Мединский: новые мифы о России

Анализ книг этого борца с телом Ленина и идеолога единой России: за вывеской патриотизма скрывается либерализм, русофобия, антиисторические бредни, товарищи из вашингтонского обкома, плагиат и самая вульгарная примитивная пропаганда.

В чём актуальность данной статьи? В огромных тиражах, которые имеет автор, в том, то его книги всегда на прилавках всех крупных книжных магазинах, в том, что автор затрагивает политику и идеологию, являясь при этом одним из ведущих деятелей партии власти. Иными словам нашему вниманию предлагается истинная (а не декларируемая в сухих официальных документах) идеология «Единой России», озвучиваемая одним из главных её пропагандистов и отпечатанная огромными тиражами для ведения агитации среди как можно более широкого круга населения.

Помимо того, что Мединский проф. МГИМО, доктор политических наук и депутат Госдумы, о чём можно узнать, глянув на обложку книги, не лишним будет узнать, что Владимир Ростиславович ещё и Член Генерального совета партии «Единая Россия», член Постоянной делегации Федерального Собрания Российской Федерации в Комитете парламентского сотрудничества «Россия – Европейский союз». С марта 2006 по июнь 2008 – Президент Российской ассоциации по связям с общественностью (РАСО). С мая 2006 – член Комиссии Правительства Российской Федерации по техническому регулированию.

Ну, как такое не разобрать книги такого человека! Речь пойдёт о двух первых книгах из серии «Мифы о России»: «О русском пьянстве, лени и жестокости» и «О русском рабстве, грязи и «тюрьме народов».

Остановимся на наиболее характерных приёмах автора и наиболее бросающихся в глаза особенностях текста. Но для начала скажем несколько слов о пропаганде книги в массах.

Мединский как объект рекламы

«Посреди толпы на возвышении стоит оратор. Произносит речь.  

- Либералы,- говорит он,- любят отождествлять всё вместе. Власть, какого-то одного зарвавшегося чиновника и страну в целом, всю историю, весь народ. И вывод всегда один: "Валить отсюда, пока не поздно. Делать здесь нечего. Вот на Лазурном берегу - там жизнь, в Лондоне - там жизнь, а здесь - это не жизнь". А я считаю, что власть не нужно любить или ненавидеть. Власть надо контролировать, и это будет правильным отношением к власти. Если не нравится - не надо за нее голосовать. Нравится - надо голосовать. Вот и все» - из статьи в «Коммерсанте», которая с удовольствием цитируется на сайте «Молодой гвардии единой России». Но помилуйте! Ведь именно этот тезис о том, что власть нужно контролировать, и дальше, – что чиновники-де вообще являются наёмными работниками на нашей службе, - и является главной мифологемой мирового либерализма, которую либеральные правительства всего мира с переменным успехом вдалбливают в головы доверчивому населению. Кстати, эта либеральная мысль буквально красной нитью проходит через книги Мединского.

Война с «либерализмом» и развенчание происков врагов, пожалуй, заглавная тема, затрагиваемая Мединским. Именно на них он любит лить помои. «Может быть, платит им кто-то за это, может, Ходорковский их содержит, но я слышал, как слюна брызжет в телефонную трубку: "Я не буду ваши шовинистические мерзкие книжонки рекламировать, не буду"» - из той же статьи. Один из руководителей всесильной «единой России» на полном серьёзе жалуется на происки сидящего в тюрьме Ходорковского. Это уже даёт исчерпывающую картину интеллектуального уровня тех, для кого он ведёт свою агитацию. Впрочем, нелишне помнить, что на обложке книги не пишут о том, в высшем руководстве какой именно партии состоит г-н Мединский. И теперь очевидно, что это не случайно. Не будем уподобляться молодогвардейцам, не замечающим, что патриот Мединский, ведущий крестовый поход против либерализма, по совместительству… активный член «либерального клуба» «Единой России». Лучше позавидуем МГЕР-овцам. Ведь давно известно, что девственно чистый разум способствует беззаботной и счастливой жизни в великой процветающей стране.

«Поэтому, например, у меня количество жертв в Бородинской битве не по данным Носовского и Фоменко, а по данным сталинской энциклопедии. Я не знаю правды и боюсь, что никто не знает правды, но та цифра мне приятнее, она работает на мою концепцию» - из той же статьи. Как видим, обращение с историей у Мединского не менее вольное чем у Дюма. Разве что Дюма в отличие от Мединского не претендовал на роль развенчателя мифов и борца за историческую правду. Об ещё одном сходстве Мединского с Дюма – использовании чужого писательского труда под своим именем – мы поговорим чуть позже.

Мединский как простой публицист без административного ресурса.

Просто приведём цитаты из всё той же статьи из Коммерсанта (или с мгеровского сайта, кому как удобнее):

«Для выпуска книги я административный ресурс не использовал,- настаивает Мединский.- Никому не звонил, никого ни о чем не просил. Просто взял и написал письмо, правда на депутатском бланке, что вот есть у меня такая идея книги "Мифы о России". Предлагаю синопсис. Взял в интернете, в "Яндексе", десять крупнейших издательств и разослал»…

«…Один из московских префектов,- рассказывает Владимир Мединский,- прочитав мои книги, позвонил мне, написал благодарственное письмо, потом прислал зама, и зам закупил книги во все школьные библиотеки своего округа».

«…по всей Москве на самых оживленных улицах размещено несколько сотен билбордов.  

- Реклама обошлась издательству очень недорого,- успокаивает меня Мединский.- Большей частью эти билборды укладываются в рамки концепции правительства Москвы по пропаганде книг и культуры чтения. Идут как социалка (социальная реклама.- "Власть"). Естественно, плакаты печатает издательство, городской бюджет никаких издержек не несет».

- Я крайне признателен правительству Москвы. Я, честно говоря, не ожидал этого: они сами прочитали мои книги и предложили поддержку,- рассказывает Владимир Мединский.- Эта рекламная кампания свидетельствует о том, что в московском правительстве работают люди глубокие и патриотически настроенные.  

