Как из-за глупости депутатов пострадают выборы

Россия, к счастью, или к сожалению не состоит из Москвы, Петербурга и городов-милионников, где всё отлично и ништяк, говоря словами Сергея Шнурова, лидера группы "Ленинград...

 Россия, это ещё десятки тысяч маленьких городов раскиданных по областям, районам и всяким административным образованиям..

 И костяк всех этих образований, составляют простые, русские (и многонациональные) мужики, которые дальше своей квартиры и лесопилки, нихера в этой жизни не видели.

Там, в этих городках жили их деды, их отцы и в какое-то время родились они. Те кто живёт сейчас. 

В этих городках, зачастую ветеринары вырезают людям аппендицит, так как, все прекрасно знают что Минздрав уже много лет осуществляет уплотнение своих учреждений, например как в Ленинградской области в городе Лодейное Поле (население 20000 чел)  - было закрыто инфекционное отделение и переведено в другой город Подпорожье. Просто для экономии . Для экономии на БОЛЬНЫХ!

 Да и много таких оптимизаций. Если между городами нет 100 км. то проще поставить оборудование в одном городе, и возить труповозки от пункта "А" в пункт "Б" И никого не волнует, что с пациентами дальше будет.  Главное - оптимизировать и отчитаться!

Но суть, речь не об этом. А начнём мы с войны. Великой Отечественной Войны.
Я сразу, попрошу удалиться из комментариев идиотов, представителей ЗОЖ (вплоть до бана в сообществе), которые начнут качать права как школота Навального и рассказывать как они "бросили курить".

Итак: История дыма над окопами:

Так сложилось исторически, что над полями сражений поднимается не только пороховой дым, но и табачный. Привычка, числящаяся в мирное время вредной, становится на войне просто спасительной: ударная доза никотина помогает снимать стресс, успокаивает нервы, заглушает чувство голода.

А еще служит тонкой ниточкой, не позволяющей окончательно потерять голову, привязывающей к реальности. Недаром американский президент Рузвельт, еще задолго до открытия США второго фронта, назвал табак стратегическим сырьем. И тем более не удивительно, что табачный паек был для солдат Великой Отечественной едва ли не более важен, чем пресловутые «наркомовские граммы». 

Табачное довольствие было органичной частью армейского пайка с давних времен. Кисеты с махоркой и «турецким табачком», а потом и папиросы водились в солдатских ранцах, где и когда бы ни шла война. Вокруг табака сложилась масса разнообразнейшего фольклора, традиций и суеверий. Поэтому нет ничего удивительного, что во Вторую мировую Красная Армия вошла, сопровождаемая облаком табачного дыма. Впрочем, не всегда табачного: в самые тяжелые периоды войны табака не хватало, пути сообщения были нарушены, так что получить паек было можно не всегда, и солдаты курили мох или зверскую, вышибавшую слезу смесь из коры и листьев. 

Город без табака 

Хуже всего пришлось курящим, оставшимся в осажденном Ленинграде. На складах долговременного запаса табака не было, только рабочие объемы на фабриках. И табачный голод накрыл город раньше, чем хлебный. А курить, между тем, меньше не хотелось. Блокадники утверждают, что, когда начались серьезные перебои с продуктами, курение создавало кратковременное ощущение сытости, а еще принято было считать, что оно помогает от цинги. В одном блокадном дневнике есть запись: «Курить нечего. У меня есть еще на одну закрутку махорочной пыли, и мы по очереди, обжигая пальцы и губы, затягиваемся жадно и глубоко едким горьким дымом... От курения на время притупляется чувство голода, но потом с новой силой голодная спазма сжимает желудок». 

Чем заменить? 

Лаборатории ленинградского пищепрома были брошены на поиск подходящих заменителей табака, изобретение эрзацев. На пивоваренных заводах Ленинграда нашли 27 тонн хмеля, который полностью использовали как добавку (10–12%) к табаку, а когда хмель закончился, стали примешивать сухие опавшие листья осины, березы, дуба, клена и других деревьев. Причем кленовые листья оказались наиболее подходящими. Их сбором активно занялись работницы табачных фабрик и школьники. Причем масштабы сбора впечатляли — до нескольких десятков тонн. Листья просушивали на ветру, упаковывали в мешки и после технологической обработки добавляли (до 20%) к табаку. Использовались и «внутренние ресурсы» табачных фабрик. За десятилетия работы под полами цехов скопилось немало табачной пыли. Ее выгребали и тоже добавляли в курево, в качестве никотиновой «приправы». 

