Почему администрация Азнакаевского района допустила разрушение молочного животноводства и растениеводства в Урсаеве?

"Окраина села Урсаево Азнакаевского района похожа на руины после бомбежки. Или на неухоженное, забытое всеми кладбище. Вот разрушенный почти до основания коровник. Вот ряд других пустующих животноводческих зданий без окон, с воротами без замков. Между ними — море сорной растительности: осоты, крапива, лебеда, репейник… Судя по оставшемуся запаху, еще недавно в некоторых из них находились животные.

Летом этого года из Урсаева в адрес Президента РФ В.Путина, Президента РТ Р.Минниханова и Прокурора РТ И.Нафикова ушло письмо следующего содержания:

«Мы, избиратели округа №1 Совета муниципального образо- вания «Урсаевское сельское поселение» Азнакаевского района Ре- спублики Татарстан, просим Вас прекратить досрочно полномочия депутата Шавалеева Зиннура Гадеевича и возбудить уголовное дело за необоснованное уничтожение животноводства и растениеводства в весенне-летний период 2017 г. на территории КФХ, которым он руководил. В середине марта он продал полностью коров и телят, по- ля остались не паханными и не сеянными. На земельные паи пайщики КФХ в количестве 51 человек не получили ни копейки денег за 2016 год… В настоящее время полным ходом идет разгром зданий животноводческой фермы, которым занимаются неизвестные лица, привлекая разную технику…».

Под письмом — 51 подпись.

По ферме мы ходили вместе с начальником райсельхозуправле­ ния Миргасимом Усмановым. Мир­гасим Валиевич шел от здания к зда­нию, не пропуская ни одного, буд­ то ни разу здесь не бывал, а входя — придирчиво оценивал состояние каждого, будто бы на предмет их инвестиционной привлекательности. Ощущение было неприятное, тягост­ ное, тоскливое. Такое, будто нахо­ дишься возле пробоины в стене кре­пости под названием «Продоволь­ственная безопасность страны».

Что же случилось в Урсаеве? Мы сидим в кабинете мастерской машинно-тракторного парка ИП «Ба­киров Р.И.». Нас трое: хозяин каби­нета Равиль Бакиров, начальник рай­сельхозуправления Миргасим Усма­нов и корреспондент газеты «Зем­ля-землица».

Почему мы встрети­лись именно с Бакировым и какое отношение он имеет к создавшейся ситуации? Судите сами. Равиль Бакиров — человек мест­ный. Сын простых родителей, он с 11 лет подрабатывал в здешнем кол­хозе пастухом. Окончил школу, тех­никум, затем, заочно, Казанский фи­нансово-экономический институт. Много лет возглавлял здешнее хо­ зяйство, был руководителем силь­ным, грамотным, умел работать с людьми. Сумел поднять колхоз на крепкую экономическую основу, до­бился динамичного развития расте­ ниеводства и животноводства. Не случайно ему было присвоено зва­ние заслуженный работник сельско­го хозяйства Республики Татарстан.

— В конце 90-х и начале 2000-х годов в сельском хозяйстве, как вы помните, сложилась тяжелейшая си­туация, — вспоминает Равиль Илья­сович. — Не было средств на обно­вление материально-технической базы, на зарплату с трудом деньги находили, частично закрывали ее то скотом, то зерном, то сеном. Техни­ка старела, коровники и телятники ветшали.И так было не только у нас — везде. Надо было срочно что-то делать…

Я слушаю Бакирова и мысленно с ним соглашаюсь: так и было. Пере­кроенные, перекрашенные колхозы и совхозы рушились под ударами рынка, упавшего на сельское хозяй­ство без каких бы то ни было подпо­рок и подтормаживающих устройств. Диспаритет цен, будто мощным на­сосом, высасывал из села и без то­ го слабенькие ресурсы. Увязшие в банковских кредитах под завязку, но так и не дождавшиеся практиковав­шегося на очередных съездах, а к тому времени почившей в бозе КПСС списания долгов, хозяйства покатились вниз, под откос, а народ, особенно молодежь, рванули в го­род.