Стоит, вероятно, уточнить: с 2002 по 2004 год Владимир Мединский возглавлял московский исполком "Единой России", так что для правительства Москвы он вовсе не посторонний.» 

Что ж, преамбулу можно на этом и закончить.  Кое-что об авторе и его книге мы уже узнали.

Мединский как выразитель благодарности

Помощь Мединскому в написании его опуса оказали «замечательный историк А. Буровский и аналитик С. Малкарова».

Информация о Светлане Магомедовне Малкаровой скупа: Заместитель генерального директора Корпорации «Я» по международному развитию бизнеса Кандидат социологических наук (Московский государственный университет коммерции) - 1996г, выпускница программы «Летняя школа программы Фулбрайт» - США, 1995г, финалистка программы им. Хуберта Хамфри – проект «Взаимодействие парламента и лоббистских групп в демократических обществах: опыт США» - 2007г. Программа фулбрайт, поясним, существующая при поддержки госдепартамента США, «чтобы предоставить правительству Соединенных Штатов возможность улучшить взаимопонимание между Соединенными Штатами Америки и народами других стран». Видимо именно там, наши заклятые друзья и привили «аналитику Малкаровой» любовь к России. Любить Отчизну столь странною любовью, о которой мы расскажем ниже, действительно можно лишь по указанию вашингтонского обкома.

Кстати, интересно, что в корпорации «Я» пост исполнительного директора занимает Татьяна Ростиславна Мединская. Естественно, ни на какие родственные, семейные и деловые связи бизнеса с крупными политиками и гос. департаментом США мы не намекаем. Не говоря уж о коррупции. Просто даём ещё один повод задуматься о том, насколько эффективно «Россия поднимается с колен» при сегодняшней власти.

Что касается «замечательного историка», Буровского, то мы избавим читателя от подробностей его биографии, и просто ограничимся списком некоторых его книг.

«Россия, которой не было - 2. Русская Атлантида»

«Сибирская жуть» 1-7 (да, 7 художественных книг-боевиков под общим названием, СЖ-1, СЖ-2 и т.д.)

«Вся правда о Русских: два народа»

«Вся правда о российских евреях»

«Наполеон - спаситель России»

«Несбывшаяся Россия»

«Арийская Русь. Ложь и правда о «высшей расе»»

«Предки ариев»

В реальности, у Буровского опусов в несколько раз больше, я привожу наиболее характерные названия. Буровский одинаково охотно берётся за любые темы от «жидомасонов» до Александра Невского и от Наполеона до лингвистики и антропологии. При этом писуч он невероятно, а «гонит строку» в поисках гонорара за большее число страниц настолько откровенно, что многие из его книг совершенно нечитабельны.

«У меня же книга не историческая, я не являюсь открывателем, все написано даже не по вторичным, а по третичным источникам. Карамзин, Ключевский, Соловьев, Тарле, Солоневич, Скрынников, Буровский, Бушков», - говорил Мединский. Публицист ставит в один ряд с крупными историками таких признанных фальсификаторов как Бушков и Буровский, на фоне которых даже антисоветчик Солоневич предстаёт вполне серьёзным исследователем! Это невольно настораживает, ведь если в стране у «элиты» уровень мышления не превышает уровня мышления ура-патриотически настроенного малолетнего блоггера, то горе стране, где властвует такая «элита». Г-ну Буровскому, как видно из его книг, до лавров Ключевского или Соловьёва - как дипломату Мединскому до Молотова или Громыко. Если не дальше.

Впрочем, разбирать бредни авторов, пытающихся заработать копейку на дешёвых сенсациях из серии «вся страшная правда об…», «сенсация, сорваны все покровы с…», «а на самом деле было всё вот так…» - в нашу задачу не входит. Намного интереснее понять, почему профессор МГИМО берёт такого человека своим «научным» руководителем, да ещё величает выдающимся учёным. Ужель на полном серьёзе?

Пока не будем отвечать на этот вопрос и вернёмся к нему позже.

Отметим только, что и про «замечательного историка» Буровского и про г-на Бушкова – ещё одного учителя г-на Мединского и конкурента Фоменко на поприще лжеистории – каждый читатель без труда найдёт много подробнейших материалов с изобличением их необъятных антиисторических бредней.

В «от автора» к первой книге выражается благодарность тем, без кого «не было бы этой книги». Среди них  Ю. Волкову (имеется ли под ним зам. Председателя Госдумы от «единой России» или др. Юрий Волков – не ясно), А. Венедиктов и К. Ларина.

Комментировать круг общения «борца с либерализмом» и «истового патриота» не будем. Кто такие Венедиктов и Ларина с «эха Москвы», известно всем.

Мединский как антисоветчик

Книга захватывает с первых секунд. Всё в ней льёт бальзам на душу. Наконец-то и этот миф развенчан, и этот. Читать бы и читать. И хотя факты приводимые в книге, частенько спорные, обстоятельства либо давно известные, либо внушающие подозрение, но душа радуется! Наконец-то историческая справедливость торжествует. Ну и что, что местами автор передёргивает! Тем самым он компенсирует один уклон другим. Конечно, всё рисуется в излишне розовых тонах, и царская Россия, и доцарская, но, в конце концов, автор же объясняет, что ведёт пропагандистскую войну против русофобов! В общем, хорошая книга.

Вот только постоянно режут слух фразы а ля «случилось мне попить пива в Англии»… ладно. Простим дипломату и видному политику снобизм. Простим выпускнику МГИМО и депутату упорное стремление надавить на сферу, которою не то, что в высшим обществе, а даже среди самых что ни на есть пролетариев обсуждать постыдно: выдумывание (с последующим разоблачением) заграничных баек «о неумении русских застегивать штаны и пользоваться ватерклозетом». В конце концов, представим, что Мединский всё же ориентируется на молодогвардейцев, сделаем на это скидку. По этой же причине пропустим намёки на испуг, охватывающий европейцев и американцев с началом правления Путина. И продолжим чтение.