Время «берклена» 

Что дело и впрямь было худо, говорит то, что курения «берклена» не избежали даже те, кто занимал в городе высокое положение. «Сено, пропущенное через лошадь» постепенно вытесняло табак и из их пайков. «В первое время мы получали даже папиросы, — вспоминает Петр Палладин, бывший в блокаду начальником радиовещательного узла связи Ленинградского радиокомитета. — Это были “Красная звезда”, или “Звездочка”, как их тогда все называли. Изредка разживались и “Беломором”. Потом перешли на добротную моршанскую махорку и табак в пачках, которые вместе с ухудшением снабжения тоже стали редкостью. Махорку заменила смесь из табака с кленовыми листьями и табачной пылью. Свернутый в козью ножку, табак при курении трещал, как будто в нем был порох, от цигарок летели искры, на гимнастерках и шароварах появлялись прожженные дырочки. Выстрелившие кусочки табака не гасли, а продолжали гореть, грозя поджечь все горящее». 

«Я только трубочку курил…» 

На фронте с табаком дело обстояло лучше. Даже на Ленинградском фронте солдаты и матросы ежедневно получали 20 граммов махорки или 10 граммов табака на человека, а на других направлениях снабжение было гораздо богаче — до 300 граммов на неделю. Тут была и махорка, и лендлизовские американские сигареты. Ну и, конечно, были трофейные папиросы, но их любили не слишком. Зато очень ценился «Беломорканал» (его курили в основном летчики). А «Казбек» и прочие «приличные» сигареты считались командирскими. Ими дымили политработники и командиры. А еще в большом фаворе были курительные трубки — своего рода окопный шик, особенно если трубочка трофейная. Впрочем, курили, разумеется, не все. Но тут речь о воспитании и личных привычках. Как вспоминал ветеран войны кавторанг Константин Тараненко, «я в жизни ни одной папироски не выкурил. Попробовал один раз, когда еще папа был жив. Свернул из газеты козью ножку и в рот. И папа идет. “Ну-ка, сыночек, иди сюда”. Три соприкосновения по соответствующему месту бамбуковой тросточкой — и на всю жизнь он отбил мне охоту курить. Во время войны и службы давали папиросы. Я не торговал ими, отдавал своим очень активным курильщикам». Правда, такой подход был делом редким. 

А что курили немцы? 

В первые годы войны у солдат и офицеров вермахта проблем с табаком не было. У них за спиной оставались захваченные табачные плантации Болгарии и Румынии, для того чтобы бравый крестоносец дымил не стесняясь, вовсю работали заводы концерна «Реемстма», подмявшего под себя 60% всего табачного производства неимоверно раздувшегося рейха. Даже в окопах под Сталинградом немецкие солдаты (пока их официально не объявили погибшими) дымили R6 и Ernte 23, Reval и Rot-Handle — сигаретами и папиросами ведущих марок того времени. Плохо с табаком в Германии стало только к концу войны, когда земельные приобретения, а с ними и ресурсы, стали облетать с рейха со скоростью осенней листвы. Тогда-то и появились «картонные» эрзац-папиросы, содержавшие минимум табачного листа и максимум заменителей. Правда, немцы отыскали какой-то другой эрзац, не схожий с советским: их папиросы не искрили при курении, да и горлодером особым, если верить воспоминаниям, не были. 

Дымная валюта 

Цены на табак во время войны поднимались буквально до небес. В Питере на рынке к февралю 1942 года восьмушка махорки стоила 200 рублей вместо 40 копеек, как до войны, или приравнивалась к 500–600 граммам хлеба. А папиросы «Звезда», стоившие в мирное время один рубль за коробку, продавали по 5 рублей за штуку, и цена на них возрастала с каждым днем. Блокадники вспоминают: «Почти никогда не удается спокойно выкурить папиросу, проходя по улице или стоя в очереди, непременно кто-нибудь подойдет и начнет слезно умолять, чтобы ему дали докурить». Вспоминают и объявления вроде следующего: «Доставляю воду с соблюдением правил гигиены за умеренную плату хлебом или табаком». За табак можно было купить одежду, обувь, овощи с деревенских огородов, хозяйственные и бытовые товары, даже козу или корову. 

В торговле табаком принимала участие и ребятня. Илья Григович, бывший в годы войны ребенком, вспоминает: «Старшие ребята научили торговать папиросами. Рядом с рынком была табачная фабрика, и ее работники, уходя со смены, выносили под одеждой пачки папирос “Темп”. В каждой пачке было 25 папирос, нам их продавали по 10 рублей за пачку, а мы торговали в розницу, громко выкрикивая: “Папиросы «Темп» — рубль штука!”. Таким образом, приварок был 15 рублей с пачки. Тогда я и начал курить. К сожалению, сохранил эту привычку по сей день». 

Образ возвратившегося 

Так и прошел табак войну — средством против стресса и голода, конвертируемой любым образом валютой, показателем социального статуса. В то время никто не задумывался о канцерогенах и смолах, потому что смерть от дистрофии или свинца была куда реальнее и ближе.

