Эволюция грабежа

Конспирологи говорят о наличии некоего оли­гархического «правительства закулисы», которое управляет глобальной экономикой, и вспоминают фамилии Ротшильдов и Рокфеллеров.

Наше откры­тие подводит под это ранее ничем не подтвержден­ное предположение твердый научный фундамент. Существует ли один клан, способный по своему усмотрению и на свое благо управлять столь ко­лоссальными ресурсами?

С помощью громадных денег на мировом рынке надуваются финансовые пузыри, приводящие к катаклизмам, подобным обвалу 2008 года. Ведь банкротство банка LehmanBrothers— всего лишь спусковой крючок, а движу­щей силой кризиса стала грандиозная ипотечная афера (SubprimeDebt) вокруг субстандартных закладных, которыми обеспечивались ценные бума­ги. Триллионы долларов, задействованные в этой операции, взялись из того самого «бассейна» — GoldmanSachsи DeutscheBankлишили своих кли­ентов миллиардов долларов.

На саммитах «Большой двадцатки» было офи­циально признано, что самый большой кризис, ко­торый переживает человечество, — это коррупция и несправедливое перераспределение богатств. Ки­тай, едва ли не первая по факту экономика мира, прилагает колоссальные усилия, пытаясь остано­вить утечку богатств развивающихся стран, которые выводятся коррумпированными элитами и оседают на банковских счетах в Лондоне, Париже и Женеве.

Лидеры западного мира на словах поддерживают необходимость сотрудничества, но, кроме неболь­шого словоблудия, ничего не делают. Почему? Об­судив эту проблему со многими из них, в первую очередь с тремя премьер-министрами Великобри­тании — Тони Блэром, Гордоном Брауном и Дэви­дом Кэмероном, — я не увидел никакого интереса к теме. Ни у одного из моих собеседников не было личного интереса в замалчивании вопроса. Они не­компетентны в нем? Им не до этого?

Отношение такое, что, мол, ничего нельзя поделать. Им кажет­ся, что у человечества есть более неотложные про­блемы: терроризм, ядерное оружие, войны, измене­ние климата, экологический кризис. Ими политики занимаются. А вот до темы на триллион долларов в год — руки не доходят? Странно, не так ли?

Несомненно, коррупция в странах третьего ми­ра, продукт их общественного устройства, являет­ся одной из причин этой большой проблемы. Если бы не было грабежа ресурсов коррумпированными плутократами в Африке, Азии, Латинской Америке и на Ближнем Востоке, люди там были бы богаче, не чувствовали бы себя лишенными гражданских прав и, вероятно, не были бы подвержены соблаз­ну попасть под влияние экстремистов. Но ведь именно Европа и США, построившие целую ин­дустрию откачки и отмывания денег из стран третьего мира, создали коварную новую форму колониализма, существование которой упорно игнорируют политические лидеры. США исполь­зуют эту ситуацию в своих интересах.

В течение шести веков европейские страны до­минировали в менее экономически развитых ча­стях планеты. Этот период истории отлично описан в книге эволюционного биолога Джареда Даймонда «Ружья, микробы и сталь» (Guns, Germs and Steel), за которую он получил Пулитцеровскую премию. Европа превзошла остальной мир в технологиях, в особенности военных. Благодаря этому превос­ходству «избранные» белые люди контролировали туземцев в колониях. Испанские, английские и гол­ландские завоеватели первыми создали флоты, ко­торые смогли добраться до земель, богатых золо­том и серебром, минералами, шелком и пряностя­ми.

И рабами. Но эпохе первого колониализма, с ее господством жестокой силы, нередко сопряженной с риском для жизни самих колонизаторов, пришел конец в прошлом веке, когда политические, во­енные и финансовые затраты на контроль над об­ширными территориями Африки или Индокитая стали перевешивать ценность трофеев для Европы.

«Деколонизация» стала мейнстримом. К середи­не 1970-х годов формальный политический атлас мира стал многоцветным. Проблема заключалась в том, что Европа осталась зависимой от товаров ее некогда колониальных владений, особенно в части полезных ископаемых.

Поэтому после организованного отступления, продолжавшегося до 60-х годов XX века, западный мир поменял форму колониализма. Отныне она строилась на двух основных столпах.