Но вот, едва завоевав первое доверие читателя, Мединский тут же со всем пылом срывателя покровов с мировой закулисы набрасывается на большевиков-губителей России. Таким образом, развенчание мифа по сути оборачивается его перевёртыванием. Царская Россия – хорошо, демократично, и крепостное право было крестьянам в общем-то не в тягость (оказывается). А вот при  большевиках… при большевиках «наличие в роду кого-либо не из «крестьян-пролетариев» ставилось в вину гражданину «нового мира», как минимум губило карьеру, а в «суровые» годы могло стать и поводом для репрессий. К чему это вело? Фамильные старые фото, на которых, не дай бог, ваш дед или прадед запечатлены в мундире, – в топку». Терпения и такта Мединскому хватило меньше чем на полтора десятка страниц. А дальше он всё чаще и чаще начинает подсовывать нам вместо одних свежееразвенчанных мифов другие, придуманные сванидзами и латыниными. А потому и исторической памяти и гордости за свою страну в СССР по Мединскому не было. Ведь на кого было равняться советским людям? «На Павлика Морозова и Юрия Гагарина? Да, но больно далеки «обобществленные» кумиры, не углядеть им за каждым твоим дурным поступком. Но вот если твой родной прадед – почетный гражданин города Н-ска или просто безвестный герой войны 1812 года, который смотрит с прищуром с портрета в твоей гостиной, он-то все видит. С того света за тобой наблюдает – не предашь ли, не опорочишь ли честь семьи. Только портрет этот воображаемый, поскольку нет больше портрета. На месте, где он должен бы висеть, – черная дыра. А раз предков нет, то и Бога нет. Значит, все можно… А мы удивляемся: почему у нас – удивительных «хомо советикус», этаких айтматовских «манкуртов» – нет ничего святого!»

Однако же... Любовь к Родине и развенчание мифов вдруг всё активнее начинают сочетаться с агитацией против отдельных явлений русской жизни.

Наиболее характерным приёмом здесь является вброс подобных антисоветских тезисов (частенько абсолютно, по-геббельсовски  лживых) как бы между делом.

К примеру, «Н.Г. Чернышевский. Русский писатель-революционер. Не любил русских» - читаем мы подпись под фотографией (самой неудачной из всех существующих фотографий) писателя и литературного критика. В чём заключалась эта нелюбовь – в стремлении освободить русского крестьянина или в борьбе за просвещение русского народа – не уточняется.

Или «В отличие от своего большого поклонника Иосифа Джугашвили, царь Иоанн Васильевич среди собственных опричников регулярных «чисток» не устраивал» - ещё одна подпись под иллюстрацией.

Если упоминается княгиня Ольга, обязательно надо вставить «Ольга мстила за мужа Игоря с неменьшей жестокостью, чем спустя почти тысячу лет будет, согласно грустной шутке, мстить Владимир за смерть брата Александра»

Ещё пример: «Будем объективны: то, что Россия в 1920-е годы оказалась «с сохой», с полностью разрушенной экономикой, транспортной системой, энергетикой и инфраструктурой – заслуга не в последнюю очередь самих большевиков, в том числе Джугашвили и сотоварищи».

Продолжать цитировать можно бесконечно. Одним мифы уничтожены, да здравствуют другие! Напоследок приведём 2 цитаты. Как говорится, без комментариев.

«О Русь! Куда неслась ты, Птица-Тройка?!

Кто мешал тебе на этом и остановиться?

А еще лучше, на Лавре Корнилове…

В октябре 1917 года власть в стране захватили большевики – Российская социал-демократическая партия во главе с Владимиром Ульяновым (Лениным). В результате он – в Мавзолее, население – в нищете, а окружающие – в недоумении.»

«Старики и старушки в 1913 году еще прекрасно помнили свое босоногое крепостное детство. Еще бы лет 50–70 активного созидательного труда! Увы – увы…

Ах, этот удивительный 1913 год!

Во второй половине ХХ века, в стране победившего социализма поколения школьников изучали на уроках: «…В СССР произведено зерна… по сравнению с 1913 годом, выращено свиней… по сравнению с 1913 годом, чугуна… стали…» и так по всем жизненно важным для страны показателям. Даже тотальная, многолетняя коммунистическая пропаганда не смогла полностью оболгать удивительных, объективных достижений дореволюционной России»

Итак, мы видим, что советский период истории страны для Мединского выкрашен в чёрный цвет, и он не жалеет сил чтобы убедить в этом читателя. Так о каком же патриотизме в этих условиях может вообще идти речь?

Мединский как либерал

Антисоветчина – один из симптомов либерализма головного мозга. Есть и другие симптомы. Есть ли они у Мединского? Есть. Часто встречающийся симптом – ненависть к «первому большевику» - ПетруI. Мединский набрасывается на Петра с каким-то животным остервенением. Фигура Петра знаковая для России, и всегда будет одной из самых спорных в нашей истории. Но разве не Мединский сам писал, о том, что гордится нужно всей своей историей? «Пётр так боялся Карла XII, что имея подавляющее преимущество накануне Полтавы, не решился сам атаковать шведов и был так обрадован лёгкостью победы, что забыл отдать приказ преследовать Карла.» Уровень научной достоверности, кстати, тут вообще не поддаётся никакой критике. Это уже Бушков с Буровским.

С тех же самых страниц, кстати, начисто исчезает из книги слово «русский» и заменяется словом «россиянин».

На всякий случай, поясню, что Мединский с первых же страниц пригрозил называть жителей России исключительно русскими «В дальнейшем я буду писать «русский», «русские», имея в виду всех, кто живет в России, кто считает русский язык родным и является, по сути, носителем русской культуры независимо от этнической принадлежности. Слово «россиянин», пущенное в оборот Борисом Ельциным с его неповторимой интонацией, – какое-то неживое». Однако в отдельных главах слово русский отсутствует, и употребляется исключительно слово «россиянин». В других – Мединский держит слово. Кстати говоря, в примечаниях «научный редактор» Буровский тоже применяет в основном слово «россияне».