Для мальчишек 40-х самокрутка в зубах была таким же признаком взрослости, сопричастности происходящему вокруг, как сейчас, скажем, сотовый телефон в кармане. Курение было частью национальной мифологии: одним из самых культовых советских персонажей был вернувшийся домой усталый фронтовик, скручивающий самокрутку из газеты, и на этом образе выросло несколько поколений. Потому что, как бы там ни было, а табачного дыма над окопами из истории не вычеркнешь. Выиграть самую страшную в истории человечества войну без него было бы на порядок сложнее. 

ТАБАЧНАЯ ЦИТАТА 

Вы спрашиваете, что нам нужно, чтобы выиграть эту войну. Я отвечаю: много патронов и столько же табака. Табак так же необходим, как и дневные пайки, — его нам нужно тысячи тонн и без задержки. 

Генерал Джон Дж. Першинг, командующий экспедиционным корпусом США во Франции 

ТАБАЧНАЯ ПРИМЕТА 

От одной спички можно прикуривать только двоим. Третий должен прикурить либо от второй спички, либо от уже зажженной сигареты. Эта традиция имела военное объяснение. В окопах, пока прикуривает один, вражеский снайпер успевает заметить огонек, пока второй — поднять винтовку и начать прицеливаться. Если будет прикуривать третий, снайпер успеет прицелиться и выстрелить… 

ТАБАЧНЫЙ ФОЛЬКЛОР 

Фантазия блокадных остряков была неистощима. Папиросы, изготовленные из сухих древесных листьев, назывались «Золотая осень». Махорка, приготовленная из мелко истолченной древесной коры, в зависимости от степени крепости, — «Стенолаз», «Вырви глаз», «Память Летнего сада», «Смерть немецким фашистам», «Матрас моей бабушки», «Сено, пропущенное через лошадь». Табак из березово-кленовых листьев назывался «беркленом», а самого низкого качества эрзац-табак именовался БТЩ — то есть «бревна, тряпки, щепки». Наум Синдаловский. «Героический фольклор войны и блокады» 

ТАБАЧНЫЙ ОПЫТ 

Сигареты в том виде, в каком мы их знаем, изобрели египетские артиллеристы во время войны между Турцией и Египтом. В 1832 году во время битвы за Акру один из артиллерийских расчетов смог улучшить скорострельность пушки, заворачивая порох в бумажные трубки. За это бойцы были награждены фунтом табака. Однако их единственная курительная трубка была сломана, поэтому они решили и табак заворачивать в бумагу, так же как порох. А во время Крымской войны привычку курить табак именно таким образом переняли британцы. 

ТАБАЧНЫЙ ФАКТ 

В Ленинграде табак стал поступать в продажу небольшими партиями в апреле 1942 года. Причем по распоряжению горсовета его выдавали не по продовольственным карточкам, а по промтоварным. Завзятые курильщики пользовались карточками умерших и эвакуировавшихся. Так что на всех курева все равно не хватало. 

ТАБАЧНАЯ ЦИТАТА 

Когда при коммунизме люди перестанут курить — другое дело, а сейчас как воздух нужен табак… 

Анастас Микоян, нарком пищевой промышленности 

ТАБАЧНАЯ ЦИТАТА 

В большинстве случаев мы курили махорку или филичевый табак, которым нас пичкали особенно рьяно. «Изобретателя» этого табака я бы приговорил к пожизненному курению его детища. И это не по кровожадности моей, а исключительно из чувства справедливого возмездия. 

Александр Куманичкин, генерал-майор авиации. «Чтобы жить...» 

ТАБАЧНЫЙ ФАКТ 

Иосиф Сталин курил советские папиросы «Герцеговина Флор», набивая ими свою трубку. Мужчины, чтобы щегольнуть перед девушкой на свидании, специально покупали эти папиросы. 

ТАБАЧНАЯ ЛЕГЕНДА 

До сих пор ходит легенда, что в СССР табачные фабрики получали особый статус и считались стратегическими объектами из-за того, что диаметр советских папирос составлял 7,62 мм. Он был как раз таким, что в случае необходимости можно было на тех же станках наладить выпуск патронов. 

ПАПИРОСЫ ДЛЯ ФРОНТА 

По тому, кто что курит, можно было судить о многом 

— о воинском звании, принадлежности к тому или иному роду войск, личных связях. Да что там кубы на петлицах! По запаху табачного дыма становилось понятно даже, как обстоят дела на фронтах. Если над солдатскими окопами пахло моршанской махоркой, а из офицерских блиндажей тянуло дымком «Казбека» и «Беломора» 

—это было признаком благополучия. А если вместо этого поднимался дым «филичевого» 

— изготовленного из отходов производства, обрезков и соцветий — табака или еще какого эрзаца, значит, дела были по-настоящему плохи. 

