Памяти Сталина

Стихотворения поэтов-патриотов о вожде

•  Надежда Диас

5Оценить статью: 4 1

Владимир Бушин

Двадцать восьмая могила

                 3 сентября 1994 года воины, вернувшиеся

               из Германии, возложили 27 букетов гвоздик

                        к Кремлевской стене, где спят наши

                                  прославленные полководцы.

Говорил фронтовик.

     двадцать третьего года рожденья,

Что из тех,

        у кого за спиной Сталинград и рейхстаг.

Он божился:

       - Ей-Богу, не сон, не мираж, не виденье.

Все я сам это видел, и все было именно так.

И опять повторял: - Не легенда, не сказ, не былина.

Навсегда сохранит в моем сердце родная земля

День, когда наши внуки вернулись домой из Берлина

И под знаменем красным прошли по Тверской до

Кремля.

Двадцать семь у них было букетов им выданных

алых.

И с поклоном сыновьим возложили их все у стены 

На могилы прославленных маршалов и генералов,

Незабвенных героев великой народной войны.

Но могиле одной запретил командир поклониться,

Положить в изголовье хотя бы гвоздичку одну.

И косились солдаты. Мрачнели солдатские лица,

Ибо с помощью их еще раз оболгали войну.

Сколько лет уже лгут и не могут налгаться досыта,

На могилы плюют, разбивают кресты и гробы…

Ах, как хочется им, чтобы правда была позабыта!

Как назвать их? Антихристы. Нелюдь. Рабы.

И в кругу нашем,

                      редком уже,

                                     но по-прежнему братском

Тяжело мне, товарищ, и мерзко о них говорить

И скажу лишь одно: в сорок третьем по Гжатском

Не доверил бы им даже кашу солдатам варить.

И в душе проклиная запрет скудоумно греховный,

Уходили солдаты за скорбным отрядом отряд…

Вдруг один обернулся:- Спи спокойно, Верховный,

Мы припомним и это – ведь настанет и наш Сталинград…

А когда уж луна окоем озарила Московский,

То очнулись герои, преступив роковую межу,

И сказал самый младший, изгнанник Литвы

Черняховский:

- Разве он допустил бы! Я гвоздики ему положу.

Маршал Жуков шагнул, под луною сверкнув орденами:

- Вспоминаю о нем каждый раз, как вокруг погляжу.

Этот смрад и развал, спор и кровь меж страны племенами

Разве он допустил бы! Я гвоздики ему положу.

Адмирал Кузнецов, от него претерпевший немало,

Поднял руку: - А я лишь о том вам скажу:

Сколько гаваней лучших у нашего флота не стало!

Разве он допустил бы! Я гвоздики ему положу.

Тут и сын его Яков, погибший в плену, оказался.

- Мой отец, - он сказал, - был уверен: я честно умру.

И менять на фельдмаршала сына не стал, отказался.

Он иначе не мог. Дайте пыль я с могилы сотру.

И один за другим его маршалы и генералы

Подходили за сыном и клали к могиле цветы

Это видел я сам, - мой рассказчик закончил устало,

И ревниво добавил: - Неужто не веришь мне ты?     

Людмила Туровская

                                     Бункер Сталина

Навалили грязной лжи, напоганили. 

Покатился по Руси злобный вой.

Но хранит железный дух бункер Сталина –

Под отеческой землей, под Москвой.

Где стоял великий дом – там развалины.

Где сиял победный свет – чернота.

Но хранит железный дух бункер Сталина.

И вовек жива Его правота.

Всё – постыло. На душе – лишь окалина.

Вновь на родине – лихая беда.

Но хранит железный дух бункер Сталина.

Не на сотню черных лет – навсегда.

Вадим Андреев

Март пришел в страну с недоброй вестью.

Холод. Вьюга. Плотный снежный наст.

Собирались в коммуналках тесных

и шептались, не смыкая глаз.

Говорили плотники из Пресни,

сталевар, рыбак и коневод:

«Нам послал отца Отец Небесный

Был он крут. Но как нам без него?»

И, казалось, вне пути земного

для любого в общем сорванца

в те года он заменял родного

на войне погибшего отца.

За кремлевской башней солнце село.

И кому-то в полутьме зимы

до рассвета в одеянье белом

кланялись деревья до земли.

И срывая с веток заскорузлых

почки, что пробились лишь вчера,

по всему Советскому Союзу

безутешно плакали ветра.

Фёдор Городов

                          У могилы генералиссимуса

          На главной площади страны,
          невдалеке от Спасской башни,
          под сенью каменной стены
          лежит в могиле вождь вчерашний.

