США против КНР? Распил "ключей от Африки"

Большинство россиян вряд ли  сильно взволновала новость о референдуме в Судане. Действительно, что нам эта страна? Для обывателя – просто одно из многих африканских государств. Для более «продвинутой» публики – интереснейший пример встречи культур арабской цивилизации и Черной Африки. Для антирасистов – потенциальный аргумент в споре. Ведь на территории современного Судана, в Нубии, собственное государство возникло не позднее 9 века до н.э., когда население большей части Европы прибывала в варварской состоянии. Правда, история народов Судана подкинет аргументов и мигрантофобам. Местное христианское царство Макурия арабы-мусульмане обратили в свою веру именно благодаря инфильтрации на его территорию и созданию здесь своих торговых факторий. Сначала влиятельные деятели мусульманской общины сажали на трон Макурии своих ставленников-христиан,  а в 1323 года престол этого государства занял первый мусульманин. После чего столичный собор в Старой Донголе (совсем в духе страхов отечественных исламофобов) был превращен в мечеть. Нынешняя христианская община Южного Судана, чьи представители обычно поддерживают независимость этой территории –следствие деятельности европейских миссионеров более поздних эпох. Впрочем, вряд ли эта история может служить полной аналогией для современной Европы. Как никак, процесс проникновения мусульман в христианские царства древнего Судана длился почти 6 веков. И затронул он сравнительно небольшие государства на границе с мусульманским Египтом, оторванные от большого христианского мира.

Как бы то ни было, для россиян Судан может ассоциироваться в лучшем случае с арабо-африканской экзотикой или историческими аналогиями, но никак не с реальной политикой. Между тем, именно Судан долгое время претендовал на лавры лидера мусульманского мира наряду с Ираном и Саудовской Аравией. Именно эту страну многие эксперты называют «ключом к сердцу Африки», ставшую полем соперничества между США и Китаем.  А даже не завершившийся референдум о независимости Южного Судана уже объявлен прецедентом, который будет иметь историческое значение для непризнанных республик в бывшем СССР. Референдум, начавшийся 9 января 2011 года, закончится только 15-го, а его итоги и вовсе будут объявлены не раньше 31 января. Но кое-какие выводы можно сделать уже сейчас. 

Если в двух словах – преимущественно мусульманскому и арабскому Северу страны противостоит населенный главным образом африканскими (нилотскими) племенами Юг, жители которого исповедуют традиционные местные верования и христианство. Британские колониальные власти в свое время  проводили «Южную политику», рассматривая Южный Судан в качестве отдельного от Севера страны региона. Вскоре после провозглашения независимости страны разразилась Первая гражданская война в результате которой Южный Судан сумел добиться автономии. А после того, как в 1983 году правительство военных во главе с Джафаром Нимейри объявило о намерении ввести на всей территории страны законы шариата, антагонизм между Севером и Югом только усилился.

Однако все эти племенные и конфессиональные конфликты были бы интересны только соседям Судана, если бы не крупные месторождения нефти на границах между Севером и Югом страны. Собственно, противостояние между центральным правительством в Хартуме и бунтовщиками из Джубы на Юге, среди которых доминирует Суданское народно-освободительное движение, стала борьба за нефтеносные районы, которые по мере изменения расклада сил занимала то одна, то другая сторона конфликта. И самым лакомым куском здесь оказался не столько собственно Южный Судан, сколько район Абьей, принадлежность которого к Южному или Северному Судану также определиться на нынешнем референдуме.  Именно там  добывается около четверти всей суданской нефти.  В этом районе продолжается противостояние между нилотскими племенами земледельцев-динка, ориентированными на СНОД и арабскими кочевыми племенами миссерия, до последнего времени поддерживающими правительство. Правда, нежелание официального Хартума делиться нефтяными доходами с регионом  привело к охлаждению даже с  этими традиционными союзниками.

  Распад Судана в любом случае сулит множество проблем. В современной литературе по Африке можно прочесть, что экономически Южный Судан гораздо ближе к Кении и Уганде, чем к собственному Северу, а распад страны будет вполне логичным шагом.

