Что впереди и есть ли надежда?

Профессор Европейского университета в Санкт Петербурге Дмитрий Травин опубликовал короткий видеоролик на тему о связи политики и экономики (см. «№43. Крымнаш и экономика России».)

В обоснование экономической отсталости России Дмитрий Травин выстраивает следующую цепочку связей. Присоединение Крыма к России вопреки международным договоренностям вызвали санкции, повлекшие за собой отсутствие инвестиций в российскую экономику как со стороны внутреннего, так и международного бизнеса и как следствие отсутствие новых предприятий, не расширяются старые, следовательно, не создаются новые рабочие места и поэтому мы бедно живем.

Все было бы верно в обоснованиях профессора, если бы запад был безгрешен. Но это не так по факту. Размотаем цепочку связей в обратную сторону. Операции “Крымнаш” предшествовал Майдан и госпереворот на Украине, явившиеся в свою очередь следствием длившейся на протяжении ряда лет радикализации национализма на Украине с доведением его до уровня нацизма под патронатом Запада. А если точнее, то США. Что б там ни говорили либералы, это внешнее вмешательство во внутренние дела государства, которое  для России, имеющей глубокие исторические корни на Украине, была зоной ее интересов. А борьба за зоны влияния, как следствие интересов, была, есть и всегда будет источником развития. Это закон природы. После победного 45 – го Советский Союз в своей зоне влияния имел государства Восточной Европы. Cегодня ситуация поменялась с точностью до наоборот.

Дмитрий Травин прав в том, что в случае неприсоединения Крыма Россия не имела бы санкций. Но только лишь потому, что в этом случае США имели бы другой более эффективный инструмент для развала России, начав этот процесс с Украины по Югославскому сценарию. Ведь Украина страна не монолитная с точки зрения менталитета населения на юго – востоке и западе. Истоки этого лежат в истории создания Украинской ССР сначала по Ленину, присоединивший для “пролетарского веса” российский юго – восток (заметим, что Харьков одно время был столицей Украины), а Сталин в 39 – м, отодвигая границу в предверии войны, присоединил запад Украины, который всегда был “западенский”. В те исторические моменты это было необходимо. Но, хоть и вынужденная, это закладка мины замедленного действия на будущее. А на этапе приближения этого будущего необходимо было разминирование. Что не было сделано. Как пример для иллюстрации (только лишь как частность, но наглядная) -  братание посла на Украине Виктора Черномырдина с украинскими “казаками“ по казацким обычаям. Америкосы в отличие от нас действовали в свою пользу гораздо эффективнее. Поэтому, если бы Путин не “взял” Крым, то югославский вариант на Украине был гарантирован, а там до России рукой подать.

Операция “Крымнаш” остановила войну на границе России и Украины, а Донбасс в блокаде как блокадный Ленинград. Учтем также, что третья мировая уже идет, будучи горячей только местами. В остальном, как теперь говорят, гибридная. Но рубикон пройден (лед тронулся и мировой порядок начал перестраиваться в сторону многополярности; как аналог победы в битве на курской дуге). В Сирии мы воюем меньшим числом, чем в Афгане. А потери и успехи обратно пропорциональные. Или вспомним, как четыре года назад на саммите двадцатки в Австралии о Путина вытирали ноги и сравним это с его сегодняшним уровнем влияния в мире. Как говорят одесситы, –“две большие разницы”.

Теперь о связи политики с экономикой, как ее рассматривает в своем анализе Дмитрий Травин. Но с учетом, что война есть продолжение политики, только другими средствами. И гибридной само собой. А из сказанного выше следует, что уступка противнику на войне, когда он чувствует свою силу и слабость другой стороны, не приводит к росту экономики, так как нет дураков инвестировать в разваливающейся стране. Украина – наглядный пример. Другими словами это означает, что сила нужна не для задиротости (ай Моська, знать она сильна…), а для достойного сопротивления, чтобы противник это оценивал и стремился не к подавлению, а к разумному взаимовыгодному компромиссу. Поэтому это обязательная предпосылка к экономическому росту. Сегодня говорить об экономическом росте не только рано, а просто не приходится. Но признаки разумного компромисса просматриваются. Противоречий между Россией Путина и Америкой Трампа уже меньше, чем между Россией Путина и Америкой “клинтонитов”, отражающих интересы транснаднациональной финансовой буржуазии и угрожающих Трампу импичминтом. А Трампа поддерживает национальная буржуазия и нацеленная на производственную сферу на территории США. Путину выгоднее эта экономическая модель в США, если она там закрепится. Потому что это облегчит Путину смену экономической модели, которая у нас осталась со времен Гайдара и Чубайса. Она сыграла свою положительную роль, чтоб там ни говорили консерваторы и патриоты,  в формировании рыночной экономики в России. Это следствие запроса на потребление в условиях социалистического сплошного дефицита, достигшего максимума к концу 80 –ых.