Последствия шоковой терапии, кстати, и сейчас видны в Урсаеве: то тут, то там доживают свой век старенькие покосившиеся домишки с заросшими бурьяном огородами. Одни руководители, не выдержав пресса неблагоприятных обстоя­тельств, бросили сельское хозяйство и ударились в бизнес, другие, креп­кие духом, оказались в роли рабов на галерах: сжав зубы, они изо всех сил тащили колхозный воз в надеж­де, что все еще образуется, что го­сударство не даст пропасть. Бакиров оказался из тех, вторых, кому все же удавалось удерживать штурвал колхозного корабля, не да­вая ему пойти на дно. Но достига­лось это ценой неимоверных уси­лий, таких, что долго это продол­жаться не могло.

Понимало ситуацию и руковод­ство республики. — И нам сказали: чувствуете в себе силы — берите хозяйство в свои руки, приватизируйте. Пришло время частной собственности…, — ведет повествование аграрий. — Я долго думал, прикидывал и так, и этак. И пришел к выводу: уйду из хозяйства — развалится, а привати­зирую — еще поднапрягусь, поищу резервы…К тому времени Равиль Ильясо­вич обзавелся магазином в райцен­тре, торговал там продуктами, ско­пил кое-каких деньжат. Предприни­мательская жилка-то имелась. Они то и пригодились при процедуре банкротства и выкупа имущества. Имущество, которое согласно ель­цинской реформе должно было в начале 90-х годов поделиться на паи между всеми колхозниками. Так за определенную сумму хозяйство пе­решло в частные руки бывшего его руководителя. Обращаю внимание на то, что Ба­киров сам, без наводящих вопросов поднял, пожалуй, самую больную, самую острую тему новейшей исто­рии сельского хозяйства страны.

И звучал его рассказ как исповедь. — Я не схимичил, все делал по закону, всякие надзирающие и кон­ тролирующие органы у меня всю до­кументацию проверили, — заверя­ет аксакал. Ох, свербит, ох, щемит в сердце ветерана.

Это слышно, это ощути­мо. И хотя сам Бакиров вслух не оз­вучивает все свои переживания, мне кажется, нет в Урсаеве человека, ко­торому было бы также больно при виде руин на месте когда-то креп­кой фермы.Хотя, если рассудить, в чем он виноват? Выйдя в 2010 году на пен­сию, в 2011 году передал хозяйство в аренду. Не кому-нибудь, а род­ственнику, между прочим, бывшему начальнику райсельхозуправления. Причем, без долгов и с 5 миллио­нами рублей на счету хозяйства. И тот за один год умудрился довести сельхозпредприятие до ручки.

— А что тут удивляться, если Магдеев, возглавив хозяйство, сра­зу увеличил зарплату работникам в два раза? — задается вопросом Ра­виль Ильясович. — Пыль в глаза людям пустил, стал для них хоро­шим, а источников поступления де­нег не прибавил.После очередной процедуры бан­кротства Бакиров по договору арен­ды передал имущество — ферму, машинно-тракторный парк, зерноток, технику — другому родственнику, племяннику Фанусу Каримову. Каримов показал себя сильным руководителем. За короткий срок восстановил поголовье скота, попра­вил дела в растениеводстве, начал приобретать технику. Но обозначи­лись противоречия, начались споры с хозяином имущества. Какого ха­рактера? Вот, к примеру, корова — она передается хозяином арендато­ру. Чья она? Разумеется, хозяина, тут вопросов нет. Но корова не вечна — 5-6 лет, а нередко и раньше она выбраковывается на мясо, потому что или стареет, или заболевает. А молодняк от нее? Он чей? Появился у арендатора. Вопрос уже не столь простой. Как не прост вопрос иму­щественной принадлежности приоб­ретенной арендатором техники. И тут важно, чтобы такие моменты четко были прописаны в договоре. Но в договоре данные нюансы прописаны не были, и начались спо­ры и ссоры. В конце концов дого­вор аренды был расторгнут, а отно­шения между родственниками пе­решли в ранг судебных разбира­тельств.