От воя либералов про права человека уже давно у всех заложило уши.  Мединский же активно подвывает. Вот она, борьба за права человека во всей красе: «Лично я уверен, что уничтожение авторитета церкви – одна из важнейших причин, по которым не сложилось в России настоящего гражданского общества. Такого, при котором нельзя войти в парламент и арестовать депутатов. При котором власть монарха ограничена, а личность обладает неотъемлемыми правами.

При первых Романовых к такому открытому обществу медленно, но неуклонно шла Россия. При Петре движение в сторону гражданского общества остановилось…

Во многом именно идиотское, если не сказать сатанинское, это решение (обязанность священников открывать органам дознания тайну исповеди – Т.К.) подготовило настроения общества к 1917 году».

Оставим за скобками достоверность этих дилетантских и по-шариковски категоричных утверждений. Главное здесь то, что больше всего не по нраву Мединскому в Петре – отсутствие либерализма. Иными словам, – идея Петра об обязанности каждого, начиная с царя, быть в первую очередь слугой Отечества, и борьба с тем, кто с этой идеей не согласен. Идея, выраженная лучше всего в его собственных словах, обращённых к солдатам перед полтавской баталией: «И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за Отечество... А о Петре ведайте, что ему жизнь его не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе, для благосостояния вашего…». Ещё жива была память о народных бунтах, «перелётах» смутного времени, окраинной вольнице, местничестве, воеводстве… А тут – идея регулярного государства, спаянного строгой дисциплиной, и никакого либерализма. Мединский негодует. И потому готов повесить на Петра всех собак – рисует его буквально исчадием ада, уничтожителем всех ценностей и традиций русского народа.

«Советская власть тоже финансировала село. Но гораздо больше денег и ресурсов были отданы братским компартиям, друзьям в Африке, СЭВе, Варшавском договоре, республикам Прибалтики, Средней Азии, Украине.

Если бы не наши собственные мифы недавнего прошлого – о счастье и справедливости для всех во всем мире – мифы, перечеркнутые и опровергнутые нашей собственной кровью, – то, вероятнее всего, дороги где-нибудь в Тверской или Орловской области были бы ничуть не хуже тех, что мы оставили на память о совместной жизни латышам и эстонцам».

Страшен либерал, говорящий о патриотизме. Под лозунги «нечего их кормить» развалили СССР. Теперь под те же лозунги и даже те же (порой) люди призывают решительно порвать с Белоруссией. Завтра они будут призывать не кормить «дармоедов» с Дальнего Востока, Сибири, Урала… Вдвойне беда, когда такие люди у власти. Втройне беда – когда они задаются целью формировать общественное мнение.

Итак, Мединский, притворяющийся борцом с либерализмом, занят именно тем, что насаждает либеральную идеологию в грубых и варварских формах.

Мединский как исследователь

На ряду с высказываниями, вроде «У меня же книга не историческая, я не являюсь открывателем, все написано даже не по вторичным, а по третичным источникам. Карамзин, Ключевский, Соловьев, Тарле, Солоневич, Скрынников, Буровский, Бушков». Мединский пишет и о том, что необходимо «ОБЪЕКТИВНО, В ИСТОРИЧЕСКОМ РАЗРЕЗЕ сопоставлять факты». Посмотрим, насколько разрез исторический, а сопоставление объективно.

О ляпах Мединского можно говорить долго. Интересна любовь Мединского к Лжедмитрию, про которого он пишет «Весьма неглупый был на троне персонаж. И не злой. Это его и сгубило». Такое более чем спорное утверждение, и поданное в столь категоричной форме… Как тут не вспомнить о людях, которые позволяют себе «с развязностью совершенно невыносимой подавать какие-то советы космического масштаба и космической же глупости». Зачем делать из временщика и западного ставленника героя? Или это попытка «прогнуться» перед другим, новым Лжедмитрием? Или дело в том, что Лжедмитрий – человек Запада, перекрестившийся в католичество, и пытавшийся «модернизировать» отсталую Россию и десталинизировать (пардон, де ивано-грознизировать) её?

С завидной регулярностью вставляются в текст пятиминутки ненависти к Петру I. С лёгкостью расставив все акценты на личности правителя России, которого он именует «Петрушей» в компании своих «птенцов», Мединский клеймит его недоучкой и алкоголиком, не чтящим памяти предков. Затем живописует разврат «Всешутейшего всепьянейшего и Сумасброднейшего Собора» (Мединский, со своими научными редакторами, кстати, не в состоянии привести правильное его название), а затем сравнивает его с обществом воинствующих безбожников. Ну как не кинуть камень в проклятых большевиков!

Далее начинается эпопея, посвящённая развенчанию мифа о русском пьянстве. Основной посыл здесь – всё у нас нормально. Пьём мы не очень много, есть более пьющие народы. Да и вообще – всё нормалёк, не нужно драматизировать ситуацию. Сопровождается это ехидным комментариями в адрес антиалкогольной компании времён Горбачева. И шире – вообще в адрес всего советского периода.

«Весь юг Европы – Италия, Франция, Испания – традиционные области виноделия. Резонно предположить, что все произведенное потребляется…» - пример иезуитской логики г-на Мединского. Хотя всем понятно, что значительная часть вина уходит на экспорт. Да и вообще ровняться на Европу по уровню алкоголя (на ту самую Европу, на которую по Мединскому же оглядываться ни в коем разе не стоит), не надо. Тут лучше ровняться на Иран или, скажем, на наши российские мусульманские республики.

Второй пример – Мединский живописует меры, принимаемые в разные годы правительствами Франции, Великоритании, Швеции, Финляндии. Вот они, значит, какие алкоголики – даже государственные программы принимают. Действительно, спокойно смотреть, как деградирует народ, может только правительство «демократической России». В Европе о  населении худо-бедно заботятся. Источник приводимых данных о том, что у нас всё неплохо, и даже с женским алкоголизмом всё отлично (в смысле, нет его почти) Мединский не приводит. Зато приводит длительное описание истории виноградарства, несколько страниц которого совпадает дословно с бродящим по всему интернету рефератом «история винограда и виноделия»[1].

