Допинг патриотизма. Сергей Константинов – о русской лыжне

Мне сейчас 46 лет, и помню, как в детстве я болел за канадцев в хоккее. Я не понимал почему, но чувствовал, что так быть не должно. Тем более что взрослые вокруг, если правильно припоминаю, болели-то за наших. С возрастом мои интересы от игровых видов спорта перешли в сторону индивидуальных, а поскольку я еще и лыжник-любитель, то смотрю трансляции лыжных гонок и биатлона. Так вот последние лет десять-двенадцать снова стал болеть за других, а именно за норвежцев.

Это началось с приходом в комментаторы Дмитрия Губерниева, потому что его репортажи, когда наши выигрывали, было слушать невозможно – из-за такого махрового шовинизма и снисходительно-высокомерного отношения к спортсменам из других стран, что я не просто начинал болеть за других, но выключал у телевизора звук. Были ли времена, когда я мог искренне, по правде болеть за российских спортсменов? Да, были – 90-е. Почему? Потому что тогда случилось то единственное на моем веку небольшое время, когда россияне не были в той или иной войне со всем миром, спорт и искусство не были мобилизованы на пропагандистскую войну, и можно было болеть за своих не потому, что они представляют государство, а потому что хотелось себя отождествлять с ними, быть похожим на них, представлять себя ими, что вот это я сам как бы бегу или играю. Ведь с детства, с дворовых команд мы все-таки приучаемся болеть за тех, кто нам ближе, за русских.

Когда наступают другие времена, когда страна превращена в осажденный лагерь, то такое мирное занятие, как спорт, становится фальшивым. Потому что спорт становится не способом популяризировать здоровый образ жизни и гордость за своих, а еще одним кирпичиком в стене, отрезающей нас от остального мира (это для одних), либо залпом по соперникам (для других). Тут тебе и "русская ракета", и даже "Тополь-М", которые упоминались в репортажах Губерниева. Вероятно, это и есть показатель комментаторского профессионализма: когда журналист не болеет за своих, а ведет объективный репортаж. А на "Матч-ТВ" теперь – просто рассадник  непрофессионализма, девиз которого "Наши – лучше всех!". Конечно, ведь, когда мы против всего мира, не до объективности, и для победы все средства хороши, в том числе и допинг.

Неужели наши олимпийцы и иже с ними не понимают, что победы в спорте добываются не в судах, не в лабораториях, а на спортивных аренах?

Одни и те же спортсмены у нас могут и побеждать, и проваливаться вдрызг. Многие российские спортсмены после больших побед вообще не выходят на старт. Возьмем Ольгу Вилухину и Ольгу Зайцеву в биатлоне, Александра Легкова в лыжных гонках. Они после сочинской Олимпиады не участвовали в Кубке мира, а на Олимпиаде победили. Особенно было впечатляюще, когда наши лыжники взяли три первых места в 50-километровой гонке. И наши уважаемые комментаторы не задались вопросом: почему такого никогда не было на стартах Кубка мира? Норвежец Мартин Сондбю, ничего не понимающий, приехал на четвертом месте. Потом два сезона подряд он побеждал в общем зачете Кубка мира, а где были наши победители Олимпиады?

И вот снова через некоторое время узнаем, теперь уже от Родченкова, что был допинг, причем массовый, без разбору. Лили, сколько надо. Оно и понятно: Олимпиада была ведь была что-то вроде парада их "победы" перед главнокомандующим, и права на осечку не было. И когда МОК поступил в высшей степени по справедливости, стало спокойно на душе: я почувствовал, что буду на этой Олимпиаде снова болеть за наших.

Но тут грянуло решение Спортивного арбитражного суда, и в эфир понеслось: "Победа!" Неужели наши олимпийцы и иже с ними не понимают, что победы в спорте добываются не в судах, не в лабораториях, а на спортивных аренах. В частности, на совершенно чистой, белой, иногда до рези в глазах, лыжне, даже внешний вид которой не допускает никакой грязи. Я же и полюбил лыжи тоже с телевизора. Помню, во время болезни увидел трансляцию с Гунде Сваном. Мне казалось, что он победил лично для меня, потому что в его выступлении не было фальши; ведь я был ребенок, а дети это чувствуют.

Не так давно на Олимпийских играх выступал темнокожий лыжник одной из африканских стран. Я читал, что он появился на лыжне из-за того, что влюбился в этот спорт, тоже увидев телетрансляцию. Его до глубины души изумили души яркие шапочки спортсменов. И вот ему так захотелось тоже пробежать – по белой земле в ярком костюме, – что он, невзирая на все понятные проблемы, выступил на Олимпиаде. Принимал ли этот африканец допинг? Скорее всего, он и не знал про допинг ничего. Для него важным было другое.

Этого "другого" я не вижу в наших спортсменах. Послушайте интервью иностранных спортсменов, мы часто слышим: "Я получил удовольствие от гонки", "Сегодня был хороший снег", "У меня были хорошие лыжи". А у наших: "Я отомстил за отстраненных ребят", "Выступаем с тяжелым настроением в связи с ситуацией в нашей сборной". Только недавно разрешили женам и мужьям сопровождать спортсменов на соревнованиях. Но спорт – это в первую очередь удовольствие, радость, кайф. Лучше всего это видно у норвежцев, для них лыжи вообще это жизнь, а не тяжелые тренировки. Поэтому и тренировки для них естественны. Как и то, что все скандинавы должны быть лидерами в данном виде спорте, у них тысячи километров отменных, причем освещенных трасс. А астма – это профессиональная болезнь. Попробуйте побегать километры по морозу – закашляетесь. Поэтому, когда Мартина Сондбю выворачивает на финише от кашля, я ему верю. А вашим "победам" в судах – нет.

Так дайте всем нашим лыжникам и биатлонистам и другим спортсменам почувствовать все то, что так привлекает спортсменов из других стран, и из-за чего мы, несмотря на отсутствие условий, все-таки становимся на лыжи. Дайте им свободу – и у них все получится.

Сергей Константинов – блогер