А на урсаевскую авансцену вы­шел предприниматель Зиннур Ша­валеев. Он жил в Азнакаеве, зани­мался строительным бизнесом.

— Мне его навязало районное руководство, — заявляет Бакиров. — (Глава района Шайдуллин Марсель Зуфарович) Планы у него были амбициозные — заняться мясным скотоводством, да и поголовье дойных коров ему передавалось немаленькое. Но ру­ководителем он оказался никаким.

В словах аксакала есть большая доля правды. Именно Шавалеев и привел хозяйство в то состояние, ко­торое описывается в письме урсаев­цев и которое видно, что называется, невооруженным взглядом. Все его недолгое пребывание на посту ру­ководителя — свидетельства шагов человека, севшего не в свои сани. Первое, что он сделал — нанял управляющего хозяйством. Сам на производстве бывал наездами, от случая к случаю, с работниками практически не общался. А в сель­ском хозяйстве так нельзя: здесь каждый день надо вариться в делах и заботах, быть коренником в об­щей упряжке, быть, как Фигаро, и тут и там одновременно, тащить воз, упираясь посильнее подчиненных. И то это еще не гарантия успеха.

— Они жалуются во все инстан­ции, потому что воровать нечего ста­ло, — в запальчивости говорит Зин­нур Гадеевич об урсаевцах. — Нет производства — нет муки, зерна, се­на… Вот и злятся.

А вот люди говорят другое — зарплаты не стало, выдавалась она с многомесячными задержками. А о своих проблемах работникам го­ворить было не с кем: управляющий их не решал. Добавилась и другая системная ошибка Шавалеева. Стремясь во что бы то ни стало получить в Россель­ хозбанке многомиллионный кредит, он за 9 миллионов рублей выкупил здания фермы у Равиля Бакирова, и они стали залоговым обеспечени­ем для банка. А расплачиваться по кредиту оказалось нечем: производ­ство на глазах стало хиреть.

А ведь поначалу было у КФХ «Шавалеев» в аренде, кроме земли и машиннотракторного парка, 840 голов КРС, в том числе 400 дойных коров. Все, что дальше стало происхо­дить — это предмет проходящих се­годня судебных разбирательств. По факту же остается подтвердить со­ держание письма: земля перестала засеваться, коровники и откормоч­ники опустели, территория фермы заросла бурьяном.

Я спрашиваю Равиля Бакирова: — Почему вы отдали хозяйство в аренду? Почему не продолжили руководить им сами?

Он ответил: — Тут ведь вопрос психологии. Люди пенсионеров не очень-то слу­шаются…

Интересно, откуда у Равиля Илья­совича такое представление? Ведь он практически сразу, по выходу на пенсию передал хозяйство в чужие руки. А может, почувствовал охлаж­дение людей к своей работе после приватизации колхоза? Не очень-то любит наш народ на частника впа­хивать. И особенно отчетливо пере­мены в настроении работников за­метны на ферме, где даже неболь­шие нарушения дисциплины, минут­ные сбои в режиме кормления и по­ения животных немедленно сказы­ваются на надоях и привесах. …

У Равиля Бакирова все хоро­шо. Он настоящий хозяин. В его ИП 1700 гектаров земли, в том числе 1000 гектаров в собственности. Уро­жай нынче — самый высокий в рай­оне, под 50 центнеров зерна с гек­тара выходит. Пшеница — исклю­чительно продовольственная, 3 класса. Низкая цена на зерно его не сильно волнует, потому что хотя ско­та, через которого дешевое зерно можно было бы превратить в моло­ко и мясо, у него и нет, зато име­ются мельница, пекарня, магазин. Пропустив урожай через эти звенья, он свое не упустит. Вот только много ли радости у аксакала от своих удач?

На снимках: заросла ферма бурьяном; Равиль Бакиров. Фото автора."