          Над местом, где закопан он
          без ритуалов и рыданий,
          нет наклонившихся знамён
          и нет скорбящих изваяний.

          Ни обелиска, ни креста,
          ни караульного солдата -
          лишь только голая плита
          и две решающие даты,

          да чья-то женская рука
          с томящей нежностью и силой
          два безымянные цветка
          к его надгробью положила.
                  Ярослав Смеляков.1964 г.
                  
Стратег, провидец, повелитель:
Ты душу русскую постиг.
Затянутый в свой строгий китель,
Поколебал ты материк.

Как Моисей ты вёл Россию
В обетованную страну.
Мы тридцать лет набычив выю,
А ты тянул, как борону.

Ты разделил судьбу народа,
Ты сотворил ему кумир;
Ты знал: в семье не без урода,
Ты исправлял порочный мир.

Карал измену и крамолу,
Бил казнокрадов по рукам,
Давал дорогу Комсомолу,
Нёс правду массам и векам.

Твой час настал, когда Европа
Пришла с секирой палача:
Россию превратить в холопа
И здесь погибла от меча.

Ты сына ( был бы ты тираном!)
Принёс нам в жертву, в общий храм.
Не заменил его Бараном*,
Как хитроумный Авраам**.

Когда ты умирал, застыла
У репродукторов страна.
Рыдали труженики тыла,
Тряслись героев ордена.

Твой прах, всем прочим в назиданье,
Мы положили в Мавзолей.
Теперь ты в песнях и в преданьях:
" Жить стало лучше, веселей!"***

Из Мавзолея, раб неверный,
Твой прах кощунственно достал.
И образ твой втоптал со скверной,
Себе воздвигнув пьедестал.

Оплёванный, но не забытый,
Лежи под гробовой доской.
Лежи под нашею защитой
В бессмертной памяти людской!

* - когда сын его, Яков, попал в плен к немцам, германское командование        предложило обменять его на фельдмаршала Паулюса. На что Сталин сказал:" Я маршалов на солдат не меняю!"

** - что бы испытать в вере Авраама, Бог приказал ему принести в жертву единственного сына, Исаака. Авраам подчинился. Но в последний момент Бог сжалился и не стал требовать этой жертвы. Разрешил заменить сына овном.

*** - из речи Сталина, 17 ноября 1935 года, на Первом всесоюзном совещании рабочих и работниц.
02.02.2017.     ПЕРЕЛЕСЬЕ.

Надежда Диас

         Сталин с нами

Оболган, как никто другой,
А раньше в песнях воспевали.
Страну в начале взял с сохой,
А с ним заводы расцветали.

Дорога к космосу вела,
Голодных не было, бездомных,
Его великие дела
Видны в моментах переломных.

Он был у люда на виду,
На лыжах в Альпах не катался,
С народом разделил беду,
С ним вместе на рейхстаг поднялся.

Он строил, мыслил, помогал,
И он ни в Ялте, ни в Потсдаме
Страну великую не сдал,
И потому - он вместе с нами.
             15.03.2010     

   ВОЖДЬ
На мою могилу нагребут много мусора,
но ветер истории развеет его.
Из завещания И.В. Сталина
Как не стереть на карте Гималаев
в пылу «демократических» затей,
так и того, кто шавками облаян,
не вычеркнуть из памяти людей.
Когда Россию бесы ввергли в смуту
и встал вопрос – нам быть или не быть,
он, нравится, не нравится ль кому-то,
смог обуздать их дьявольскую прыть.
Он против них направил их законы,
он в будущее проложил мосты.
Он армии вернул её погоны,
церквям – их литургии и кресты.
Нам говорят: он много пролил крови.
Но кто её у нас с расчётом льёт?
И почему по жести русских кровель
так много гроз столетиями бьёт?!
Да, был жесток. Но чтил войны обычай:
поднявший меч погибнет от меча.
И Божий суд, не знающий различий,
карал при нём любого палача.
Кровавый счёт всех большевистских боен
историками выставлен ему,
но холокост казачий был устроен
не им, как и побоище в Крыму.
Не он назвал народ наш «русским быдлом»,
не им придуман вздор «господских рас».
Он даже тех, кого задумал Гитлер
под корень извести, от смерти спас.
А главное, страну утроил в силе.
И новой мощи нам не обрести,
пока на неухоженной могиле
весь мусор не сумеем разгрести.

Ув. друзья, я не знаю чьи это стихи, но посчитал уместным разместить их на этой странице.