Почему ты меня не убил?

Воспоминания ефрейтора элитной немецкой дивизии "Великая Германия («Гроссдойчланд» (нем. Großdeutschland) Хуго Цайслера о последних боях за Пиллау в апреле 1945 года и послевоенной встрече ветеранов:

"После войны, когда немного зажили физические и душевные раны, я стал скрупулезно изучать весь боевой путь дивизии "Великая Германия", в которой я воевал с 1942 по 1945 год.

фотоматериалы из открытых источников

Я искал своих товарищей, искал тех с кем делил хлеб, проливал кровь и нёс тяготы войны. Искал тех кто выжил.

Когда после войны, страну на две части разделила Берлинская стена, я жил и работал в ГДР.

Никаким притеснениям, со стороны Просоветского правительства и спец служб не подвергался, так как в военное время был солдатом и не был членом Нацистской партии. Я как и другие работал и активно восстанавливал Германию после разрухи и хаоса.

пагоны дивизии "Гросдойчланд"

В 60-ые и 70-ые годы, стали частыми встречи между немецкими и приезжающими к нам Советскими ветеранами, одну встречу я запомнил навсегда.

Не сказать, что мы все, и немцы и русские, друг друга простили, даже спустя много лет, но такие встречи проходили на дружественной ноте, а кто не мог делать вид, тот избегал эти "ветеранские посиделки".

Так случилось, что эта встреча была посвящена годовщине битвы за Кенигсберг и Пиллау (ныне город Балтийск Калининградской области) и участникам этого сражения.

фотоматериалы из открытых источников

В апреле 1945, жалкие остатки нашей дивизии "Великая Германия", были эвакуированы морем в Пиллау и пополнили гарнизон обороняющих его войск. Там был и я.

Город был быстро окружен Советскими войсками, а мы держались до последнего.

В последние дни агонии, бои разделились на отдельные очаги сопротивления, я был в числе обороняющих огромное здание Имперского "Дойче банка".

Русские подтянули тяжелую артиллерию и били по зданию, потом в прорыв пошли их штурмовые группы, завязался ближний бой, гранаты, рукопашные схватки.

фотоматериалы из открытых источников

Я был оглушен близким взрывом гранаты и опомнился, когда русские солдаты уже ворвались в кабинет третьего этажа, где была наша огневая позиция.

Всех кто был со мной рядом русские перебили, надо мной же навис и направил на меня оружие, крупный, высокий солдат, с алым шрамом проходящим через всю щеку, я думал, что вот она - моя смерть.

Но этот солдат не стал меня убивать, он вывел меня из здания и даже оказал первую помощь, а потом сдал меня конвою, формировавшему из оставшихся в живых, колонну пленных, для отправки в тыл.

фотоматериалы из открытых источников

Его лицо я запомнил на всю жизнь. После войны мы встретились с этим русским и я спросил: Почему ты меня тогда не убил? Опишу эту встречу.

На встрече ветеранов, среди Советской делегации, я увидел это "лицо со шрамом через всю щёку", он постарел, как и я, но я не опознался и был уверен, что это он.

Я подтащил с собой переводчика и стал скороговоркой рассказывать про тот бой, про здание банка.

Русскому перевели мои слова. Он кивал и улыбался, он помнил тот бой, он там был.

Я задал вопрос, волновавший меня долгие годы и думал, что он скажет про конец войны, про гуманизм или ещё про какие то причины, а ответ его был честен и по житейски банален.

фотоматериалы из открытых источников

Переводчик перевел дословно: "Да патрон у меня перекосило в магазине, а когда разобрался автоматом, уже смысла не было тебя стрелять, да и мужик ты вроде нормальный. Сейчас тоже молодцом выглядишь, даже моложе меня. Хорошо, что не стрельнул".

Сначала я даже был разочарован, тем как всё цинично и просто - "перекосило патрон", вот, что спасло мне жизнь. А потом я решил, какая разница, главное, что я дышу и могу нянчить своих внуков, а не остался лежать в том здании.

В тот вечер мы напились с этим русским ветераном в умат и напоили нашего переводчика".

фотоматериалы из открытых источников

Из воспоминаний Хуго Цайслера.