Стоит помнить, однако, что трубопровод, по которому суданская нефть из того же района Абьей идет во внешний мир, ведет не в Кению (хотя такой вариант  некогда рассматривался), а в Порт-Судан на северо-востоке страны. Кроме того, на Севере Судана работает около 2 миллионов выходцев с Юга (по данным переписи 2008 года население всего Юга – около 8 миллионов), выполняющих там наименее квалифицированную и низкооплачиваемую работу. Представители СНОД уже жаловались, что на Севере выходцы с Юга воспринимаются, как «граждане четвертого сорта». В конце 2010 года некоторые северные политики уже заявляли, что оставшиеся в стране выходцы с Юга, в случае отделения Южного Судана, будут лишены гражданства. По мнению ряда экспертов, это демонстративная угроза южным элитам. В случае отделения от страны им придется самим разбираться с  потоком возвращающихся с Севера соотечественников, для которых в новом государстве просто не найдется работы.

Распад страны вызовет и перемены на международной арене. США весьма прохладно восприняли приход к власти в Судане в 1989 году нынешнего режима военных во главе с Омаром аль-Баширом. В 1993 году страна была занесена в список государств, поддерживающих международный терроризм. Позже США настояли на введении против страны экономических санкций. В августе 1998 года американские военные нанесли ракетный удар по фармацевтической фабрике «Аш-Шифа» в районе Хартума.  Представители США объявили, что на этом заводе производятся компоненты боевых отравляющих веществ. Впрочем, уже через год им пришлось признать ошибочность этих обвинений и даже выплатить владельцу завода С.Идрису компенсацию в 40 миллионов долларов. Судя по всему, Вашингтону не нравился исламистский характер нового режима и его близость к Ирану. Недаром Омар аль-Башир в 1989 году в числе первых зарубежных визитов в новом качестве посетил именно Тегеран. Иран же в течение 1990-х был главным поставщиком оружия для Правительства Судана. Впрочем, «у суданских собственная гордость», а идеолог нового режима «революции спасения» Хасан Тураби (позже попавший в опалу) даже рассматривал Хартум как одного из самостоятельных лидеров исламского мира. 

Однако в течение 90-х в Судане произошло то же самое, что сейчас, после введения жестких международных санкций, начинает происходить с самим Ираном. И этот процесс имел куда более важное значение. Место западных корпораций, покинувших Судан после введения санкций, заняли китайцы. Именно компании из КНР по заказу  международного консорциума строили упомянутый выше трубопровод в Порт-Судан.  Они же  возвели нефтеперерабатывающий завод севернее Хартума, где из 4000 сотрудников около 2000 составили китайцы. В 2007 году китайские корпорации победили российское ОАО «РЖД» в борьбе за подряд на модернизацию железнодорожной ветки Хартум-Порт-Судан. На конец 2000-х около 30% суданского экспорта и 20% импорта приходилось на Китай. Сегодня около 40% нефти, поставляемой в КНР из стран Африки и около 7% китайского нефтяного импорта в целом приходится именно на Судан. Китай, также - один из главных поставщиков оружия в страну. Между прочим, Судан имеет выход к Красному морю, то есть – к одному из важных маршрутов транзита углеводородов. Недаром стратегическое значение суданских морских портов отметили еще в СССР, пытаясь найти контакт с Хартумом. Понятно, что любая дестабилизация ситуации в стране или ее распад ударят по интересам Китая. В принципе, конечно, Пекин открыт и к сотрудничеству с Южным Суданом. Недаром КНР еще в 2007 году посетил лидер СНОД, глава Южного Судана Салва Киир Маярдит. Однако активная поддержка США сепаратистов Юга показывает, на кого будут ориентироваться власти этого региона. К тому же, внутрисуданские распри даже после референдума явно не собираются прекращаться.

А вот прецедентом для других непризнанных республик референдум в Судане станет вряд ли. Нынешняя ситуация – классическая история признания большинства новых государств при вынужденном одобрении прежней метрополии, уступающей давлению влиятельных международных сил. Так что Нагорному Карабаху и Приднестровью, чьи представители уже увидели в далеком Южном Судане новый аргумент для притязаний на международное признание независимости, такая аналогия все же не подойдет.

Впервые опубликовано: http://www.rabkor.ru/authored/11617.html