Первым стало проникновение в экономику третьего мира транс­национальных корпораций. Они принесли с собой столь необходимые инвестиции и технологии, но при этом заняли доминирующую позицию в эконо­мике и инфраструктуре стран третьего мира, экспро­приируя финансовые результаты развития.

Вторым фактором экспансии стали частные банки, которые начали кредитовать развивающиеся страны в 1970-е годы. Социолог и философ, первый президент Ганы фельдмаршал Кваме Нкрума в конце 1960-х годов назвал такое явление «неоколониализмом». Для про­стоты понимания мы с профессором Иноземцевым называем его «вторым колониализмом».

Не будучи столь кровавым, как первый, он стал более наглым и жестоким. И первый, и второй ко­лониализм были сосредоточены вокруг материаль­ных ресурсов и рабов. В XIX веке до 40% европей­ского импорта и экспорта приходилось на крупные державы и их колонии.

Эта «свободная торговля» принесла страдания жителям колониальных тер­риторий и огромные богатства метрополиям. В 1999 году Африканская комиссия по компенса­циям переселенцам (African World Reparations and Repatriation Truth Commission) оценила ущерб, на­несенный Черному континенту, в 777 триллионов долларов.

Это, безусловно, преувеличение, но, гля­дя на то, как выросли в те годы Мадрид и Лиссабон, Лондон и Париж, Брюссель и Амстердам, можно понять, что и эта форма колониализма была чрезвы­чайно прибыльной.

Даже с учетом списания долгов беднейшим странам в рамках Парижского и Лондонского клубов на рубеже тысячелетий финансовое бремя третьего мира составило около двух Триллионов долларов, а чистый процентный доход по этим кредитам приносил Западу более 200 миллиардов долларов в год.

Несомненно, это не могло произойти без помо­ги коррумпированных или некомпетентных мест­ных царьков. Но также очевидно, что второй коло­ниализм, как и его предшественник, был разработан и внедрен евроатлантической цивилизацией, а его патроном выступала новая мировая сверхдер­жава. Не случайно именно банкам США угрожал дефолт в начале 1980-х, когда Мексика, Аргентина, Венесуэла, Перу и другие страны оказались непла­тежеспособными.

Колониализм был горячей темой в 1980-е годы, порождая множество правозащит­ных движений, а голливудские знаменитости тре­бовали прощения долгов и нового, справедливого жирового порядка.

Но, несмотря на огромные су­веренные долги и торговые ограничения, многие государства третьего мира в конце концов начали выкарабкиваться из крайней нищеты. Сработал эф­фект переданных им технологий, а их товарам был предоставлен льготный режим экспорта на рынки метрополий.

Именно тогда появился новый феномен, кото­рый мы назвали «Третьим колониализмом». Эта форма эксплуатации имеет более тонкий и ковар­ный механизм — недаром он до сих пор нигде не описан, кроме редких нечленораздельных «агиток» да отчасти рекламных роликов Дональда Трампа, когда он баллотировался в президенты США. На наш взгляд, третий колониализм более эффекти­вен, чем предыдущие два.

Если первый колониа­лизм опирался на военную силу, а второй — на финансовую мощь кредитов, то третий основан на развращении элит, обучении их финансовым махинациям и перекачиванию денег в офшор­ные центры, являющиеся частью западных эко­номик. При этом эксплуатируемые таким образом страны нередко набирают кредиты.

Они не в си­лах хотя бы отчасти приблизить качество жизни своего населения к стандартам «золотого милли­арда», зато их элиты отчаянно хотят наслаждаться благами цивилизации в западном стиле.

Посколь­ку большинству этих государств по-прежнему не хватает демократических институтов и надежного верховенства права, богатства их элит имеют кор­рупционное происхождение и могут быть постав­лены под сомнение существующими или будущими режимами.

Очень немногие люди на высших эта­жах власти чувствуют себя в безопасности и хра­нят деньги у себя на родине. Напротив, все больше и больше богатых людей из Африки и Азии покупают недвижимость в Лондоне, открывают офшор­ные компании и тайные счета. Такое положение дел всячески приветствуется отраслью финансовых услуг Запада — и неудивительно: это краеуголь­ный камень третьего колониализма.

