Суть звериного капиталистического деградирующего общества. Блеф капитализма и реальность

Современная Россия громко заявляет о своём суверенитете, но при этом продолжает придерживаться звериной капиталистической экономики. Насколько эта модель совместима с суверенитетом страны и можно ли вообще это называться вообще экономикой? Многие  известные экономисты анализируют предлагаемую обществу  капиталистическую «модель» и предлагают в срочном порядке отказаться от преподавания в учебных заведениях капиталистической звериной животной  лженауки, которая заводит страну и экономику страны в тупик.

 Несостоятельность капитализма  для развития  человечества и эволюции его совершенства. Либерально-рыночная экономическая модель, представляемая многими как идеал функционирования экономики общества, предполагает полное невмешательство государства в экономическую деятельность под тем предлогом, что «невидимая рука рынка» якобы хорошо  отрегулирует общественное производство и распределение продукции наилучшим образом. При капитализме государство должно быть расгосударственно и все рычаги управления страной отданы в руки  дядям и тетям из определенного круга лиц. Государству отведена роль при капитализме виртуально управлять страной, то есть совсем ей не управлять.

.И к числу его жертв капитализма ныне можно отнести и РФ, а не только страны Латинской Америки, по отношению к которым «Вашингтонский консенсус» был впервые сформулирован в последние годы существования СССР. По сути он и был той идейной основой, опираясь на которую, МВФ и США оказывали «консалтинговые услуги» и предоставляли финансово-экономическую «помощь» своим подопечным, которые в результате этого утрачивали экономический суверенитет и сталкивались со множеством бедствий, из этого факта проистекающих. «МВФ, который является главным «штабом» Бреттон-Вудской системы, активно выступает за запрет альтернативных доллару валют. В странах, потерявших свою экономическую независимость, это выражается в системе currency board, которая прямо требует привязки эмиссии национальной валюты исключительно к размерам долларовых резервов.

Фактически это означает, что в таких странах все активы уже котируются в долларах, а внутренний инвестиционный ресурс отсутствует». Принцип currency board со всеми вытекающими из него последствиями действует и в постсоветской России, что означает фактический отказ от связи эмиссионной политики с масштабами и потребностями реального сектора народного хозяйства, что порождает дефицит оборотных средств предприятий и тем самым не только гарантированно блокирует развитие производства, но и влечёт за собой его деградацию.  Капиталистический  блеф проистекает из воззрений Адама Смита (1723 — 1790), высказанных им во второй главе четвёртой книги работы «Исследование о природе и причинах богатства народов»:

… всякий человек употребляет капитал на поддержку промышленности только ради прибыли, поэтому он всегда будет стараться употреблять его на поддержку той отрасли промышленности, продукт которой будет обладать наибольшей стоимостью и обмениваться на наибольшее количество денег или других товаров. Но годовой доход любого общества всегда в точности равен меновой стоимости всего годового продукта его труда или, вернее, именно и представляет собой эту меновую стоимость. И поскольку каждый отдельный человек старается по возможности употреблять свой капитал на поддержку отечественной промышленности и так направлять эту промышленность, чтобы продукт её обладал наибольшей стоимостью, постольку он обязательно содействует тому, чтобы годовой доход общества был максимально велик.

Разумеется, обычно он не имеет в виду содействовать общественной пользе и не сознает, насколько он содействует ей. Предпочитая оказывать поддержку отечественному производству, а не иностранному, он имеет в виду лишь свой собственный интерес, и осуществляя это производство таким образом, чтобы его продукт обладал максимальной стоимостью, он преследует лишь свою собственную выгоду, причём в этом случае, как и во многих других, он невидимой рукой направляется к цели, которая совсем и не входила в его намерения; при этом общество не всегда страдает от того, что эта цель не входила в его намерения.
Преследуя свои собственные интересы, он часто более действительным образом служит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится делать это».
Однако вопреки такого рода декларациям о благости рыночного либерализма на практике либерально-рыночная экономическая модель работает качественно иначе.

Деятельность всего множества предпринимателей на всех специализированных рынках подчинена максимизации их ЧАСТНЫХ доходов и сокращению издержек каждого из них любыми путями. Это действительно так, но это вовсе не означает, что не регулируемый — так называемый «свободный» — рынок работает на удовлетворение общественных интересов. Он этого в принципе делать не может потому, что: Если прибыль, которую можно извлечь за пределами своего государства, ожидается выше, чем в своём государстве, то производство будет перенесено в другие страны в ущерб интересам своего общества и государства.  Максимизация доходов и сокращение издержек достигается сплошь и рядом путём нарушения нравственно-этических норм общества, переносом инвестиций в производство губительной для общества продукции, развивающей его пороки.

Бизнес на пороках оказывается самым высокорентабельным.

