Володя не устал. "Прямая линия"- 2018

Дмитрий Азаров/Коммерсантъ

Путин в прямом эфире никого не уволил. Но «персональная ответственность должна стать абсолютной», «все будет зависеть от глав регионов на местах» и «правительство примет решение — давайте дождемся его». Telegram не закроют. Санкции против Латвии не введут. Гражданство будут давать всем, кто говорит по-русски. Цвет настроения — белый.

Шестнадцатая «Прямая линия» тянулась 4 часа 27 минут, но не стала рекордной. В 2013 году Путин общался с народом на 20 минут дольше. В этот раз из 2 580 929 вопросов он ответил на 79. Точнее, на 78. Сказать, почему мясо коровы называется говядиной, не смог ни президент, ни привлеченный им в качестве эксперта вице-премьер Алексей Гордеев, ответственный, в числе прочего, и за сельское хозяйство. Путин посмеялся и дальнейшие изыскания прекратил, хотя за полчаса до этого в рамках блица его спросили, есть ли вопрос, на который у него точно нет ответа. «Если у меня нет ответа, я стараюсь его найти», – уверенно сказал президент. 

Не успели начаться звонки губернаторам, как в социальных сетях уже запостили фотофакт: губернатор Вологодской области Олег Кувшинников опоздал на «Прямую линию» и посадил вместо себя... оператора пресс-службы. По версии пресс-службы, губернатор не опаздывал, а просто вышел в туалет. 

Однако в новости Вологодская область не попала. Попали Томская, Владимирская, Ставропольский край, Республика Саха и Алтайский край. Верните больницу, не закрывайте школу, переселите из подтопленного непригодного для жизни дома. Губернаторы были сговорчивы и обещали лично встретиться с каждым, кто задал вопрос президенту. 

В рамках нового формата зрителей в студии не было, поэтому никто не отвлекал внимание лидера желтыми пиджаками, плюшевыми зверями или нарисованными гуашью от руки плакатами. Вопросы выводились сразу на экраны. Некоторые даже и вопросами не были. Модератор, похоже, спал или чихал. «Денег нет, но вы держитесь!», «Почему все-таки Медведев?», «Московское метро — это целый город под землей, а в нем нет ни одного общественного туалета!», «Работайте на две ставки — президента и премьера», «Вы столько лет у власти. Вам не кажется, что у нас уже монархия?», «Почему Грудинина не поставили премьером?», «Почему у нас бананы в два раза дешевле яблок? Мы что, банановая республика?», «Отремонтируйте крыши и фасады в Санкт-Петербурге вместо помпезных зданий. 7-я Советская ул., 42», «Когда Медведев перестанет выдумывать, как усложнить жизнь россиян?»

Про Медведева, кстати, президент не сказал ни слова. Хотя два других мемасикоемких назначения с удовольствием прокомментировал. Дмитрий Рогозин справится с «Роскосмосом», потому что наберет хорошую команду, а Виталия Мутко увольнять нельзя, потому что на него была сильнейшая атака в связи с допингом. Кстати, за вопрос от моряков Балтийского флота Путину выдали шутку из анонимного телеграм-канала: «Если бы на «Титаник» нанесли фотографию Мутко, то он бы никогда не потонул».

Что может означать в таком контексте тишина в адрес премьера — можно только догадываться. Хотя можно и не догадываться: комментируя анонимные сомнения в адрес нового-старого правительства, которое то ли способно на прорыв, то ли нет, Путин сказал: «Надо было оставить и тех, кто готовил решения для прорывного движения, чтобы персонифицировать ответственность».

То есть мы понимаем, кто в случае чего ответит за все — вы там держитесь. 

Не было определенности и по двум ключевым темам: повышение пенсионного возраста и налоговая реформа. Путин признался, что к первому решению относится без энтузиазма, но всерьез подумывает, не дать ли работающим пенсионерам право получать и пенсию, и зарплату. Все равно той зарплаты — кот наплакал (они работают «нянечками в детских садах» или в больницах), а задачу по резкому повышению их благосостояния как-то надо решать. С налогами еще сложнее. Прогрессивной шкалы на доходы физлиц не будет: смысла нет, все равно опять начнутся зарплаты в конвертах и прочая серая экономика. А мы движемся в сторону «устойчивой белой зоны» (но об этом — в конце). Налога с продаж тоже не будет Потому что, как напомнил президент, такой налог уже был и назывался он «налог с оборота». «Это серьезная нагрузка на граждан, так как приведет к росту инфляции, – заметил президент. – Есть и другие предложения, которые обсуждаются в правительстве и будут приняты. Не буду забегать вперед. Давайте дождемся этих решений».

Вице-премьер Дмитрий Козак рассказал, чем пригрозили производителям топлива, чтобы они не слишком бодро крутили счетчик на бензоколонках. Оказывается, в Госдуме уже лежит законопроект, который уравняет экспортные пошлины на готовый бензин с пошлинами на нефть. Такого топливные компании не вывезут — и Козак выразил надежду, что применять эту «угрозу» не придется. 

Санкций в отношении Латвии не будет — как объяснил президент, сделать из русскоязычных «неграждан» Прибалтийских стран обратно людей, наделенных правами, Россия попытается через международные организации и стыд. «В конце концов им станет стыдно, что они так грубо нарушают права людей, которые живут на территории Евросоюза», – заметил Путин. Намек на «стыд» был и в обсуждении темы давления на наших бизнесменов за рубежом: «Преследования нашего бизнеса к чему приведут? Они подрывают доверие бизнеса, причем не только нашей страны. Все же смотрят, что происходит. Все смотрят. А санкции подрывают доверие ведущих стран мира». 

Затем президент вызвал невнятно артикулируемое недовольство социальных сетей, отказавшись амнистировать первоходов по случаю своего очередного вступления в должность. Но спустя полчаса прозвучало удивительное: применяя статью «за экстремизм», надо разобраться, что, собственно, считать экстремизмом. Вопрос, приоткрывший дверь в оттепель, задал писатель Сергей Шаргунов. Он отметил, что «не стоило бы стращать молодых людей» по 282-й УК. «Я с вами согласен, – ответил Путин. – Должны применяться общие правила: нарушил — ответь. Но нужно определиться с понятиями, что это такое. Не нужно доводить до маразма и до абсурда». 

После трех с половиной часов вещания Путин выбрал вопрос сам. «Володя, ты не устал?» – зачитал президент интимное обращение к себе. И тут же ответил: «Пока нет».

А начал президент с того, что в жизни россиян заканчивается серая полоса: мы движемся к устойчивой белой зоне. «Но в природе не бывает абсолютной чистоты ни в чем. Даже в Арктике есть вкрапления черного и серого цвета», – отметил Путин.

И как бы в подтверждение этих слов, один из последних вопросов, незаметно для лидера выскочивших на экран уже в самом конце мероприятия, выглядел так: «Где обещанные продовольственные талоны для бедных?»

Венера Галеева, «Фонтанка.ру»