Благодаря западным банкам, юристам и бухгал­терам коррупция, бывшая на протяжении многих веков в значительной степени национальной про­блемой, стала международным явлением — иначе говоря, произошла ее глобализация. Она основа­на на связях между коррумпированными элитами бедных наций и международными финансовыми центрами Запада. Больше нет смысла создавать Ост-Индские компании и отправлять войска на покорение далеких земель, как в прошлые века, — туземцы сами приезжают и привозят свои богат­ства.

Масштаб происходящего впечатляет. Сегодня, даже по самым скромным подсчетам, чистый отток денежных средств из стран третьего мира состав­ляет около триллиона долларов в год, в то время как на начало тысячелетия он оценивался менее чем в 200 миллиардов.

Иными словами, корруп­ционеры от власти и лжепредприниматели крадут у своих бедных наций примерно в пять раз больше денег, чем платят их страны по займам от междуна­родных банков. Так что третий колониализм пере­плюнул второй по своей наглости.

Тем не менее даже самые уважаемые междуна­родные организации, вроде FATF или Transparency International, предпочитают не замечать этого яв­ления и не предпринимают практически никаких мер для противодействия ему, лишь произнося де­журные речи о необходимости обеспечить финан­совую прозрачность.

Международная сеть корруп­ции представляет собой худший побочный про­дукт глобализации. Ключ к борьбе с глобальной коррупцией следует искать не в самих коррумпи­рованных странах, а в Великобритании и Европе в целом, породившей эту и предшествующие вер­сии колониализма.

Именно Европа создала новую финансовую архитектуру, благодаря которой из бедных и плохо управляемых стран хлынули по­токи «грязных» денег. Запад позволяет коррум­пированным национальным элитам криминально обогащаться, извлекая выгоду для себя.

В таких условиях ожидать, что бедные государства смогут самостоятельно победить коррупцию, не прихо­дится. Необходимо, чтобы богатый Запад прекра­тил ее поощрять.

Как я уже сказал, международная коррупци­онная система возникла не случайно: она была создана, чтобы зафиксировать превосходство Запада над всем остальным миром. Однако, со­храняя этот глобальный статус-кво и перераспре­деляя мировые ресурсы в свою пользу, Европа са­ма оказывается под угрозой.

Поощряя коррупцию в странах третьего мира, первый мир уничтожает сам себя. Население в ограбленных странах ста­новится легкой добычей для экстремистов и ре­лигиозных фанатиков, войны порождают потоки беженцев, захлестнувшие Старый Свет и ставшие причиной миграционного кризиса. Наконец, воз­никли международные сети коррумпированных чиновников, которые невозможно было себе пред­ставить раньше, — тесный союз продажных элит, проживающих как в первом, так и в третьем мирах.

Наконец, огромное количество «грязных» денег, на­ходящихся в распоряжении узкого круга лиц, повы­шает угрозу попадания их в руки террористов.

Третий колониализм рано или поздно приве­дет к глобальному экономическому коллапсу и ги­бели цивилизации в ее нынешнем виде. Поэтому Международную финансовую олигархию можно уподобить раковой опухоли, которая сжирает человечество. Как известно, самостоятельно опухоль погибает только вместе со смертью всего организ­ма.

Однако деньги тоже подчиняются закону сохра­нения энергии — они никуда не исчезают. Каждый украденный рубль или доллар можно найти.

Нужно лишь проявить волю и сделать глобальную химио­терапию. Будет больно, неприятно, но иначе мы не выживем. Сейчас, когда я пишу эти строки, к Рос­сии применены новые санкции. МИД РФ заявил о разработке ответных мер. Нет ничего проще! На­до официально предложить (а лучше потребовать) Западу вернуть более 100 млрд долларов, похищен­ных у россиян криминальными банкирами и спря­танных за рубежом.

Следует сформировать госу­дарственную политику по возращению этих денег, подключив к этому все ветви и уровни власти — от МИДа, Минфина и парламента до Генпрокуратуры, МВД и госСМИ. Тому, как я пришел к таким выводам и как эти изыскания повлияли на мою судьбу, посвящена книга, которую вы читаете.

Лебедев Александр