«Ты, когда вырастешь, кем будешь: дядей или тетей?»

 

Содержимое

Не так хорошо равенство, как его малюют.

На дворе стоял солнечный сентябрьский день. Было зябковато, но весна уже явно ощущалась в воздухе. Зима в том году в Австралии хоть и была относительно теплой, но душа и тело уже изрядно истомились по солнечному свету. Наша знакомая пара шотландского происхождения наконец-то приобрела дом свой мечты, и мы имели честь ознакомиться и одобрить их долгожданную покупку. Мы сидели на заднем дворе, потягивали вино, вели ни к чему не обязывающие разговоры и нет-нет да и подтрунивали над их сыновьями, прыгавшими на батуте (на тот момент им было 3 и 5 лет).

Батут стоит отметить отдельно. Оный был обещан им дедушкой и бабушкой на протяжении нескольких последних праздников, включая дни рождения обоих и Рождество. Но так как ставить его на предыдущем месте жительства было некуда, мальчишек фактически кормили «завтраками». Когда же был приобретен дом с настоящим задним двором, дедушка с бабушкой поспешили реабилитироваться и подарок был наконец-то материализован. (В гости мы попали ровно в тот день, когда долгожданная конструкция была установлена!) Стоит ли говорить, что ребята прыгали на нем с момента установки до самого нашего послеобеденного прихода? Равно как и на протяжении всего нашего трехчасового визита.

Где-то в середине разговора пришла дочка – старший ребенок семи лет. Она тут же принялась что-то сооружать, проводить какие-то опыты, которым их научили в школе. В общем, как и большинство девочек ее возраста, была занята созидательными и спокойными играми. На ее фоне мальчишки особенно контрастировали: выдохшиеся, уже не в состоянии исполнять никаких кульбитов и даже элементарных кувырков и теперь упорно монотонно прыгавшие на одном месте еле-еле отрываясь от батута и цепляясь руками за оградительную сетку. Мы заговорщически переглядывались и подсмеивались над их неутомимостью и упрямством, как вдруг произошло то, что повергло нас с мужем в состояние ступора.

Выдержав небольшую паузу, как будто собравшись с духом, мама ребят сказала: «Вы знаете, когда родился наш первый сын, мы думали, что у них с дочкой просто характеры разные. Поэтому он себя так по-другому ведет. А когда родился второй сын и начал вести себя точно так же, то мы поняли, что они просто разные. Мы – разные! А нас пытаются убедить, что мы одинаковые...» Мы, надо сказать, настолько растерялись, что даже не нашлись, что ответить. Когда до меня наконец-то дошло, что она имела в виду, то момент был безвозвратно упущен и хозяева уже поспешили сменить тему. Видимо, наш шок был истолкован неверно.

Степень доверия, оказанную нам, я оценила гораздо позже. Мне на тот момент и в голову не приходило, что настолько очевидные вещи, как разница между мальчиком и девочкой, в западном обществе без риска опозориться могут быть высказаны только «на кухне» среди своих. Еще сложнее представить, что интеллигентной семье понадобилось родить троих детей разного пола, чтобы к ним закралось подозрение о том, что мальчик и девочка – это не одно и то же. И социальные установки тут, оказывается, ни при чем.

С того дальнего по времени и расстоянию визита прошел уже не один год, и ситуация по данному вопросу усугубилась. Не далее как в прошлом году в Австралии начала реализовываться программа безопасных школ. Народ, в том числе и не особо верующий, протестовал, были задействованы общественные организации, собирались подписи – все впустую. Закон был принят, и теперь бедные родители мечутся в панике и поиске выхода из сложившейся ситуации.

Одним из нюансов программы стала отмена разделения туалетов в школах на мужской и женский. В поддержку этого в СМИ приводились душераздирающие истории ребят, которые идентифицировали себя как лиц другого пола, а вынуждены были пользоваться раздевалками и уборными вместе с представителями того, к какому они по факту относились. Сверстники над ними издевались, вследствие чего у них теперь непоправимые психологические травмы. Давить на жалость и эмоции, к сожалению, более легкий и результативный путь, чем приведение рациональных аргументов. Хотя, исходя из этой логики, нужно всех заставить носить очки и набрать лишний вес. Ведь дети и подростки любят поглумиться еще и над «очкариками» и «жирными».

