Зачем Путин напрашивается на возобновление холодной войны - Бывший посол США Майкл Макфол

"Я не совсем обычный дипломат", — признается Майкл Макфол. Темой его диссертации в Стэнфорде были революции в странах третьего мира, произошедшие не без участия великих держав.

Когда в 2012-м Макфол получил назначение в Москву, в СМИ замелькали прозрачные намеки на то, что Обама, похоже, задумал спровоцировать серьезные изменения на геополитической карте восточного полушария. Сам посол эти предположения решительно отвергал, но верили ему не все. Тем более что до дипломатической миссии он был помощником Барака Обамы по вопросам безопасности. Впрочем, в публичных заявлениях Макфола звучали оптимистичные прогнозы развития американо-российских отношений. Они закончились, как только РФ аннексировала Крым и напала на Украину. Причем такое пренебрежение суверенитетом соседней страны для дипломата послужило доказательством того, что договариваться с Путиным бесполезно. Мы встретились с Майклом Макфолом в Киеве, на форуме Yalta European Strategy, и поговорили о том, чего еще ждать от российского президента.

Стал личным врагом Путина, выразив возмущение по поводу нападения на Украину

Украина уже несколько лет является объектом военной агрессии со стороны России. Ситуацию не изменили ни экономические санкции, ни политические заявления западных лидеров. Как, по-вашему, можно повлиять на Путина?

— Я не верю, что с ним можно договориться. Единственное, что остается мировому сообществу, — сдерживать порывы российского президента. Не позволять ему и дальше творить зло. Подобно диктаторам, которые когда-то стояли у руля в Советском Союзе, Путин понимает язык силы, и, к счастью для дипломатии, демонстрация силы совсем не обязательно предполагает открытую агрессию. Тактика сдерживания и противовесов, которую США использовали в отношении СССР во времена холодной войны, именно то, что нам сейчас нужно. Помимо этого необходимо, конечно, продолжать попытки предпринимать что-то дипломатическим путем. Но если говорить о возможности принципиального изменения внешней политики России — я не оптимист. Путин верит в то, что он возрождает "Великую Россию", держа в страхе другие страны. Крайне примитивный, пещерный взгляд на вещи. Впрочем, как бы мы к этому ни относились, стратегия президента РФ именно такова.

Вы произнесли слово "стратегия". Считаете, что у Путина есть какой-то системный долгосрочный план? Будучи послом в России в 2012–2014 годах, видели ли вы предпосылки нападения на Украину?

— Четкого плана у этого парня нет, он действует по обстоятельствам. Аннексия Крыма и наступление на востоке Украины были реакцией на события Майдана. Он не стратег, я не стал бы искать в его действиях системности. Что у Путина действительно есть, так это жажда власти и стремление ее удержать любым способом.

Идол для Трампа

Существует ли какая-то реальная связь между Путиным и Трампом?

— Да, к сожалению. Мистер Трамп восхищается Путиным и считает, что, взаимодействуя с ним, может существенно улучшить американо-российские отношения. Я, как, наверное, и вы, считаю такое видение ситуации принципиально ошибочным, но что поделаешь — это мнение президента США. Его дипломатические усилия, очевидно, направлены на укрепление связей с Россией.

"Путин уничтожает своих оппонентов, мне еще повезло, некоторым противостояние этому человеку стоило жизни"

Некоторые западные лидеры восприняли действия Путина в Сирии благосклонно. Многие считают, что его агрессивность может быть полезна.

Существует ли вероятность того, что, продолжая действовать таким образом, он со временем избавится от внешнеэкономических санкций?

— Нет. Недавно я выступал перед сенатом США, говорил как раз на эту тему. За европейцев не поручусь, но среди американских сенаторов крепнет убеждение, что санкции следует ужесточить, именно потому, что линия поведения президента России не меняется. Об ослаблении мер воздействия, а тем более об их отмене речь вообще не идет, вне зависимости от того, на чьей стороне Путин выступил в сирийском конфликте. Предвосхищая ваш следующий вопрос, скажу, что личная благосклонность нашего президента тоже не является достаточным условием для принятия такого решения. В конце концов, Соединенные Штаты — демократическое государство, и внешняя политика нашей страны не определяется волей одного человека, в какой бы должности он ни находился. Мы потратили долгие годы на формирование институтов власти, в которых невозможно действовать, не прислушиваясь к общему мнению.

В 2014-м нападение России на Украину было одной из центральных тем обсуждения в мировом сообществе, теперь от нее как будто устали. Что, по-вашему, необходимо предпринять для усиления международной поддержки нашей страны в этом конфликте?

— Многое будет зависеть от успешности экономических реформ в Украине. Продемонстрируете хорошие результаты — это даст сильный позитивный импульс и заставит мир снова о вас говорить. Плохих новостей сейчас и так слишком много, а вот хорошие действительно привлекают внимание. Еще один фактор, который поможет Украине заручиться поддержкой международного сообщества, — мирные и прозрачные демократические выборы. Иными словами, чем выше ваши собственные рейтинги, тем более сложным будет положение того, кто на вас нападает.

Вы несколько раз лично встречались с Путиным. Как думаете, он психически нормален?

— Я, конечно, не врач, но этот человек — параноик. Налицо явные признаки. Он боится людей. Каждое видимое проявление свободы кажется угрозой свержения его режима. Именно его страхи провоцируют иррационально агрессивное поведение. Впрочем, ему удается удерживать власть вот уже двадцать лет, а значит, его болезненная параноидальная логика все-таки работает, по крайней мере для страны, которой он правит. Как бы парадоксально это ни звучало, хоть действия этого человека нельзя назвать разумными, похоже, он все-таки знает, что делает.

Верите ли в то, что президент России лично дал указание отравить Скрипалей?

— У меня нет причин сомневаться в правдивости заявлений британского правительства. Если бы Путин был чист, он приложил бы максимум усилий, чтобы найти и наказать тех, кто в действительности виновен, или по крайней мере всячески содействовал бы расследованию. Тогда публикация имен настоящих заказчиков убийства обелила бы его. Однако ничего подобного не происходит.

Будь вы сейчас отправлены на дипломатическую службу в РФ, как бы действовали?

— Никак. Меня бы арестовали сразу после въезда в страну. Я лично был обвинен в преступлениях против России. Вы, наверное, помните, как в 2014-м довольно многочисленную группу американских граждан, находившихся на территории РФ, обвинили в противозаконной "антироссийской" деятельности, я был в их числе. Антироссийская деятельность заключались в том, что я слишком явно выступал против попирания основ демократии и в защиту Украины. Тогда я повел себя не как типичный дипломат и ни секунды об этом не жалел, хоть и понимал, что иду на риск. Путин уничтожает своих оппонентов, мне еще повезло, некоторым противостояние этому человеку стоило жизни.