Ментовский суицид. Половина смертей в силовых структурах России приходится на самоубийства

Половина смертей в силовых структурах в России, по данным Общественной палаты, приходится на самоубийства. На каждый год приходится почти 300 случаев. Половину «небоевых потерь» в ведомствах объясняют личными причинами, а половину из них не объясняют никак. Журналист Екатерина Селиванова в рамках «Открытой планёрки» под руководством спецкора BBC Олеси Герасименко рассказывает, что заставляет силовиков сводить счёты с жизнью и как их пытаются остановить.
ПСИХОЗ НА ПОЧВЕ АДАПТАЦИИ
14 июля 2016 года в посёлке Прудбой Волгоградской области на полигоне шли боевые стрельбы. 21-летний солдат-срочник Денис Раевич зашёл в окоп и по команде «Огонь!» выпустил очередь из автомата себе в подбородок. В КОБРУ — калачевскую оперативную бригаду в/ч 3642 — Раевича призвали из Новосибирска в апреле 2016 года. Он был санитаром мотострелковой роты.
Служебное расследование, проведённое начальством взвода, пришло к выводу, что у Раевича развился психоз на почве затянувшейся адаптации и он скрывал своё состояние от окружающих. «В принципе, я согласна с этим. Сын очень скучал по дому, по нам, родителям, переживал расставание перед армией с девушкой. Всё это на фоне тяжёлой службы в спецвойсках и на тот момент жуткой жары. Сын очень не любил лето именно из-за жары, даже у нас в Новосибирске, а уж там какая жара была! В БТРе до 60 градусов доходило», — рассказала «Батеньке» мать погибшего Татьяна.
«Весёлый и отзывчивый» — так чаще всего описывают Раевича его друзья из Новосибирска. Несколько лет он занимался рукопашным боем, ходил в тренажёрный зал, играл на гитаре. «Эх, лучше бы ты правда попал в ПВО (Войска противовоздушной и противоракетной обороны. — Прим. ред.), как и говорил, — может, всё было бы лучше и сейчас ты был бы жив! Сгубил твою жизнь спецназ», — написал через несколько дней после смерти Дениса на своей стене «ВКонтакте» его друг Артём. Он вспоминает, что Денису не терпелось пойти в армию. Он говорил: «Надоело на гражданке мне, а там, Тём, всякие приключения». Правда, стрелком-санитаром он быть не хотел, а мечтал об МЧС. «После армии мы хотели вместе пойти — на контрактную службу», — вспоминает Артём. Сам он ушёл служить во второй призыв. Говорит, после произошедшего с другом у него не появилось сомнений — идти служить или нет.
Как вспоминает мать Раевича, через три недели службы Денис подошёл к войсковому психологу и спросил, нормально ли, что он так тоскует по дому. Психолог ответил, что в среднем срок адаптации — два месяца. Он ждал два с половиной. «Кто-то скажет, что в парнях в армии надо воспитывать привычку к лишениям, трудностям, погодным условиям. Но в нашем случае всё это стоило моему сыну жизни! Моё мнение — что в армии к солдатам относятся как к бездушной боевой единице», — говорит мать погибшего.
По её словам, психологическая проверка сына перед армией заключалась в объяснении смысла русских народных поговорок.
ИНТЕЛЛЕКТ ПРОТИВ НАРКОТИКОВ
Психологический контроль в силовых ведомствах начинается при приёме на работу или службу — с так называемого «профессионального психологического отбора». Он состоит из собеседования, анализа анкеты и психодиагностического обследования. Психолог делает выводы о стиле поведения, в том числе в конфликтных ситуациях, проблемах в прошлом и о том, как их можно устранить. Но главное — ставит пометку «рекомендуется» или «не рекомендуется» для службы. После на каждого соискателя составляют заключение и направляют его в Центр психодиагностики (ЦПД).
Там с кандидатом снова работают психолог и психиатр. На этом этапе соискателю также могут предложить пройти тест на полиграфе. Его применение не регулируется никаким законом РФ, поэтому невозможно сказать, является ли он обязательным. По данным источника в СК, при приёме на работу в ведомство соискатель может отказаться от прохождения теста на полиграфе, но это чревато отказом в приёме на работу, а в МВД отказ от прохождения полиграфа впоследствии может послужить поводом для увольнения по причине утраты доверия. Полиграф является негласно обязательным для будущих сотрудников, объясняют психологи. Солдаты-срочники его не проходят.
На этом этапе отбора и соискателям, и призывникам также могут предлагать тесты. В том числе с пословицами, о которых спрашивали у Раевича. Они состоят из нескольких разделов. Первый — соискатели отвечают на общие вопросы: в благополучной ли семье они росли, переносили ли в детстве серьёзные заболевания, бывают ли у них конфликты с близкими друзьями, родными и коллегами. Или, возможно, им кажется, что они подавлены, а окружающие их недолюбливают? Вариантов теста много, этот пример приводится в исследовании, выпущенном институтом повышения квалификации МВД. На вопрос «Что вы чувствуете по отношению к себе?» можно выбрать ответ: способность преодолеть любые трудности самостоятельно, гордость за достигнутое или уверенность в своей уникальности, исключительности. Других, менее позитивных, вариантов нет. В тесте есть и прямые вопросы о суициде: кончал ли жизнь самоубийством кто-то из родственников, можно ли оправдать людей, выбравших добровольную смерть, осуждаете ли вы людей, выбравших такую смерть, и понимаете ли вы людей, которые покончили с собой из-за предательства.
Второй раздел — «проективный тест», в котором будущие силовики должны определить скрытый смысл высказываний и отнести их к одной из семи тем: алкоголь, измена, семейные неурядицы и другие. «Чем дальше хочешь прыгнуть, тем ниже нужно согнуться», «Инициатива принадлежала мужу, звуковое оформление — жене», «Всё в природе взаимосвязано, поэтому без связей лучше не жить». В исследовании сказано, что тест определяет суицидальную мотивацию респондентов. Чем больше вариантов ответа респондент относит к теме «Добровольный уход из жизни», тем выше риск того, что он склонен к суициду.
Комментарии