Затем следует длительный рассказ о «безалкогольной Руси». Рассказ, безусловно, полезный с пропагандистской точки зрения. И цель, вроде бы, благая – показать, что нынешнее повальное пьянство вовсе не освящено векам русской истории, а является безусловно вредным недавним приобретением. Задумка вызывает уважение. Но зачем врать? Вход опять идут передёргивания «Вообще единственный случай упоминания пьяниц и пьянства на Древней Руси – это история про Садко и голь перекатную» - пишет Мединский. Это прямая и достаточно очевидная ложь.[2] А на мутном фундаменте лжи, как известно, чистого прозрачного здания не построишь.

Зато о том, кто виноват в дискредитации русского народа – Мединский пишет много. Виноваты во всём, естественно, английские, немецкие и пр. путешественники, авторы «грязной иноземной лжи», специально хаявшие Россию из боязни перед её усиливающимся могуществом. «Это всё придумал Черчилль в 18-м году», одним словом.

Итого всей алкогольной эпопеи Мединского – пейте на здоровье, бороться с алкоголизмом не нужно, ибо русскому народу он чужд. Вывод преступный, по-другому не скажешь.

Критика в адрес большевиков стала давно уже привычной. Мединский до глубины души возмущён тем, что историк-марксист Н.М. Покровский (1868-1932) осмеливается называть царей и генералов «негодяями», «идиотами», «скотами» и «уродами».

Мединский не одинок в своей критике. Не меньшее возмущение Покровский со-товарищи вызывал у тов. Сталина и сталинской гвардии. Разгром исторической школы Покровского закончился изданием в 1939-1940 гг. двухтомника «Против исторической концепции М. Н. Покровского». В общем, действительно, негодяй Покровский. Не то, что «замечательный историк» Бушков, называющий Петра I «выродком и убийцей». Кстати, на употреблении ругательств в адрес неугодных исторических персон сходство между Покровским и Мединским сотоварищи не заканчивается. Мишенью для яростной критики с их стороны становились одни и те же исторические персонажи: Пётр I, Сталин и Иван Грозный.

"Чего, чего, а расистких теорий на Руси никогда не было". Пишет Мединский.
Были. Были и Богданов, и И.А. Сикорский (отец знаменитого авиаконструктора), и Анучин, и автор термина «нордическая раса» француз Деникер, родившийся и работавший в России. Надо сказать, что Россия вообще в вопросах антропологии и расовых теорий (которые до гитлеризма шли рука об руку) была одной из ведущих стран. Есть теоретики расизма и расологи и в современной России. Правда, это уже «учёные» уровня Буровского с Бушковым.

Пачкая грязью Петра Великого, Мединский не стесняется никакой лжи. Указы у Петра, он объявляет к примеру (завоевав предварительно доверие читателя развенчанием антирусских мифов) непонятными, косноязычными, словоблудными. Сравнивает их с речами без бумажки первого президента СССР. В принципе любой может оценить «косноязычие» Петра. «Господам сенаторам указываю речь в Ассамблее  держать не по письменному, а токмо своими словами, дабы дурь каждого видна была» или «Подчиненный пред лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим оного начальства не смущать начальство». Согласитесь, что это выдающийся пример чёткости, ясности и афористичности. Зачем Мединский врёт? Вернее, с какой целью рассказывает нам об утраченных ценностях либеральной демократии, которые  так важны для России?

 «Болезни великих мира сего и их влияние на судьбы человечества – это воистину благодатная тема для отдельного труда! Если бы у Карла XII не воспалилась раненая нога перед Полтавой?! Если бы не скрутило Наполеона, вплоть до потери сознания, при Ватерлоо? Если бы Маркс, Муссолини и Мао Дзэдун так не страдали геморроем и запорами?! В общем, тему можно продолжать до бесконечности». Как видим, исторический разрез и не ночевал, не говоря уж об объективности.

«…феодалы виновны ли в том что замордовали собственных крестьян до потери инстинкта самосохранения[3] и вынудили подняться на страшную Жакерию XII–XIV веков?»

Восстание, переросшее в крестьянскую войну, известную как Жакерия началось в 1358 году. Кстати, спустя десяток страниц именно эта дата названа самим Мединским в другой главе.

«…Столыпин ввел военно-полевые суды. Но как-то не поднимается у меня рука осудить нашего великого реформиста Петра Столыпина за его «столыпинские галстуки». Сразу вспоминается, что́ к этому его подтолкнуло. Безумцы-«революционеры», бомбы, разорвавшие в щепки его дачу под Петербургом: 30 трупов, 24 тяжело раненных, убиты – прислуга, рабочие, кухарки, солдаты охраны»

Оно неудивительно, у либерала на либерала рука не поднимется. В начале 90-х (тех самых, которые коллеги Мединского по партии теперь окрестили «лихими») существовал настоящий культ личности Столыпина «ах, если бы Столыпин…» «Были бы - не были, ежели – нежили, дожили»… «дайте России 20 лет без войны» «им нужны великие потрясения»… А всё почему? А потому что Столыпин – последовательный либерал, пытавшийся решить крестьянский вопрос путём насильственного уничтожения крестьянской общины и столь же насильственной капитализации русской деревни. Здесь и выселения в Сибирь в столыпинских вагонах, и крестьянские мятежи против столыпинских землемеров. И именно против крестьян и были употреблены столыпинские галстуки. И именно повешение крестьян и вызвало такую бурю возмущения в русском обществе, которое выразил «зеркало русской революции» Л.Н. Толстой в статье «Не могу молчать». Дело вовсе не в революционерах.

Назвать «Повесть о Шемякином суде» рассказом «о том, как самозванец Шемяка отнял власть у законного князя Василия» может только человек, не только не читавший этого юмористического произведения, но даже не знакомого с сюжетом. Да и написана она была в XVII веке, в то время как Дмитрий Шемяка отнимал власть у Василия Тёмного в XV. Кстати, прекрасная юмористическая сказочка, рекомендуем ознакомиться и получить массу удовольствия.

