целом же попытки оппозиции свергнуть Сталина в тот период времени были сорваны. При всех трудностях первой пятилетки партия и население в подавляющем большинстве шли за Сталиным.

3. Именно поэтому-то «Они» и решили использовать имевшуюся в наличии внутреннюю оппозицию опять в рамках механизма тандема войны и «революции», то есть государственного переворота в условиях войны. Потому как ни «Они», ни сама эта оппозиция никогда не порывали тесной связи друг с другом. Исторический опыт мог быть востребован только при наличии такой тесной связи. Потому как для применения тандема войны и «революции» необходимо было располагать внутренней «когортой» негодяев. Иначе «революция» не получится.

Почему и чем все это важно? Да по очень простым причинам. Во-первых, Раковский признал подлинную суть феномена привода Гитлера к власти. Его ведь для того и привели к кормилу власти в Германии, чтобы теперь он, но уже военной силой расправился бы с ненавистным Западу Советским Союзом. Но привели именно тогда, когда «Они» убедились в том, что внутренняя оппозиция никак не может справиться со Сталиным собственными силами! Вот откуда это выражение Раковского: «"Они" в конце концов увидели, что Сталин не может быть низвергнут путем государственного переворота…»

За этим «в конце концов» стоит еще более феноменальное признание. На Западе давным-давно прекрасно поняли, почему Троцкий, а вместе с ним и сам Запад проиграли Сталину. Череда заговоров в догитлеровский период с целью осуществления государственного переворота для свержения Сталина в качестве исходной точки, как и любое иное политическое явление, обязана была иметь и действительно имела до крайности бесивший Запад и Троцкого вывод. Вывод о давно сложившемся, непобедимом обычными, бескровными политическими средствами преобладании Сталина, одолеть которое можно было только физическим его устранением, то есть свержением и убийством. Ведь вся так называемая русская революция 1 9 1 7 г. готовилась под Троцкого.  И Раковский безоговорочно подтвердил это, четко указав в дальнейших показаниях на то, что смертный приговор Сталину был вынесен Троцким и его сторонниками еще при жизни Ленина — на рубеже 1922–1923 гг. Когда он без году неделю пребывал на посту генерального секретаря партии. Это не только напрямую связано с «завещанием» Ленина,но и прежде всего с тем, что Троцкий одним из первых понял, что «русская революция» превращается в подлинно русскую.

Во-вторых, убедившись в полном бессилии внутренней антисталинской оппозиции, «Они» на основании своего «исторического опыта» приняли конкретное решение развязать войну против СССР, но по сценарию в тандеме с внутренним переворотом (то есть в тандеме с «революцией») — аналогичному тому, который был использован против царя! Для чего, как поведал Раковский, и привели Гитлера к власти в Германии. То есть внутренняя антисталинская оппозиция опять-таки оказалась востребована, но на роли второго плана — организация антигосударственного переворота («революции») в ситуации военного столкновения с Германией! А это означает, что то, что с давних пор вызывало неописуемое бешенство Запада и вследствие чего Троцкий неоднократно предпринимал попытки государственного переворота, есть суть свидетельства того, что Западу не давали покоя еще со времен Первой мировой войны не достигнутые им глобальные цели в отношении России.

Ведь на Западе никто и предположить не мог всего, что произошло в действительности. Например, того, что созданное только для уничтожения геополитических конкурентов «оружие массового поражения» в лице «научного коммунизма» или, проще говоря, марксизм, будет использовано, во-первых, для воссоздания практически по имперским лекалам столь ненавистной Западу России (хотя бы и в лице СССР) как могучего геополитического фактора всемирного масштаба.

На Западе, надо отдать ему должное, давно зафиксировали первые признаки грядущих перемен. Из содержания документов британского МИДа — Foreign Office

37/ 11779 № 319 и № 560/53/38 27 Jan. and 11 Feb. 1926 — видно, что уже в то время официальный Лондон обратил внимание на то, что советское партийно-государственное руководство стало переходить к политике (как внешней, так и внутренней) с использованием «национальных инструментов». Ничего удивительного в том не было. Чуть ли не сразу после похорон Ленина Сталин откровенно отринул курс на «мировую революцию» и открыто провозгласил курс на строительство социализма в отдельно взятой стране и в интересах всего народа. Кстати, он и до «октябрьского переворота» никогда не был сторонником «мировой революции» как таковой. Примечательно также и следующее. Если у Лондона (а, по сути-то, у всего Запада) тревогу вызвал переход советского партийно-государственного руководства к политике с использованием «национальных инструментов», то ведь это однозначно свидетельствует о том, что проводившаяся до этого политика базировалась на использовании «антинациональных инструментов». Учитывая же, что по времени тревога Лондона совпадает с началом пост-ленинского периода в истории СССР, следовательно, базировавшаяся в ленинский период на использовании «антинациональных инструментов» политика явно устраивала Великобританию, да и весь Запад тоже. И, к слову сказать, еще об одном. Чтобы в начале 1926 г. выразить обеспокоенность по такому «поводу», а этот вывод, между прочим, у британского МИДа был аналитический, необходимо было получение подобной информации на протяжении длительного времени. МИД Великобритании не та контора, что спешит с выводами.