Казалось бы, какое нам дело до этого загнивающего запада? Имею пренеприятнейшее известие для тех, кто так считает.

Это гораздо ближе, чем мы думаем. Иллюстрирую. Другие наши знакомые, уже киевляне, пару лет назад отдавали ребенка в школу, и на собеседовании с психологом мальчик был озадачен вопросом: «Ты, когда вырастешь, кем будешь: дядей или тетей?». Ребенок перевел недоумевающий взгляд на мать, та, ошарашенная и потерявшая дар речи, уставилась в свою очередь на молоденькую девочку, школьного психолога. Она, заливаясь краской, пролепетала невнятно: «Я не знаю... я не сама... у меня методичка...» И это на этапе приема в школу! Что там у них уже в учебниках пишут и на уроках говорят – боюсь предположить.

Начинать учить с детства – беспроигрышный вариант. В этом возрасте все интересно. Маленький человек – чистый лист: нет жизненного опыта, еще признаются авторитеты и есть открытость ко всему новому.

Допустимость внебрачных половых связей и абортов уже давно в порядке вещей. А ведь в этом немалую роль сыграла как раз школа с уроками полового воспитания. Помню, как мы смущались и хихикали, когда нам раздавали презервативы. Никто тогда не знал, что с ними делать, но табу с темы было снято окончательно и бесповоротно. И об абортах рассказывали как о чем-то нежелательном исключительно с точки зрения последствий для здоровья, а так вполне себе обыденном и приемлемом.

И, что самое грустное, противопоставить этому особо нечего – семья и материнство уже дискредитированы до предела. Недавно искала картинку мамы, разговаривающей с ребенком. Вводила уйму разных вариантов словосочетаний и на русском, и на английском. Поисковик неумолимо выдавал забавные рисунки в стиле «какая прекрасная женщина замучена этим маленьким чудовищем». Ничего, кроме подспудного отвращения к материнству, такие карикатуры вызвать не в состоянии. О процентах разводов вообще молчу.

И все это проходит под эгидой равенства всех со всеми. Те же самые пресловутые аборты нужны, потому что материнство ограничивает женщину в реализации определенных возможностей по сравнению с мужчиной. Например, необходимостью делать перерыв в карьере. Поэтому у нее обязана быть возможность прервать нежелательную беременность, чтобы не отстать от коллег-мужчин в профессиональном плане. Отсюда же и попытки сделать реальной беременность мужскую. Пока это только разговоры, но с них всегда все и начинается. Теперь вот и гомосексуалисты хотят законную «семью» и право на усыновление детей. У всех должна быть возможность иметь и делать все что хочется.

Очень характерно, что все эти вопросы равенства возможностей как-то особенно фокусируются именно на половой сфере. Почему-то не проходят с таким апломбом парады в поддержку инвалидов и мам с колясками по поводу полной неприспособленности улиц наших городов к их адекватному передвижению. Несправедливости в мире хоть отбавляй, так что найти в честь чего марш равенства устроить – плевое дело. Вот только души всех продвинутых людей мира болят исключительно по тем вопросам, которые касаются сексуальной функции.

Все-таки этими процессами руководят неглупые люди. Поэтому в то время как прогрессивное человечество подсмеивается над библейским видением семьи и целомудрия, считая все это предрассудками и тотальным мракобесием, целенаправленная и методичная разрушительная работа ведется почему-то именно в этом направлении. Какая окончательная цель этого социального эксперимента и каким должен стать человек на его выходе, можно только гадать. Знают ли они, что делают, или лишь ставят опыты – Бог весть. Но смахивает это равенство больше на унификацию и универсализацию, нежели на развитие и прогресс. Красота и совершенство, что ни говорите, в разнообразии, а не в одинаковости.

Гениальный знаток человеческой души Ф. М. Достоевский, рассуждая об обществе идеальных рабов, устами героя своего романа «Бесы» Петра Верховенского говорит просто-таки пророческие слова: «Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей! Высшие способности всегда захватывали власть и были деспотами... Рабы должны быть равны: без деспотизма еще не бывало ни свободы, ни равенства, но в стаде должно быть равенство <...> Чуть-чуть семейство или любовь, вот уже и желание собственности. Мы уморим желание: мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Все к одному знаменателю, полное равенство».

Екатерина Выхованец