Подобных примеров можно найти массу. Но представление о достоверности приведённых Мединским фактов, и исторической достоверности его книг мы уже составили. Лучше всего серьёзность «исследователя» характеризуют слова о Карле Марксе: «Мало кто знает, что великий бунтарь, экономист и философ страдал настолько тяжёлой формой геморроя, что половину «капитала» был вынужден написать… стоя за конторкой. Вот откуда проистекает классовая ненависть».

Итак, историческая достоверность книги близка к 0. Следовательно, автор не заслуживает ни малейшего доверия.

Мединский как мифотворец

Пётр первый, введший на Руси «чужебесие» (новый научный термин от Мединского) никак не даёт автору покоя. Придётся и нам вновь к нему обратиться. Можно было бы много говорить о Петре, перечислять его заслуги, и указывать на то, что по воле одного человека не могут пустить столь глубокие корни в стране привнесённые извне обычаи, против которых так негодует сторонник гражданского общества Мединский. Но отметим лишь, что смачный плевок в собственное прошлое (причём в один самых героических его периодов) – отнюдь не в духе декларируемой Мединским концепции о развенчании всех негативных мифов о России и насаждении повальной гордости за свою Родину. Тут вновь – одни мифы уничтожаем, другие (не менее негативные) изобретаем. Причём, изобретаем не очень убедительно.

Следующий миф, который активно внедряет Мединский – миф об оторванности нашего дворянства, а затем интеллигенции от народа. Насколько это миф, а насколько правда – тем для огромного научного исследования, и исторического, и культурологического и социологического, а не для нескольких страниц в дилетантской книжке. И такие исследования, естественно, ведутся. Отметим лишь, что для живописания этого мифа Мединский с удовольствием очерняет всю русскую культуру, созданную «2-мя 3-мя процентами населения», и не имеющую, по его мнению, в народе корней[4]. Для этого нестыдно и приписать хрестоматийному стихотворению Лермонтова «люблю Отчизну я, но странною любовью» прямо противоположный смысл, вырвав оттуда кусок, и Гоголя с Достоевским и Тургеневым объявить незнающими жизни русского народа. Здесь же и сетования на то, что русские писатели – мерзавцы этакие! – не написали должного количества книг о войне 1812 года. Хотя тут стоит сетовать исключительно на то, что Мединский не знаком с русской литературой 19 в. за пределами школьной программы.

Что касаемо антибольшевистских мифов, то у Мединского присутствует весь стандартный набор антибольшевистских штампов «и немецкие денежки, и систему заложников, и лозунги мировой революции, в которой России отводилась лишь третьестепенная роль «детонатора». Из официальной истории Гражданской войны полностью «изъяли» всю систему ограбления России, всю чудовищную жестокость системы массовых расстрелов, заложников и круговой поруки». Видимо, делает это Мединский именно для того, что бы не дать вечно враждебным европейцам и доморощенным интеллигентам новых козырей в борьбе с русской историей. А ведь именно этому он вроде бы и посвятил свою книгу. Наверно, именно с этой целью пишет он и о войне в Афганистане и интернациональном долге: «Кому и за что был СССР «должен», объяснить не удосужились, но платили самой твердой валютой в мире – кровью наших 18–20-летних парней-срочников и офицеров.

В обмен на кровь выжившие получали щедрую компенсацию от государства в виде «чеков Внешпосылторга», на которую можно было купить кроссовки и «видак» в «Березке», а можно и поменять у «фарцы» на «деревянные» 2, а то 3 рубля за один «чек».

Самое интересное, что последние два абзаца выглядят абсолютно чужеродным телом в главе, посвящённой тому, как плохо пишут о нас американцы. Ощущение шизофреничности нарастает – обрушиваясь на негативные мифы, параллельно насаждаются другие, не менее дикие. Впечатление, что книгу всё же писал коллектив, авторов неуклонно усиливается.

Мединский как плагиатор

В том, что при написании книг члену генерального политсовета «единой России» активно «помогал» «научный редактор» Буровский мы уже, в общем, выяснили. Однако «научный редактор» оказался слишком ленивым литературным негром, решив шибко не беспокоиться, он просто-напросто начал передирать свои собственные тексты. Судите сами:

Мединский: «Трудно поверить, но есть свидетельства, что поселенцы иногда ...ели убитых аборигенов. До такой степени не считали их человеческими существами. Невероятно, но об этом пишет свидетель - британец Клайв Тернбулл в своей книге "Черная война: перемещение аборигенов Тасмании".

В 1830 году поселенцы окончательно решили тасманийский вопрос. «Черная война» — военная операция по истреблению аборигенов была скорее похожа на охоту на диких животных.

В один прекрасный день поселенцы разделились на две группы и с противоположных сторон острова стали сгонять аборигенов к центру острова. По пути следования англосаксы стреляли из ружей во всех тасманийцев и всех сумчатых волков. К вечеру этого дня было убито около 4 тысяч сумчатых волков и примерно б тысяч тасманийцев.

В одном лагере "дикарей" заметили: в дупле огромного дерева кто-то еще шевелился. Вроде, все взрослые уже мертвы, - наверное, забрались туда дети.

Цивилизованные собственники, оберегавшие свои стада, заложили в дупло пороховой заряд, и рванули...

Они оказались правы - среди обломков дерева валялось шесть обгорелых трупиков детей от 3 до 10 лет. Одна девочка лет б еще дышала. Ее совсем было собирались добить ножами, да один предприимчивый поселенец сообразил: это же последняя оставшаяся в живых тасманийка! Давайте подарим это существо губернатору колонии Новый Южный Уэлльс! Идея понравилась. Девочку вылечили и подарили...

Конец хороший: губернатор удочерил ребенка и воспитал ее вместе со своими тремя дочерьми. Словно назло для расистов Аала Рук, или Труганини, оказалась очень способной. Дочери губернатора талантами не отличались. Одна из них даже грамоте не научилась...»