Во-вторых, для интенсивного экономического развития России (СССР), что тем более не предусматривалось Западом. Исторически так сложилось, что привод Гитлера к власти объясняют, как правило, только геополитическими, политическими и идеологическими причинами. Однако в действительности колоссальнейшее, если не вообще первостепенное значение имели экономические причины. Дело в том, что до 1932 г. в мире было четыре крупных промышленных района:

Пенсильвания в США, Бирмингем в Великобритании, Рур в Германии и Донецкий (тогда находился в составе РСФСР) в Советском Союзе. В конце первой пятилетки к ним добавились Днепровский (на Украине) и Урало-Кузнецкий (в РСФСР). Сколько бы ни ругали за всякие перегибы первую пятилетку, но именно она стала причиной тектонического сдвига в расстановке глобальных экономических сил. А, следовательно, обозначила и такой же по своей сути тектонический сдвиг в расстановке мировых геополитических сил. Ведь в мире стало не просто шесть промышленных районов. Просто шесть Запад как-нибудь да перенес. Ему стало невыносимо по иной причине.

До 1932 г. три четверти промышленных районов мирового значения дислоцировались на Западе. С 1932 г. ровно половина индустриальных районов мирового уровня уже находилась на территории СССР! Казалось бы, до последней нитки ограбленная страна в течение всего пяти лет, преимущественно собственными силами не только свергла абсолютное и также, казалось бы, незыблемое превосходство Запада с пьедестала мирового экономического Олимпа, но и принципиально сравнялась с ним. А ведь не являлось секретом, что в ранее неосвоенных регионах Советского Союза в ближайшем же будущем должны были появиться еще несколько крупных промышленных районов мирового уровня. Более чем одна треть самого крупного материка — Евразии — оказалась гигантской площадкой для создания, развития и успешной работы крупного индустриального производства. Ранее практически нетронутые богатства ее центральной части оказались не только доступны к разработке и использованию, но и попросту интенсивно вовлекались в активный хозяйственный оборот. Дотоле всего лишь географически, в основном посредством железнодорожного транспорта, осязавшийся потенциал геополитической силы Советского Союза стал стремительно наполняться небывалой и неведомой Западу экономической мощью, трансформация которой также и во внушительную военную мощь была делом небольшого времени да, как говорится, техники.

Те, кого Раковский называл «Они*, превосходно владели базисными принципами экономики. Потому прекрасно поняли, что столь быстро достигнутое фантастическое количество еще более быстрыми темпами трансформируется в такое фантастическое качество, что Западу и впрямь придется выносить всех святых и сдаваться на милость созидающего социализма. И ведь ни на йоту не ошиблись. Накануне, например, Мюнхенского сговора по объему товарной продукции СССР вышел с пятого места в мире и четвертого в Европе на второе в мире и первое в Европе. В 1938 г. СССР уже производил 13,7 % мировой продукции, в то время как Германия — 11,6 %, Англия — 9,3 %, Франция — 5,7 %!!! Впереди были только США — 41,9 %. А ведь начиналось-то все с отрицательных величин!

Вот почему «Они» и свернули «Ими» же устроенный мировой кризис, прозванный Великой депрессией. Дальнейшее его затягивание было уже опасно для самого Запада. И одновременно Гитлера привели к власти на рубеже завершения первой — начала второй пятилетки. Потому как с конца 1932 г. «Они» окончательно уяснили себе, что теперь «Им» и впрямь необходимо абсолютно гарантированное уничтожение России, хотя бы и Советской, причем и как государства, и особенно как страны, как единственной в мире единой трансконтинентальной евразийской державы. Дабы начисто исключить даже тень намека, даже иллюзию какого бы то ни было возрождения России, и ее влияния в будущем на Восточную Европу, контроль над которой Запад считал ключом к грезившемуся мировому господству. О Востоке уж и не говорю. Иначе давно запланированной глобальной перегруппировки сил было бы не достичь. А этого можно было достичь только путем тотального геополитического, прежде всего территориального ограбления и уничтожения России. О повторном финансово-экономическом ограблении при одновременном нанесении на этот раз невосполнимого демографического урона не говорю — и так должно быть понятно. Это автоматически входило в планы Запада. Перед Гитлером была поставлена не допускавшая двойного толкования задача: СССР (в том числе и лично Сталин), но особенно Россия как становой хребет советского государства, должны были быть начисто уничтожены вплоть до состояния «РУССКОЙ ПУСТЫНИ»! Принципиальный сговор между Западом и Гитлером накануне его привода к власти в том и заключался, что он был допущен к ее кормилу лишь тогда, когда поклялся всеми коричневыми «святыми», что на блюдечке преподнесет Западу «РУССКУЮ ПУСТЫНЮ»!