Справедливое общество утопия. Или что - в этом есть?

Начнем с конкретизации, что понимается под социально – экономическим развитием. Или модернизацией, как называют его ученые экономисты. Это всего два переменных параметра: социальная справедливость и эффективность той экономической модели, которая реализуется обществом. То, что они переменные, вытекает из условия задачи: необходимости их развивать. А понять сущность экономической эффективности позволяет формула товар – деньги – товар. В идеальном варианте она превращается в равенство в прямом (математическом) смысле: товар = деньги + кредит = новое производство, если товаропроизводитель не продешевил, покупатель не переплатил (покупая, как пример, технологическое оборудование для создания нового производства), а кредитор не задрал ставку по кредиту. Справедливо. Все довольны и счастливы.

Теперь вспомним, как это было в СССР. В тех условиях для производителя критичным являлись не деньги, а производственные мощности. Поскольку для расчета с производителем государственный заказчик мог «нарисовать» любую сумму, используя для этого безналичку. А денежная масса, находящаяся в обороте, определялась не рыночными параметрами, а в основном балансом суммарной зарплаты по стране и объемами товаров в магазинах. Поэтому классическая формула товар – деньги – товар не могла стать равенством по определению.

Сегодня в условиях социально безответственного капитализма, когда победили финансисты – банкиры  и сырьевики, производственный бизнес в прогаре из – за непосильного кредита, а упомянутая формула опять превращается в неравенство. Таким образом, госплановая экономика в СССР и нынешняя спекулятивно - рыночная в России имеют общий недостаток: та и другая модели не в состоянии обеспечить гармоничное социально – экономическое развитие.

Но эти недостатки имеют взаимно противоположную направленность по отношению к идеалу, когда формула товар – деньги – товар становится равенством. В одном случае для создания продукта деньги вообще не нужны, а в другом нужны и их в стране много, но для производства  не доступны. Поэтому идеал – это «золотая середина» между госпланированием (или госрегулированием) и стихией рынка. Поддерживать идеальное постоянство баланса между госрегулированием  и рыночным в принципе невозможно. Как невозможно удержать постоянной оптимальную температуру в холодильнике. Возможно лишь ее отклонение от оптимального значения в допустимых пределах, когда по команде датчика температуры включается или выключается холодильный агрегат.

Поэтому невозможны как постоянность экономической эффективности, так и социальной справедливости. Но чем меньше  социально экономические параметры отклоняются от идеальных, тем  справедливее общество. А справедливость заключается не только в справедливой дележке, но и в создании справедливых условий для здоровой предприимчивости. Для этого власть должна быть умеренно либеральной (для здоровой предпримчивости) при таком же умеренном авторитаризме (для справедливой дележки). Эта умеренность тоже вроде идеала и сродни золотой середине между госрегулированием и рыночным. Соблюдать эту умеренность постоянно в принципе также невозможно. Поэтому необходимо чередование одного с другим. Вот почему единство и противоборство либерализма и авторитаризма есть источник развития. Но для того, чтобы общество становилось все справедливее, отклонения от упомянутой умеренности должны минимизироваться. Довести минимизацию до ноля невозможно, как недостижим КПД = 1. Но приближаться к тому и другому можно бесконечно долго, совершенствуя как техническое устройство, так и модернизируя социально экономическое устройство. В этом суть социально экономического развития. Или модернизации, как называют этот процесс ученые.

На социально экономическую тему чаще пишут ученые гуманитарии. Я учусь у них, но  как технарь получаемую информацию перевариваю по – своему. Пример для иллюстрации. Профессор Европейского университета в Санкт Петербурге высказался по теме Олега Дерибаски так.

«Пора вспомнить, что есть способ быстро решить проблему РусАла, подсказанный самим Дерипаской. Подзабылось уже, как он более 10 лет назад бросил неосторожную фразу: "Если государство скажет, что мы должны отказаться от компании, мы откажемся. Я не отделяю себя от государства. У меня нет никаких других интересов. Мне просто повезло. Считайте, что богатство свалилось на меня с неба".
Так вот, Олег Владимирович, пора за базар отвечать. Пора проявить истинный патриотизм, и отдать свой бизнес государству. И Путин должен в этот момент проявить истинный патриотизм: не ставить компанию под контроль своего очередного друга детства, а приватизировать ее на условиях, допускающих любого российского и иностранного инвестора. Нет сомнений в том, что если бизнес Дерипаски окажется в руках серьезных инвесторов, которых не заподозришь в сотрудничестве с Кремлем, то санкции с компании снимут, тысячи рабочих мест сохранятся и сохранится налоговый поток, который поддержит бюджетников».

