Гоп-стоп в российском бизнесе или бывшие оборотни при обороте.

Гоп-стоп… у нас пощады не проси
Гоп-стоп… и на луну не голоси

       Одна не очень крупная, но законопослушная и выплачивающая все налоги фирма «А» в период строительного бума 2002-2008 годов решила вложить деньги в строительство, а чтобы побольше на этом заработать, взялась построить несколько домов в качестве заказчика-застройщика.

       Первый же генподрядчик при строительстве первого же дома, получив аванс на стройматериалы, строить не спешил, а денежки пустил на свои нужды. А когда договор с ним расторгли, с претензиями не согласился и не стал убирать забор, возведенный вокруг стройплощадки. Как только по спорным вопросам пошли суды, откуда ни возьмись появились представители одной малоизвестной фирмочки «Б». Они предложили без проблем и лишнего шума освободить стройплощадку, а за это попросили взять их на генподряд. Было сразу видно, что они люди деловые, из бывших «силовиков», поэтому договор с ними подписали, но на условиях фиксированной цены.

       Свои обещания быстро решить проблему они выполнили, но оказалось, что каких-либо собственных средств на строительство у них не имеется. Делать нечего, стали им платить авансы и строительство пошло. Строили, конечно, субподрядчики, а руководители генподрядной фирмы получали деньги, их обналичивали и рассчитывались за выполненные работы. Про свои нужды, естественно, тоже не забывали, а даже в первую очередь помнили.

       Когда строительство коробки подходило к концу, ребята заявили, что указанной в договоре суммы не хватит. Они мол просчитались, не учли того-сего. Как только сотрудники фирмы «А» стали разбираться, чего и на сколько «Бэшники» понастроили, стройка встала, а тем, кто разбирался, слегка поугрожали. Погоревав, «Ашники» признали наличие дополнительных работ и подписали дополнительное соглашение на энную сумму. Отступать-то некуда, часть квартир уже продали по договорам долевого участия.

       Строительный процесс возобновился когда был перечислен очередной аванс, но вновь заглох, когда деньги закончились (а случилось это быстро). К тому же вышел договорный срок сдачи дома в эксплуатацию, а сдавать еще было нечего. Тут уже вмешались учредительные силы фирмы «А», призывая к ответу всех причастных к стройке. Финансирование было остановлено. Наступал 2009 год.

       Далее события стали развиваться стремительно и неотразимо. Одна за другой пошли проверки со стороны ОБЭП и прокуратуры по «жалобам общественности». Еще не успел последний сотрудник фирмы «А» вернуться с очередного вызова в «органы», как пришло известие: генподрядчика банкротят. Пошли суды арбитражные. Деловые руководители фирмы «Б» к этому хорошо подготовились: заранее сменили учредителя на подставное лицо, пребывающее в «местах не столь отдаленных»; затем вводят в состав кредиторов еще одну свою фирму «В», у которой были оформлены договорные отношения с банкротом, «гасят» всех остальных кредиторов суммой задолженности и, соответственно, сажают своего конкурсного управляющего.

       В один из прекрасных дней, когда все это «проворачивалось», в офис фирмы «А» вваливается толпа «обэпников», всех сотрудников фиксируют на местах и начинают осмотр места происшествия с выемкой документов и оргтехники. Остолбеневшему директору предъявляют заявление одного из руководителей фирмы «Б» с просьбой привлечь его к уголовной ответственности за… мошенничество в особо крупном размере. В своих показаниях этот «Б»-руководитель поведал, что вывел из оборота своей фирмы и обналичил энную сумму денег, которую передал директору фирмы «А» для того, чтобы вручить совместную взятку, кому неизвестно. Несмотря на то, что в ходе милицейской проверки не нашел подтверждения ни факт вывода денег из оборота фирмы, ни факт передачи денег, в отношении директора фирмы – застройщика было возбуждено уголовное дело.