Особенно плохо было с табаком в блокаду Ленинграда. Причем перебои начались еще в самом ее начале 

— в сентябре. Хоть об этом говорить и не принято, но дело тут попахивало элементарным вредительством. Судите сами: эвакуация мирного населения началась, когда враг был уже буквально на пороге. Должного запаса продуктов на складах не было, что же до такой роскоши, как табак, то об этом вообще речи не шло. 

Тем не менее, блокада не смогла сломить людей и остановить работу Ленинградской фабрики «Петро», носившей в годы войны гордое имя 1-й Табачной фабрики имени Урицкого. Предприятие стало поставлять для фронта знаменитую махорку, а умирающим от голода ленинградцам 

— хлеб. Ведь сотни жителей города работали здесь и благодаря этому смогли выжить. Во время войны табачная фабрика Урицкого была одним из немногих работавших в городе предприятий 

— запасы табака хранились не на разбомбленных складах, а в помещении самой фабрики. Поэтому в течение всего периода блокады она продолжала выпускать любимый всеми «Беломор» для фронта, хоть и в ничтожных количествах. С целью экономии табака интендантству разрешалось по желанию солдат производить замену: 300 г табаку на 200 г шоколада. Однако успеха такой обмен не имел. Желающих сменить табачное довольствие на шоколад или другие кондитерские изделия оказалось очень мало. 

При этом зачастую у людей не было ни бумаги, ни папиросных гильз, ни спичек. Народ усиленно крутил самокрутки, а когда дела стали совсем плохи — «козьи ножки», чтобы не терять ни грамма драгоценного курева. Причем крутили буквально из чего угодно — из газет, книжных страниц, упаковочной бумаги от махорки. А еще нарасхват были линзы всех сортов и любого размера. Ну, а тот, у кого в хозяйстве был такой антиквариат, как огниво, мог просто считать себя везунчиком. Ведь впервые за блокадное время спички стали делать летом 1942-го, на фабрике при Лесотехнической академии имени Кирова. Выдавали их в пайке — по 3 «книжечки» в месяц. Курево для бойцов на фронте являлось незаменимым средством коротать время и преодолевать однообразие землянки. Нередко приходилось наблюдать, как солдаты скучали и мрачнели из-за того, что им нечего было курить, даже перебои в питании переносились легче, чем отсутствие табака хотя бы на самое короткое время. 

Иногда удавалось раздобыть трофейное курево. Правда, немецкие сигареты, как рассказывают ветераны, вообще не ценились, на вкус были как картон — безвкусные. Не в пример «Беломорканалу», который и по сей день благодаря своей популярности выпускается на «Петро». 

Более полувека минуло с момента окончания войны. На фабрике, ставшей частью международной корпорации JT International, уже давно сконцентрировались на выпуске таких известных сигарет, как Winston, Mild Seven, Camel, More, Salem и Epique. И даже придумали новые российские марки: «Петр I» и «Русский стиль», но «Беломорканал» по-прежнему является неотъемлемой частью продукции фабрики и даже набивается на тех же крепких советских станках. 

(с) Сергей КОРМИЛИЦИН

ЕСЛИ ВЫ ВСЁ ЭТО ПРОЧИТАЛИ

Теперь подведём итоги

 1. Как вы думаете, те, кому сейчас за сорок + и кто курит, будут ли терпеть у себя в окопе ЗОЖника, гламурно помахивающего журналом VOGUE и требующего от курящего отползи на 15 метров от окопа?

 2. Правительство, которое загоняет курящих людей за 40+ в ранг ничтожетсв второго сорта, запрещая курить практически везде. -  Взвинчивая цены на копеечный табак до уровня дорого мяса - может ли надеятся на их лояльность?

 3. В России более 40 миллионов курящих и из них пусть даже 50% думающих, которые прекрасно понимают что в любых копчёных продуктах, в мясе а особенно в рыбе - больше тех самых вредных смол, чем в блоке сигарет, и что вредных веществ на крупной автостраде больше чем в тысяче блоков сигарет -  будут верить продажному рептилоиду по фамилии Онищенко, что эта чепуха борется за здоровье нации? Оно борется за себя, потому что капля никотина лошадь не убьёт, но убъёт ящерицу!

Это конечно шутка. Но запретив сахар и все газировки и соки с сахаром, пирожные, зефиры и торты - будет в миллионы раз больший плюс для здоровья нации. А запретив копчёности, колбасы, мясные деликатесы и т.п. - вообще будет замечательно!
Но борьба идёт с табаком. С тем фактором, который ВЫИГРАЛ ВОЙНУ С ФАШИСТАМИ!
Думайте.

 Курящие не голосуют за Путина!

Курящим - как людям второго сорта - пофигу.