Открытое письмо гайдпаркеру Геннадию Ососкову

На модерации Отложенный

 

Комментарий к моему предыдущему посту «Почему «вор должен сидеть в тюрьме». 

Геннадий Ососков http://gidepark.ru/user/borisstrugacky/article/225035#comment-3484942

Прочитал я совершенно справедливый и весьма пессимистичный пост Б.Стругацкого и массу коментариев всякого рода и загрустил: никакой идеи, даже намека на конструктивное предложение, как в итоге выйти из этой жуткой стагнации в которую так быстро скатывается наша страна. Большинство откликов - по поводу того, насколько виноват МБХ, сколько он наворовал и кто еще ворует, но про то, что до суда никто (и Путин в том числе) не смеет говорить "вор должен сидеть в тюрьме", - как-то не очень обсуждается. Этот, да и многие другие ответы Путина только демонстрируют правильность анализа Б.Стругацкого и печальных замечаний остальных гайдпаркеров о чудовищном авторитарно-коррупционном государстве, в котором мы все теперь оказались. 

Но главный-то вопрос не в этой констатации, а в том, есть ли у нашего народа какая-то перспектива на лучшую долю и какие пути есть для выхода из положения, в котором сейчас оказалась наша страна. Неужели только новая народная смута, гражданская война и прочие ужасы?

Я, старик, до перемен не доживу, но так хотелось бы моим детям внукам и правнукам пожелать лучшей доли.


Уважаемый господин Ососков! 

Я тоже старый, и я тоже не доживу. Но я вовсе не пессимист. Откуда Вы взяли? Просто я «хорошо информированный оптимист». Я знаю прошлое, наблюдаю настоящее и предполагаю будущее. 

Авторитарные системы неустойчивы. Мы с Вами видели, как страна-концлагерь, - опутанная колючкой, утвердившаяся на жесточайшем насилии и безграничной лжи, казалось бы, вечная, несокрушимая, абсолютно устойчивая, - на наших глазах, на протяжении одной человеческой жизни, разрушилась, превратившись сначала в застойное болото, а потом и в арену очередной социальной революции. У Ленина сказано: один социальный строй побеждает другой социальный строй только более высокой производительностью труда. «Зрелый социализм» проиграл «загнивающему капитализму», потому что не умел (и не хотел) повышать качество жизни своего народа, потому что не умел вообще производить ничего, кроме все новых «тысяч тонн стали и чугуна на душу населения», и производительность труда у нас всегда в два-три-четыре раза была меньше, чем «у них». Это – неизбежная судьба любой страны, допустившей у себя сплошное огосударствление всего и вся. 

Огосударствление – это передача права распоряжаться экономикой (медициной, образованием) государственному чиновнику, бюрократу.

Бюрократ мало заинтересован в успешной деятельности своего предприятия, гораздо больше его волнует проблема, как угодить начальнику. Бюрократ – ярый противник любого соревнования, любой конкуренции, его идеал - максимальный монополизм, позволяющий скрывать, ретушировать, лакировать результаты своей деятельности. Поэтому всевластие бюрократии это обязательно торможение прогресса, застой, отставание от социальных систем, основанных на конкуренции и соревновании.  Чем круче огосударствление, тем сильнее торможение и глубже застой. И наступает момент, когда положение становится нетерпимым. Страна оказывается в безнадежном хвосте, среди отсталых, насквозь коррумпированных экономик, потерявшая всякую пассионарность полуколония, Папуасия с ядерными ракетами. 

Разумеется, бюрократии на все это наплевать. Бюрократия знай себе пилит бюджет и снимает пенки с подвластного ей производства. Бюрократия боится только одного – потери своей власти, и все силы свои она бросает на удержание этой власти.

А народ безмолвствует. Терпит. Голосует ЗА. У нас за плечами 500 лет рабства и холопства. Такой опыт даром не проходит. Большинство из нас по вековой традиции считает, что лучше уж злой начальник, чем добрая смута. Что свобода – это всегда смута, и только смута, и ничего, кроме смуты. Что лучше любой сомнительной свободы возможность делать вид, что работаешь, когда начальство делает вид, что тебе платит. Что всех денег не заработаешь. Что с трудов своих праведных не поиметь тебе палат каменных. «Хочешь жни, а хочешь куй…»  Безмолвствует народ. 

Ситуация представляется безнадежной. Но история не знает безнадежных ситуаций. Когда ситуация становится совсем плоха, она начинает изменяться к лучшему. Бюрократический застой порождает глубокий, многомерный кризис. На фоне этого кризиса среди правящей элиты возникают «отступники», «предатели», «разрушители основ». Личные мотивы их не играют роли. Они видят тупик, в котором оказалась страна, они считают этот тупик «опасным», «позорным», «отвратительным» (ненужное – зачеркнуть), они ищут выход из этого тупика, а тут и народ, потерявший остатки терпения, начинает тяжело ворочаться на улицах - и начинается новая перестройка. 

Снова дуют ветры перемен, и возвращается «эпоха безудержной гласности», разгосударствление экономики и общественной жизни, «несуверенная»  демократия и попытки создать гражданское общество в стране перезрелого феодализма. Это будет Третья Оттепель, и если к этому времени подоспеет новое поколение, не приученное признавать «без всякого пристрастья необходимость самовластья и прелести кнута», то, может быть, Россия  ступит, наконец, на торную дорогу европейской цивилизации - уже навсегда. 

А может быть, впрочем, опять не навсегда. Пятьсот лет рабства за спиною. Это серьезно. Такие дела.