Владимир Мединский «О русском рабстве, грязи и "тюрьме народов"». ОЛМА-Медиа Групп, Москва 2008, ISBN 978-5-373-01914-9. стр.100

«Научный редактор» Буровский: «Трудно поверить, но есть свидетельства, что поселенцы иногда... ели убитых тасманийцев. До такой степени не считали их человеческими существами. Невероятно, но об этом пишет свидетель - британец Клайв Тернбулл в своей книге «Черная война: перемещение аборигенов Тасмании».

В 1830 году поселенцы окончательно решили тасманийский вопрос, провели «черную войну» с мешавшими им формами жизни: в один прекрасный день они встали на побережье острова так, чтобы каждый видел двух других. И начали сходиться от побережья к центру острова. По дороге они стреляли из ружей во всех тасманийцев и всех сумчатых волков, которых видели. К вечеру этого дня было убито около 4 тысяч  сумчатых волков  и примерно 6 тысяч тасманийцев. В одном лагере «дикарей» заметили: в дупле огромного дерева кто-то еще шевелится. Вроде все взрослые уже мертвы, наверное, забрались туда дети.

Цивилизованные собственники, оберегавшие свои стада, заложили в дупло пороховой заряд и рванули...

Они оказались правы - среди обломков дерева валялось шесть обгорелых трупиков детей от 3 до 10 лет. Одна девочка лет шести еще дышала... Ее совсем было собирались добить ножами, да один поселенец сообразил: это же последняя тасманийка! Давайте подарим это существо губернатору колонии Новый Южный Уэлльс! Идея понравилась. Девочку вылечили и подарили...

Конец хороший: губернатор удочерил ребенка и воспитал ее вместе со своими тремя дочерьми. Словно назло для расистов, Лала Рук, или Труганини, оказалась очень способной. Дочери губернатора талантами не отличались.

Одна из них даже грамоте не научилась...»

Андрей Буровский «Предки ариев» Эксмо  2008 ISBN   978-5-699-29952-2, стр. 97-98

Мединский как находка для шпиона

«Мой хороший институтский товарищ, Ренат Досмухамедов, человек имеющий не просто два высших гуманитарных образования – МГИМО и РАГС, но и много и заинтересованно изучающий историю, – яркий пример веберовского зомбирования.

Он как только увидит из окошка своего «Мерседеса» золотые купола и кресты, давай «со знанием дела» рассуждать, как тормозила РПЦ развитие России. И как бы мы здорово жили, избери Свет-Владимир в свое время в качестве государственной религии католичество или, на крайний случай, ислам»

Благодаря болтливости Мединского мы получили исчерпывающий портрет характерного представителя нашей правящий элиты: выпускник МГИМО, работающий заместителем министра по налогам и сборам (отнюдь не по специальности), и ненавидящего столь чуждую протестантской этики «эту» страну.

«В одной из последних книг В. Суворова «Очищение» в гроб этого мифа вколочены последние гвозди», - пишет о Тухачевском, Блюхере и Якире Мединский. Такой помощник в борьбе с фальсификациями как Резун-Суворов – это сильно. Уж не по той же логике коллеги Мединского по партии назначили Сванидзе в комиссию по борьбе с фальсификациями при общественной палате?

««Я не искал этой должности!» – сказал Лавр Корнилов, возглавляя Белое движение в конце 1917 года.

Прошел всего год, и то же самое произнес адмирал А. В. Колчак. По его словам, власти он не искал, и готов сложить полномочия диктатора буквально назавтра после победы.

А как «уговаривали» Сталина соратники остаться у руля страны после XVIII съезда!

Говорят, Владимир Владимирович Путин дважды отказывался от лестного предложения Б. Н. Ельцина стать преемником: «Да в тягость мне это. Лучше бы вот в Газпром пойти» - пишет Мединский о природной скромности русский правителей.  Корнилов у него – Лавр, Колчак и Ельцин именуются по инициалам, Сталина не удостоил даже этим. Зато Путин – Владимир Владимирович. Дьявол, как говорится, в деталях.

Мединский как выразитель воли правящей элиты

«Типично для Запада – серьезная история востребована специалистами. А для массового потребителя – поток патриотических, греющих сознание мифов» - ругается Мединский на загнивающий Запад и, не медля, переносит эту порочную практику на русскую почву.

Главное в Мединском это беззаветная любовь к либерализму. Показать все периоды истории нашей страны в радужном свете, усилить (где невозможно – придумать) «вечные русские демократические традиции». Смягчить, а по возможности - представить в радужном цвете периоды смуты и развала государства – вот его цель. А те периоды истории, в которые страна была вынуждена сплотиться, жёстко встать на борьбу с врагом, чтобы победить или погибнуть, и побеждала, пусть и ценой больших жертв  будь-то период Ивана Грозного, Петра Первого, Александра Невского или Сталина, - объявляются им периодами страшными и неудачными. Казалось бы, уже давным-давно в массовом сознании обывателя вертится фраза «только массовые расстрелы спасут Родину». На интуитивном уровне мысль о том, что лишь сильная рука способна навести, наконец, порядок, очевидна всем. По ней-то и бьёт Мединский всеми силами.

Даже князья XII в. резали у него друг друга очень по-доброму и цивилизовано. По крайней мере, куда добрее, чем их западные современники. Плохие во всей русской истории только Иван Грозный, Сталин и Пётр I. В древней Руси была вечевая демократия, а князь был всего лишь наёмным работником. Но злобные большевики вымарали память об этом из учебников истории. Демократический Новгород – просто рай в представлении Мединского. Город практически без помощи Александра Невского выигрывал противостояние с тевтонами, да и вообще в князьях не шибко нуждался.

Кстати, там, где упоминается (в негативном, конечно же ключе) Иван Грозный, больной настолько, что «пароксизм душегубства всегда завершался у него пароксизмом истерического покаяния» - вновь вместо русских заменяют «россияне», что как мы уже выяснили, говорит о том, что эти страницы писал «научный редактор» Буровский.