Допустим, что «бизнес Дерипаски окажется в руках серьезных инвесторов, которых не заподозришь в сотрудничестве с Кремлем…»  Допустили. А то, что «санкции с компании снимут»  допустить невозможно. Потому что они направлен против ВВП, а Дерибаска лишь инструмент в руках дяди Сэма для решения задачи. Поэтому замена шила на мыло для дяди проблему не решает.

Альтернатива приватизации национализация. Это постановка компании под контроль государства. Особенно, если этот контроль осуществляет очередной друг ВВП. А в представлениях либерала Травина это только проигрыш. Потому, что он не учитывает закон диалектики: единство и борьба противоположностей есть источник развития. Это так банально, что и повторять не хочется. А для меня эта банальность как пример с холодильником: чтобы он исправно служил, нельзя его включать либо только на холод, либо на тепло.

Сегодня стараниями либералов в России построена рыночная экономика. Это прогресс, в сравнении с чистым государственным планированием в производстве и распределении. Но рынок получился несправедливый, спекулятивный, а капитализм социально – безответственный. С этим согласны как либералы, так и державники. Но либералы причину видят в том, что, если кратко и обобщенно, она сводится к тому, что ВВП чрезмерно автократичен, а надо быть либеральнее. Наоборот, державники и патриоты считают Путина недостаточно тоталитарным, а то и создателем режима, который как державники, так и либералы называют путинским.

Сто лет назад мы в одночасье революционно качнулись в сторону крайнего тоталитаризма, а через 70 лет спустя также революционно качнулись в другую либеральную крайность. Нахлебались того и другого дальше некуда. Набираясь опыта, учимся на ошибках. Поэтому сегодня результаты выборов (два либераста набрали суммарно меньше 3 %) показывают, что сформировался запрос на левый разворот. Конечно, так далеко, где мы были, нам не надо. Но запрос на левый разворот -- запрос на справедливость. Сигнал власти подан. Как он будет воспринят – скоро узнаем. Это будет ответ и на вопрос: режим путинский или это ему пришили? Писатель и культуролог Андрей Столяров в работе «Окончательный диагноз» (см. ссылку http://magazines.russ.ru/october/2009/2/st9.html) о справедливости высказался так:

«Попыткой выражения справедливости, «царством логоса», стал русский социализм. Надо отметить, что, несмотря на неудачу эксперимента, это была идея ослепительной красоты: построить общество, где действительно главенствует справедливость, социальный рай, фактически – царство божие на земле. Сейчас понятно, что осуществлялась эта идея негодными средствами. Штыками в рай не загонишь, силой не заставишь людей быть счастливыми. Однако это не значит, что сама идея исчерпана как мировоззренческий и концептуальный проект. Христианство, светским воплощением которого являлся социализм, прежде чем предстать в виде просвещенного европейского гуманизма, тоже прошло период подростковой жестокости: период беспощадного террора против язычников, период крестовых походов, период инквизиции, католической и протестантской, которая в относительных цифрах, вероятно, уничтожила больше людей, чем сталинские репрессии, осуществлявшиеся, заметим, исторически короткое время и «не в свою эпоху». Ни в коем случае не оправдывая сталинизм, все же следует подчеркнуть, что любая большая идея должна созреть. Она должна выработать в себе нормы, ограничивающие ее энергетический потенциал. Огонь должен греть, а не обжигать. Видимо, и социализм еще возродится – только в более мягкой, гуманной, толерантной, окультуренной форме.

У Дмитрия Травина есть книга, которую он назвал так: «Просуществует ли путинская система до 2042 года!» и о грядущем отзывается так: добро пожаловать в застой. В интервью  журналисту «Радио Свобода» он говорит: в сегодняшней России я вижу много параллелей с тем застойным брежневским Советским Союзом.

Я готов согласиться с Травиным в части срока, отпущенного им на существование путинской системы. Если начать от намечающегося  на сегодняшний день левого поворота до 2042 года остается 24 года. Как раз столько, чтобы выросло новое поколение. Но есть надежда, что эта эпоха будет напоминать не брежневский застой, а скорее сталинскую индустриализацию. Но уже без тех крайностей. Должно быть все помягче. Без массовых репрессий и ГУЛАГа. Просто потому, что для воспитания (или перевоспитания) властной элиты автократу Путину или его преемнику этого уже не потребуется с учетом как полученного нынешней элитой урока, так и с учетом возросшей просвещенности масс.  Или, если другими словами, у широких народных масс патернализма поубавится. А самому выдавить из себя патернализм мучительно трудно так же, как и раба.