Сегодня на первый план вышел запрос на справедливость. Но еще одна революция в третий раз за столетие в стремлении обеспечить справедливость в одночасье как раз добьет в одночасье нас.

Но признаки перемен появляются. Это проявилось в схватке помощника президента Андрея Белоусова с металлугическими олигархами  по вопросу “экспроприации“ свердоходов для вложения в социальные проекты.  Потом это было продемонстрировано еще раз, только круче, тем же Белоусовым на дальневосточном Госсовете.

СМИ среагировали на это  (см. ссылку https://narod-novosti.com/politika/?p=putin-nedovolen-ministrami-belousov-vyihodit-iz-teni&utm_source=finobzor.ru в Народных Новостях).  

“Сегодня во Владивостоке Владимир Путин напомнил, как может быть суров и непредсказуем. Обычно мягкий и даже деликатный к подчинённым на публике, на Госсовете по Дальнему Востоку он вежливо проехался по министрам Дитриху, Орешкину и Силуанову.

Эпизод с последним показателен тем, что сразу после внушения вице-премьеру, который отвечает за весь финансово-экономический блок, слово взял помощник президента Андрей Белоусов. И стал с согласия ВВП буквально надиктовывать всем топ-управленцам, в т.ч. Силуанову и частному бизнесу, какие меры нужно принимать в связи с развитием Дальнего Востока. В частности, Белоусов призвал заключить с угольными компаниями (СУЭК, «Мечел» и др.) соглашения об инвестировании части доходов от дополнительного экспорта топлива в регионы Дальнего Востока, перевести свои центры прибыли в эти регионы. Причём сделано это было в приказном тоне - мол, иначе "загадят" тут Дальний Восток углём после расширения Транссиба, а деньги уведут в другие регионы. Это к вопросу о том, кто реально руководит российской экономикой, об истинном весе Силуанова и долговечности нынешнего состава правительства.”

По сути действия Путина, озвученные его помощником Белоусовым, есть вмешательство государства в экономику. Это полная противоположность того, к чему стремятся либералы, настаивающие на независимости бизнеса от государства. Но такое вмешательство создает другие условия существования для олигархов. И чтобы сохраниться, им потребуется идти на компромисс с государством. В этом и кроется высокий смысл диалектического единства и борьбы противовоположностей, - либерализма с авторитаризмом, - как источник развития. Это движение вперед переменным зигзагом. Сначала требуется качнуться в одну сторону, потом в другую и так далее по мере нарастания негатива от либерализма сейчас, как от авторитаризма тридцать лет назад. Почему только сейчас? Потому что вчера было рано, а завтра может быть поздно. А надо пройти между Сциллой и Харибдой. Между майданом и дворцовым переворотом.

Чтобы понять сложность задачи, полезно обратиться к книге Никиты Моисеева «Люди и кибернетика» (см. ссылку   https://www.litmir.me/br/?b=66674&p=4)

«Сегодня термин «кибернетика» произносится на всех перекрестках по делу и без дела. А ведь было когда-то и совсем по-другому. Лет тридцать назад (заметим, что книга писалась еще в советское время кибернетика в нашей стране объявлялась рядом ученых лженаукой.

Ну а на самом деле?

Обратимся к некоторым фактам.

В 1843 году в провинциальном польском издательстве в Познани выходит на польском языке книга профессора философии немецкого университета города Фрейбурга Бронислава Трентовского «Отношение философии к кибернетике как искусству управления народом». 

«Б. Трентовский утверждает,  - как отмечает Н. Моисеев, - что, с одной стороны, кибернет  должен уметь наблюдать, анализировать, выжидать, лавировать, избегать прямого вмешательства – он должен уметь извлекать пользу из естественного хода вещей; с другой – он должен быть активен: любое его решение должно носить «волевой характер», оно должно неукоснительно выполняться. Кибернет должен быть уверен, что подчиненные ему гиберно выполнят его распоряжение»…

Никита Моисеев обращает внимание читателя, что «во многом поведение людей предопределено предшествующим ходом событий, и повлиять на него мы можем далеко не всегда. Но учесть предшествующий ход событий обязаны. Послушаем, что говорит Б. Трентовский по этому поводу: «Короче говоря, кибернет не проектирует будущее, как старается сделать некий радикальный философ, – он позволяет будущему рождаться своим собственным независимым способом. Он оказывает будущему помощь как опытный и квалифицированный политический акушер».