Что ж, пришло время сказать о причинах, побудивших Мединского (или всё-таки «Мединского»?) взять в «соавторы» таких интересных деятелей. Процитируем «научного редактора» Буровского, чтобы разъяснить, что двигало создателями книги:

«В 1581 году Стефан Баторий шел на Псков с тем, чтобы следующий удар направить уже на Москву. А потом, основательно подготовившись, сплавиться по Дону, взять Азов и выйти в Черное море. Дальше - понятно: дальше только Константинополь.

Реальная ли задача? Зная Стефана Батория, можно уверенно сказать, что да. У него как-то все получалось. Увы! В 1586 году Стефан Баторий умер в Гродно; было ему тогда всего 53 года, и многое могло быть впереди.

Уверен - если бы не смерть Батория, завоевание Московии становилось бы вполне возможным, потому что невозможно представить себе более подходящую для таких дел, более крупную и более привлекательную личность»

«Не поднимись бледной поганкой Москва, уже к XV веку русский северо-восток ушел бы с исторической арены, так и не сыграв никакой самостоятельной роли»

Ненависть к России – вернее к её самодержавности, консервативности, «византийщине» сквозит в каждом слове. Ненависть к извечной для русского человека соборности, к коллективизму. К «стихийному большевизму», проявленному «Петром I - выродком и убийцей» (Бушков).

В общем, – к «нашей примитивной сырьевой экономике, хронической коррупции, застарелой привычке полагаться в решении проблем на государство, на заграницу, на какое-нибудь «всесильное учение», на что угодно, на кого угодно, только не на себя» - как писал в своей программной статье президент Медведев

Напомню ещё один отрывок оттуда же: «Сегодня впервые в нашей истории у нас есть шанс доказать самим себе и всему миру, что Россия может развиваться по демократическому пути. Что переход страны на следующую, более высокую ступень цивилизации возможен». То, что Медведев сравнивает нас с иными культурами, а не с самими собой, говорит следующая его фраза: «У других же стран всё получилось». Чувствуете? И сразу стало понятно присутствие «аналитика Малкаровой», проходившем практику при поддержке госдепа США. Ведь это ж именно то самое, что нужно, чтобы «улучшить взаимопонимание» между нашими народами!

Мединский выразил и опробовал именно то, что требует наиболее либеральный клан нашего правительства, завернул это в ура-патриотическую конфетку (ребята, я свой! Я патриот), и выплюнул миллионными тиражами на прилавок – чтению «уважаемых россиян». Естественно при помощи коллег по партии. Совместив (надо отметить, не слишком удачно) свои либерально-западнические установки с ура-патриотической риторикой вплоть до «Россия – Родина слонов»; соединяя всем известные факты, действительно стоящие внимания разоблачения «вражьих происков», собственные домыслы, спекулируя на чувстве патриотизма и национальной гордости, и насыпая туда прозападного яду стремящегося выжечь всё русское из России; со страстью опровергая придуманные им самим мифы и «вражеские измышления», «Мединский» создаёт крайне опасную химеру. Химеру «либеральной империи» - термин, придуманный и активно пропагандируемый Чубайсом. Химеру, которая никогда не сможет воплотиться в жизнь, и может лишь привести к гибели народ, принявшиего её. И ведь как вовремя подоспели фильмы «Иван Грозный» Эшпая и «Царь» Лунгина, отстаивающие ту же мировоззренческую позицию!..

Цель, выдвинутая Мединским, чётко раскрывается всё в той же статье из «коммерсанта», которую мы цитировали в начале. Повторим ещё раз этот фрагмент. «Возможно, по "Мифам о России" когда-нибудь действительно будут учиться. По крайней мере, первые шаги в этом направлении уже делаются. Один из московских префектов,- рассказывает Владимир Мединский,- прочитав мои книги, позвонил мне, написал благодарственное письмо, потом прислал зама, и зам закупил книги во все школьные библиотеки своего округа. Пусть школьники читают».

Если по этой книге будут воспитывать молодое поколение «россиян», то это страшно по-настоящему. Ведь если уже сейчас МГИМО (где трудится профессор Мединский) выпускает из своих рядов личностей вроде Ксюши Собчак, а его профессора пишут столь дилетантские, примитивные и, чего греха таить, откровенно вражеские книги, то что ждёт нас через несколько десятилетий, когда подрастёт поколение, выросшее на таких книгах? Наверно, сбудется-таки программа Вашингтона, и «правительству Соединенных Штатов представиться возможность улучшить взаимопонимание между Соединенными Штатами Америки и народом нашей страны». Причём на сей раз уже навсегда. По крайней мере, если мы не сумеем на искоренить либеральный псевдопатриотизм мединских и подобных ему.

Вместо P.S.

В самом начале – вернее, ещё в аннотации – книги жало критики вонзается в… Пушкина. Дескать, вот какой был гадкий поэт-русофоб, написавший что мы «ленивы и нелюбопытны». Поэт Пушкин, естественно, куда больший патриот, чем политик Мединский. Он правильно заостряет внимание на главной нашей беде. Ведь если бы большинство наших соотечественников не поленились, и хотя бы чуть-чуть полюбопытствовали изнанкой своих правителей и их агитационных произведений, то развеялся бы самый главный миф о России. Миф о вечной безнаказанности тех, кто её продаёт и грабит. О том, что её народ могут безнаказанно обманывать лживые публицисты, манипуляторы сознанием и самопровзглашённые историки…

А тем временем Мединский штампует книгу за книгой со скоростью курьерского поезда. Недавно вышло в новом варианте 9 (!) исторических трудов о Российских мифах http://www.medinskiy.ru/mify-v-populyarnom-formate. Как г-н Мединский успевает при этом полноценно депутатстсовавать, состоять в многочисленных комиссиях, возглавлять Российскую ассоциацию по связям с общественностью, профессорствовать в МГИМО и заседать в геснсовете «Единой России» - загадка.

Т. Краснов