В КРЕМЛЕ ЗАБЕГАЛИ!

 
ТАКОГО НАЖИМА ЕЩЕ НЕ БЫЛО НИКОГДА

Озвученный американцами список новых санкций произвел эффект молитвы экзорциста. Пораженный криминальной проказой больной пост-совок принялся потеть – обильно, в несколько ручьёв. Конвульсивно истерить, угрожать и плакать. До этого он натужно хохотал всеми Искандерами, а тут – как отрезало. Терпение западного политического истеблишмента упало Крымом вниз и сверху накрылось Сирией, обильно облившись ядовитым «Новичком» и вмешательством Кремля в «забугорные» выборы. Озабоченности больше не будет, а будет констатация факта: Россия превратилась в террористический анклав, где роль террориста исполняет захваченное бандитами государство

Об этом говорится в статье известного российского журналиста и публициста Александра Сотника.

Сами гангстеры забегали по Кремлю аки тараканы, что логически объяснимо: никогда еще их не прижимали столь крепко и плотно к холодной стенке. Сначала раздался дипломатический всхлип Лаврова, заявившего о готовности России к новой встрече между Путиным и Трампом. Но плач престарелой Ярославны за океаном, по всей вероятности, не расслышали, поскольку «оттуда» в ответ донеслось только молчание. МИДовская дворовая девка Кремля может сколь угодно долго носиться по закоулкам с криками «Кому? Кому?», но по факту она уже вышла в тираж, перестав быть интересной для разборчивой клиентуры.

Поэтому вторую партию воинственно исполнил министр обороны Шойгу. Развалился в кресле, как бюджет страны, и молвил, что с Россией с позиции силы разговаривать нельзя, после чего посоветовал немцам «спросить у дедушек», каково им было воевать с русскими. Этот странный «генерал армии», ни дня не служивший в самой армии и «герой России», не совершивший ни единого подвига, если не считать героизмом вылизывание путинских чресел, мог бы спросить и у советских ветеранов, каково им было на фронте, когда телами их товарищей Сталин и Жуков буквально забрасывали гитлеровский Вермахт, но он почему-то спрашивать об этом не стал.

Просто в парадигме победобесного утверждения «можем повторить» гораздо выгоднее рассказывать о факте давней и чужой победы, нежели – о её подлинной цене в десятки миллионов трупов. Да, эта победа – чужая, и принадлежит она не тем, кто сегодня ею истошно «гордится», а тем, кто реально сидел в окопах и, рискуя жизнью, ходил под пулями. И Шойгу в тех окопах не было. Как, впрочем, и Путина. Посему все эти дьявольские «напоминалочки» — из разряда дешевых манипуляций, рассчитанных на одноклеточных дебилов, чей мозг всецело поглощен «зомбоящиком».

Если отбросить политесы и глупые угрозы – в сухом остатке мы видим истерику и растерянность. Никто не знает, что с этим делать и как с этим жить. Доллар «уходит к семидесяти», всем своим видом показывая, что это – не предел, Силуанов, рассыпаясь подобно экономике, вещает о «ненадежности доллара» и скромно молчит о реальных перспективах, а Володин прямо заявляет о готовности отказаться от «государственных пенсий».

Когда автор этих строк вносил уточнение, утверждая, что россияне имеют дело не с «пенсионной реформой», а с «дефолтом» — в него швыряли камни. Теперь эти камни полетели в обратную сторону, обретя свойство бумеранга, запущенного, правда, не «русофобом» Сотником, а спикером Госдумы. И вопрос, повисший в воздухе несколько недель назад, остается висеть: «Зачем россиянам кормить государственные органы и отчислять налоги непонятно на что, если эти деньги не возвращаются им ни в каком виде? – ни в виде пенсий или приличного образования, ни в виде современной медицины и своевременного капремонта? Зачем вообще что-то куда-то отчислять? И нужно ли россиянам такое государство, способное лишь на «распил» бюджета, полицейскую слежку и фабрикацию уголовных дел с неизменным обвинительным приговором?»

Если произнести все вопросы, цепляющиеся один за другой – образуется внушительная цепочка в виде петли, затягивающейся на шее каждого гражданина России: будь то «студент прохладной жизни», «не сующийся в политику» перепуганный обыватель или еще вчера «уквашенный стабильностью» пенсионер.

Упразднение пенсий – это вообще заявка на революцию. Не станем вдаваться в обсуждение «недалекости совков» — они такие, какие есть. Они не понимают, что все эти последыши марксистов способны только отнимать и делить, что логично приводит к пустым прилавкам и продуваемым всеми ветрами кошелькам. Они и сейчас не связывают ухудшение своего положения с аннексией Крыма, заявляя: «Это было еще в 14-м! И ведь как-то дожили до 18-го!..» Дожили, но лишь благодаря инерции «мирно озабоченного» Запада. Но времена изменились: просто американцам надоела игра в «дипломатического терпилу», и они решили, наконец, войти в распахнутый Путиным политический сортир. Вошли всем дружным коллективом в помещение, после чего принялись «мочить» нашего доселе неприкасаемого. Слышите воинственные визги и эротические постанывания? – а это лубянского мачо поднимают с колен за шиворот, чтобы разнообразить позиции.

 Что же касается населения, то оно еще пребывает «в непонятках». Внутри советского тушканчика идет незримая борьба между двумя страхами: страхом попасть в жернова репрессивной машины путинщины и страхом остаться без средств к существованию. Какой из этих двух страхов окажется сильнее, сказать сложно, но история подсказывает, что, все-таки, второй. Потому что отчаявшийся и озлобленный тушканчик может раздуться до размеров слона и вытоптать все вокруг себя по площади всей страны. Но для этого должны опустеть прилавки и оскудеть счета, чтобы в узколобой головке, наконец, зазвучал лейтмотив лишенца: «Терять больше нечего!..» Именно он обозначит простой выбор, один из двух: либо самим становиться к стенке, либо ставить к ней тех, кто довел Россию до столь плачевного состояния.

Ну, а платить по счетам все равно придется, сколько ни стреляй и ни поднимай на вилы проворовавшуюся сволоту. Потому что крайний-то все равно – ты, среднестатистический гражданин России, столько лет молчаливо терпевший, соглашавшийся и разводивший руками: «Ах, от меня ничего не зависит». Русская смута проедет каленым железом по каждому, и спрятаться от нее не удастся никому. Птицу-Тройку запрягали долго и основательно. А теперь — поехали, чего уж там?.. Но, родимая!