ОН БЫЛ ОДНИМ ИЗ ТЕХ, КОТОРЫХ НАЗЫВАЮТ СУМАСШЕДЩИМИ

ОН БЫЛ ОДНИМ ИЗ ТЕХ, КОТОРЫХ НАЗЫВАЮТ СУМАСШЕДЩИМИ

      Ему было страшно смотреть, как ранним утром, словно разрывая морскую гладь и тучи на горизонте, появлялся огромный костёр, который, разрастаясь и округляясь, превращался в солнце.  Он чувствовал, как оно набирало жару, и ему казалось, что жара с каждой секундой усиливалась и к вечеру сожжёт землю. Страх прошивал всё его существо.     

     Он понимал, что солнце в данный момент не сожжёт землю, но справиться со страхом ему не удавалось, несмотря на все усилия. Разум подавлялся незаживающими ранами детства. Вечером его охватывал ещё больший ужас, когда он видел, как солнце, закатываясь, словно тонуло в море, и ему чудилось, что оно навсегда утонет в нём.

   Время между закатом и восходом солнца он проводил, сидя на небольшой деревянной пристани, опустив ноги в воду и болтая ими, как в послевоенном детстве, которое  было забито страхом, отзывавшимся до сих пор криком матери. Она билась в истерике перед пьяным отцом, а он, стоя перед матерью на коленях, бормотал: прости, Вера, прости, больше не буду. А мать не успокаивалась: ты пропил все деньги! чем я буду кормить детей! мы умрём с голода!

   Он не выдерживал, вскакивал и начинал бродить по берегу, пока не исчезали воспоминания детства. Он становился другим. Ему было скучно смотреть на «безжизненную» водную гладь, напоминавшую отполированное огромное зеркало, загорающих, он, словно выпадал из своего мира, наполненного постоянными схватками со своими мыслями, чувствами, но, когда неожиданно налетал сильный ветер, он оживал. И часто, не раздумывая, бросался в воду.

     Крутая волна подхватывала его и уносила от берега, грозясь увести и дальше. Это было опасно, но он, набирая больше воздуха в легкие, нырял чуть ли не на самое дно, и пробивался к берегу, изредка выныривая, чтобы снова наполнить легкие воздухом.

Существовала и другая опасность. Накатывавшиеся на берег огромные волны порой подхватывали его, словно щепку и несли к берегу, где камни. Он снова нырял вглубь, пережидал накат и рывками добирался до берега.

- Тебя, когда – нибудь унесёт в море, и ты не сможешь вернуться, - говорила испуганная жена. – Или швырнёт на камни и разобьёт. Ты – сумасшедший.

— Это не точно, - отвечал он. -  Сумасшедший – это человек, но с другим образом мышления и восприятия мира, чем те, которых ты считаешь нормальными.

      Однажды ночью его разбудил сильный шум. Море бунтовало. Ему удалось, не разбудив жену, выйти на берег. Он стоял перед живым, разбушевавшимся существом, которое яростно набегало на песок и доставало его ноги. Ему казалось, что он чувствовал запах этого огромного, бешенного существа, его силу и желание смести его с берега и унести с собой. Высокая волна, промчавшись по берегу, свалила его и потащила, но он вырвался и бросился бежать, но потом остановился.

- Ты думаешь, что я испугался тебя, - закричал он после очередного шквального наката, ощущая закипавшую кровь и нарастающие удары сердца, которые, словно хотели разорвать его. – Я пережил и шторм любви, и шторм свинца, и шторм предательства друга. Так смотри же.

      Он бросился в воду и поплыл. Волны бросали его со стороны в сторону. Обрушивались на голову, как бы стараясь загнать вглубь, но он не обращал на это внимание. Он был оглушён своими мыслями и словами и  чувствовал восторг, когда пробивал очередную волну, который всё дальше и дальше уводил его от берега. Прошло минут пятнадцать, когда он остановился.  Вокруг была темнота. Он не мог определить, в какой стороне берег и не знал даже, сколько оставалось до рассвета.

- Я выдержу, - сказал он, - в моей жизни было и гораздо хуже, но я не привык барахтаться на месте.  Я поплыву, и ты поймешь, что в жизни кроме смерти нет больше ничего такого, что не смог бы преодолеть человек.

   И он поплыл на удачу...