Это было неожиданное наблюдение. Описывая текущий кризис недвижимости в Гонконге, который имеет потенциал «достать» китайский финансовый рынок, и падение цен на гособлигации у нас дома, мы обратили внимание на цифру «8». Незабываемый финансовый кризис произошел в России в 1998 году. В какой-то степени он наследовал кризису развивающихся рынков 1997 года. Второй впечатляющий кризис случился в 2008-м. И он тоже был «наследником» глобального кризиса. И вот сейчас 2018-й… И тоже лихорадка как на развивающихся мировых рынках, так и у нас.
Десять лет — классический период экономического цикла, установленный еще в конце XIX века. Природа такой длины в скорости, с которой люди принимают и воплощают в жизнь свои хозяйственные решения. Поскольку эта цикличность существует уже более ста пятидесяти лет, надо полагать, что ни быстрее, ни медленнее люди думать и действовать не могут. Поэтому не надо себя обманывать, мы сейчас переживаем очередной циклический экономический кризис. Является он более или же менее тяжелым по сравнению с предыдущими, обладает большим или меньшим потенциалом будущего подъема?
Потенциал существенного падения экономики в этом кризисе пока отсутствует. Да, мы видим напряжения на самых разных рынках, связанные с ростом цен (и в секторе В2С, и в секторе В2В), а вместе с ним и падение спроса.
Но мы видим и готовность промышленности реагировать на этот негатив, работая над себестоимостью. Эта гибкость промышленности, с одной стороны, стала следствием длительной стагнации, а с другой — наличия у предприятий свободных денежных средств, неготовности уходить с рынка и, наоборот, готовности инвестировать в рост своей эффективности.
Конечно, тяжесть кризиса будет зависеть от масштабов девальвации, которую допустит правительство, и масштабов санкций. Но есть основания считать, что и в этом плане все будет вполне комфортно. Правительство явно обеспокоено курсом рубля, осознает наличие резервов для контроля за ним, плюс в нашу пользу играют сырьевые цены на мировом рынке. Защитой от санкций пока являются опасения бумеранга в сторону США.
По поводу потенциала. Кризис 1998 года обладал огромным потенциалом, который был стремительно реализован, хотя этого никто не ждал. В 1999 году экономика просто взорвалась со знаком «+».
Кризис 2008 года не обладал вообще никаким потенциалом. Поэтому уже десять лет мы находимся в стагнации, пару раз прерванной несбывшимися надеждами и сопровождаемой постоянно повторяющимися планами. «Надо повысить производительность труда», «надо добиться высоких темпов роста», «надо развить Дальний Восток»…
Однако теория делит десятилетние циклы на циклы развития, роста и стагнации. И можно сказать, что мы просто прошли всю тридцатилетнюю цепочку и пришли к старту новой тридцатилетней волны. Ее контуры еще очень плохо видны. И это некомфортно. Но и в конце 1940-х — начале 1950-х, мало кто ясно видел, как будет выглядеть экономический успех государства всеобщего благоденствия. А он был ошеломительным.
Мы находимся в самой начальной
Комментарии