Байка: под Москвой советские солдаты применяли против немцев старинные артиллерийские орудия

Размышления на тему одного исторического мифа.

В последнее время в сети неоднократно всплывает героико-патриотическая история о том, как осенью 1941 года во время битвы под Москвой советские солдаты применяли против наступающих немцев артиллерийские орудия выпуска второй трети XIX века. Называются подобные статьи примерно следующим образом: «Уникальная битва под Москвой: пушки XIX века протии фашистских танков». Кратко история состоит в следующем: осенью 1941 года в ходе битвы под Москвой в полосе действия 16-й армии Рокоссовского против атакующих немецких танков были успешно применены 6-ти дюймовые гаубицы образца 1877 года выпуска. Особенно любят рекламировать подобные «военно-морские» истории лица, склонные к педалированию всего, что связано с историей дореволюционной России. Мол, Россия при царях была настолько развитой в промышленном отношении державой, а изделия, выпускавшиеся на царских заводах, настолько уникальными, что пушки, изготовленные тогда, успешно применялись в Великой Отечественной войне протии одной из самых современных в техническом оснащении армий того периода.

 

Мне, как человеку давно и серьезно увлекающемуся военной историей, представляется, что вся эта история чистейшей воды миф. И вот по какой причине. 1. Человек, который представляет, как устроен армейский механизм, прекрасно знает, что ничьих пушек в армии не бывает. Любые артиллерийские орудия, минометы и т.п. виды вооружения, как, впрочем, и вообще любое другое оружие, находятся на вооружении вполне конкретного воинского подразделения, соединения или объединения. Соответственно, если бы принималось решение о создании, как сказано «нескольких тяжелых противотанковых батарей», то все они должны были быть объединены как минимум (!) в отдельный тяжелый противотанковый дивизион. Т.е. это структурное формирование должно было получить свой порядковый номер или свое специальное название, которые использовались бы в служебной документации. Ничего подобного рассказчики и ретрансляторы этой истории не приводят. 2. Далее. В этом формировании должен был в обязательном порядке создан штаб (пусть даже численностью из 3-4 человек), созданы свои структурные подразделения: взвод связи, взвод разведки, взвод тылового обеспечения, транспортный взвод и другие структуры, вплоть до финчасти. Для многих это окажется открытием, но солдаты и офицеры, в том числе ополченцы, во время войны получали зарплату. А там где финчасть, там и соответствующая бухгалтерская документация, которая так же неизбежно должна была осесть в архивах. Однако, несмотря на неоднократность пересказов этой истории, никто ни разу не привел ни единого документа вообще. Т.е. численность этого формирования должна была насчитывать как минимум 300-400 человек, которых опять же надо было вооружить личным оружием из расчета хотя бы 5-6 карабинов на один артиллерийский расчет, плюс оружие у связистов, у разведчиков, в транспортном подразделении, полевой ремонтной мастерской (а без нее подобное формирование существовать не может по определению) и т.д. и т.п. И никто из них не оставил соответствующих воспоминаний хотя бы в виде семейных преданий? Как говорил Станиславский: «Не верю!» 3. Военнослужащие этого формирования обязаны были получить обмундирование (т.е. опять же бумажные вещевые аттестаты) и должны были где-то питаться. Что автоматически означает получение еще и продовольственных аттестатов, по которым они получали бы продовольствие на одном из складов фронтового или армейского подчинения.
По-другому в армии не бывает, и быть не может. Причем, получают они эти документы сразу по зачислению в списки воинской части. Это означает появление на свет еще как минимум нескольких сотен бумажных документов.

4. Далее, процесс формирования любого воинского подразделения занимает как минимум несколько дней, из которых часть времени отводится на теоретическую подготовку личного состава, минимальное сколачивание подразделения (занятия строевой подготовкой) и практические действия в полевых условиях, включая практические стрельбы. Даже в самые критические моменты никого без этого необходимого минимума в бой не бросали, какие бы байки не рассказывали современные мифотворцы. А для проведения подобных мероприятий опять же требуется соответствующая база, т.е. казарма или полевой городок, где будут оборудованы жилые помещения хотя бы в виде землянок или палаток, классы (пусть и в виде навесов на воздухе), плац и полигон для отработки практических действий. Все это хозяйство требует одной, самой главной вещи – вполне конкретной территории. О чем опять же в вышестоящих штабах должна была сохраниться вполне конкретная документация. Т.е. количество бумаг, которые обязаны были попасть в архивы после расформирования подразделения, еще больше увеличивается. И ничегошеньки не сохранилось? А куда все могло деться, если по версии рассказчиков, немцы были остановлены? Т.е. штабы со всей своей документацией уцелели.

5. Дальше. Перейдем непосредственно к самому моменту боя. Про то, что по движущейся цели стрелять из орудий, «по ступицу колес закопанных в землю» невозможно, даже упоминать не буду, это и так понятно. Так же как понято, что наводить в движущийся танк «по стволу» в этом случае невозможно по определению. И если и могли подобные пушки нанести немцам урон, то только в момент, когда их танки в ходе подготовки к атаке развернулись на рубеже развертывания и встали в ожидании приказа непосредственно атаковать. В принципе, это единственно возможный вариант нанесения урона противнику. Но возникает вопрос: «А что же было дальше?» Немецкие танки понесли урон, откатились и на этом все закончилось? Немцы, эти гроссмейстеры войны, не попытались установить, кто же нанес им столь серьезные одномоментные потери и нанести ответный удар? И это при наличии превосходства в воздухе, а в частности, в разведывательной авиации? Неужели в наступающем танковом полку не нашлось ни одного авиационного наводчика, который еще в момент обстрела связался по рации с авиацией и запросил поддержку. Особенно если учитывать тот факт, что стрелять бездымным порохом подобные орудия не могли даже будучи новыми, просто потому что они не были на это рассчитаны. Т.е. после первого же выстрела, его позиция без проблем засекалась любым пехотинцем. А если еще учесть и тот факт, что по немецким уставам танки без пехотного прикрытия атаковать не могли, а у немецкой пехоты было вполне в достатке минометов, которые накрыли бы позиции артиллеристов после первых же выстрелов, то история становится все больше и больше фантастической.

Можно конечно и дальше было бы продолжить разбор этой очередной байки, по уровню откровенной глупости сравнимой разве что с не менее героическим мифом о парашютистах, прыгающих в снег из летящего на бреющем полете самолета и тут же героически атакующих врага. Но на мой взгляд и так сказано вполне достаточно, чтобы понять: эта история – откровенно глупый миф.