Для многих предпринимателей ориентация на него становится их личностной нормой поведения («Ничего личного: это просто бизнес» — Альфонсо Капоне, американский гангстер). Один из идеологов либерализма Айн Рэнд (1905 — 1982) провозгласила правомочность такой позиции недвусмысленно:
Вы спросите, какие у меня моральные обязанности перед человечеством? Никаких, только обязанности перед самой собой». «Единственная моральная цель человека — его собственное счастье». Выражение “делать деньги” является основой человеческой морали. Пока вы не поймёте, что деньги — корень добра, вы будете идти к самоуничтожению. Если деньги перестают быть посредником между людьми, люди превращаются в объект произвола. Кровь, кнут, дуло пулемёта — или доллар. Делай выбор! Другого не дано! Время пошло!.

Соответственно, большинство общества, не являющееся собственниками капитала, доходы от которого позволяют жить, не работая по найму, представляет собой всего лишь один их многих «экономических ресурсов», эксплуатируемых капиталистами на тех или иных законных либо незаконных основаниях.  Кроме реального сектора в капиталистической звериной экономике есть и спекулятивный сектор, который вообще ничего не производит, предприятия которого извлекают доходы из перепродажи всего, что можно легально или нелегально купить и перепродать с прибылью, эксплуатируя колебания цен либо генерируя такого рода колебания цен по своей инициативе. Фактически спекулятивный сектор — системный паразит на обществе.

•  Капиталистический звериный рынок не способен к целеполаганию в отношении образа жизни страны и развития её экономики (а мировой рынок не способен к этому, но уже на глобальном уровне).Капиталистический звериный рынок не содержит в себе механизма самонастройки экономики государства на достижение поставленных политиками целей или жизненных идеалов народа. Есть виды деятельности, общественно необходимые, но не осуществимые на принципах коммерческой самоокупаемости вообще или в объёме, необходимом для устойчивого и безопасного развития общества. В частности, это касается фундаментальной науки, опытно-конструкторских разработок, образования, здравоохранения, многих видов художественного творчества. Есть множество коммерчески эффективных видов деятельности, которые наносят вред обществу прямо или опосредованно, препятствуя общественному развитию вплоть до того, что способны вызвать катастрофу культуры или медико-биологическую катастрофу общества.
• Научно-технический прогресс в либерально-рыночной экономике сопровождается тем, что часть населения становится «экономическим избыточным». При исторически сложившейся организационно-технологической структуре востребованности профессий и конъюнктуре попавшие в эту категорию люди становятся лишними и как трудовые ресурсы, и как неимущие, лишённые заработка потребители, вследствие чего социальная система их уничтожает тем или иным способом. В разные эпохи и в разных странах это делалось по- разному: смертная казнь «за бродяжничество» в Великобритании в эпоху первой промышленной революции; алкоголизм и наркотики в наши дни — повсеместно.

В силу выше изложенного, звериная капиталистическая  экономическая модель античеловечна. Вопреки капиталистическому  блефу, реально действующее законы звериного капиталистического  ценообразования таковы, что по факту они из поколения в поколение воспроизводят массовую нищету и бескультурье, запустение и биологическое опустошение территорий, на фоне чего сверхбогатое меньшинство «бесится с жиру» и сетует на лень, тупость и озлобленность простонародья, не желающего честно работать на эту систему.

И этот вывод подтверждается исторической практикой множества государств, в число которых попала и постсоветская Россия. Возражения против сказанного со ссылками на пример США, Японии, развитых стран Европы безосновательны, поскольку, во-первых, ни в одной из экономически успешных стран к настоящему времени нет  рыночной  экономики, а во вторых, в действительности они преуспели в организации жизни за счёт других государств. В каждой из них, главным образом под воздействием Великой октябрьской социалистической революции и «великой депрессии» конца 1920-х — 1930-х гг., сложилась своя система государственного регулирования рынков, дополняемая системой государственного планирования социально-экономического развития. Вследствие этого со второй половины ХХ века их экономики не имеют ничего общего с представленной выше  звериной капиталистической экономической моделью звериного капитализма , кроме названия их экономик — «рыночная».

Во всех их системы государственного регулирования рынков и государственного планирования социально-экономического развития профилактируют и компенсируют негативные явления, порождаемые капиталистической звериной экономической моделью в её чистом виде, которые получили в экономической теории название «провалы рынка».  Звериная капиталистическая рыночная экономика, полностью соответствующая либерально-рыночной экономической модели и «десяти заповедям» «Вашингтонского консенсуса» — удел бывших колоний, которые после обретения суверенитета де-юре, по- прежнему остаются колониями де-факто, если анализировать структуру их валового внутреннего продукта (ВВП) и экспортно-импортные балансы. Т.е. бывшие колонии стали криптоколониями, не обладающими экономическим суверенитетом, вследствие чего их экономики работают не на интересы собственного развития, а на интересы иностранного капитала, бывших метрополий и транснациональных корпораций, а культкапитализма в их обществах служит для поддержания их криптоколониального статуса.