       Тем временем подконтрольный деловым ребятам конкурсный управляющий, ни мало не сумлеваясь, включает незавершенный дом в конкурсную массу банкрота - фирмы «Б» и выставляет его на торги.

Продаже дома помешало только то, что еще «недобитая» фирма «А» зарегистрировал право собственности  на незавершенный объект недвижимости. Опомнившись от серии нокдаунов, фирма «А» начала бить набат. Были написаны десятки заявлений и жалоб во все инстанции, начиная с отдела милиции и кончая приемной Президента. В местной прессе прошли публикации с вопросами к «органам». Все эти заявления и жалобы стекали назад в отделение милиции и надзирающую местную прокуратуру, ответ давался под копирку: все будет рассмотрено в рамках уголовного дела. Но в этих богатых на чудеса рамках показания сотрудников фирмы «А» полностью игнорировались, в ходатайствах адвоката о проведении дополнительных проверок и экспертиз отказывалось, доказательства подтасовывались.

       Дом более полугода стоял в ограждении колючей проволоки, за которой маячила смурная охрана. Рекламный щит о продаже квартир от застройщика был заклеен транспарантом, призывающим дольщиков обращаться к юристу по вопросам взыскания штрафных санкций с того же застройщика. Решения арбитражного суда (все – в пользу фирмы «А») проходили апелляционные и кассационные инстанции по жалобам конкурсного управляющего. Удача улыбнулась застройщику в том, что часть квартир была реализована организации-монополисту. Разобравшись в ситуации, ее местный шеф, влиятельное и уважаемое лицо, побеседовал с вышестоящим прокурором. Поднялась возня и через считанные дни прокуратурой было вынесено представление конкурсному управляющему фирмы «Б» о нарушении законных прав и интересов собственника объекта недвижимости и участников долевого строительства, с требованием передачи дома законному владельцу. 

       Фирма «А» привлекла другого генподрядчика и достроила дом, понеся существенные незапланированные расходы. Участники долевого строительства получили свои долгожданные квартиры. А что же с уголовным делом в отношении директора фирмы-застройщика?

       Дело сшили белыми нитками, прокуратура подписала абсурдное обвинительное заключение и забросила все это в суд. Суд начал судить строго, все-таки пред его лицо был явлен «крупный мошенник». Но по мере рассмотрения дела настрой стал меняться и, надо отметить, часто дело доходило до гомерического хохота судьи.

       В судебных слушаниях были установлены фактические обстоятельства, свидетельствующие о том, что сотрудники фирмы «Б» по предварительному сговору совершили растрату, то есть хищение вверенных им денежных средств в особо крупном размере, путем перечисления денежных средств по несуществующим сделкам на счета фиктивных предприятий. Стали очевидными многочисленные нарушения при ведении следствия, в том числе фальсификация доказательств самими сотрудниками милиции. Заказной характер дела «лез изо всех дыр». Чтобы избежать возможного оправдательного приговора, прокурорский представитель обвинения поспешил подать ходатайство о возвращении дела прокурору. Суд не стал брать на себя лишнего и вынес соответствующее постановление о возвращении дела прокурору «в связи с существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона, которые не могут быть устранены в суде».

       Давать еще какие-либо пояснения по сфабрикованному делу, наверное, будет излишне. Может быть, при «устранении допущенных нарушений закона»     справедливость восторжествует, следователь будет уличен в укрытии тяжких преступлений, совершенных организованной группой сотрудников фирмы «Б», будет дана правовая оценка попытке рейдерского захвата объекта недвижимости и виновных призовут к ответу?  Вы это можете предположить? Я – нет.

       По логике дела, любой «бывший» может обвинить вас в том, что вы у него вчера украли миллион. Был этот миллион или нет, крали вы его или нет, выяснять следствие не будет. Подтянут доказательства, документик какой-нибудь подделают – и вот оно, уголовное дело. Кому и сколько за это «отслюнявить», «бывший» знает хорошо. А пока вы будете париться на нарах, вас из вашей квартиры выселят и ее продадут. Заманчивая перспектива?  Кто следующий?