Говорят, что если бы власть взял не Сталин, а Троцкий, было бы еще хуже. А разве могло быть хуже?

Льва Давидовича Троцкого, человека, который вместе с Лениным привел к власти большевиков в октябре семнадцатого и выиграл Гражданскую войну, ныне выставляют в роли ставленника (или вождя) всемирного масонства. Но именно он провел на IV Конгрессе Коминтерна резолюцию о несовместимости работы в коммунистической партии с членством в масонских ложах.

Сто лет назад Троцкий воспринимался как сторонник твердой власти, который взялся восстановить государство, разрушенное в феврале 1917 года, и наказать тех, кто разрушил великую империю. Октябрьский переворот был воспринят как контрреволюция, которая свергла преступников-либералов, виновных в хаосе и анархии семнадцатого года. Большевиков поддержали как продолжателей дела строительства империи, которые будут бороться против либерализма и демократии за укрепление и возрождение России.

Троцкий был вождем армии, сражавшейся за единую и сильную Россию, главным государственником. И симпатии страны были на его стороне. Когда он встал в оппозицию к Сталину, который возглавил партийно-государственный аппарат, то предстал в роли оппозиционера, критикующего недостатки, симпатии общества перешли на сторону тех, кто олицетворял государственную власть.

Но предъявленные ему обвинения нелепы.

Его обвиняют в невероятной жестокости. Одно можно сказать точно. Председатель Реввоенсовета был достаточно жесток в годы Гражданской войны, когда Красная армия была неустойчива, части бросали фронт и бежали, солдаты дезертировали. Но председателю Реввоенсовета и в голову не приходило уничтожать людей в мирное время, как это делал Сталин. После Гражданской войны Троцкий не подписал ни одного смертного приговора.

А главное — его еврейское происхождение. Многие авторы просто помешались на евреях, составляя списки евреев в советских учреждениях, особенно в органах госбезопасности.

Появление евреев на заметных должностях после Октябрьской революции, особенно в партийном аппарате, в ВЧК, объяснялось тем, что большевиков вообще было мало.

Должностей оказалось больше, чем кандидатов. Евреи-большевики были абсолютно преданы революции, надежны и лояльны к новой власти. Они были ярыми сторонниками крепкого централизованного государства, это новая власть особенно ценила, когда страна распадалась на куски.

Многие годы полагают, что евреи-чекисты или евреи-комиссары вели себя особенно жестоко и их жестокость объясняется просто: они не жалели ни России, ни русских. В реальности евреи-большевики порвали всякие связи с еврейской средой, которая боялась революции. Перестали говорить по-еврейски и вообще воспринимали себя как русские. Как и другие революционеры, считали себя выше национальностей и ставили перед собой задачи всемирного характера.

А вообще-то никакого единства в среде российских евреев не было. Одни поддержали Октябрьскую революцию, другие бежали из охваченной войной страны, третьи ждали, когда закончится эта смута. Вся их жизнь разрушилась.

Лев Давидович Бронштейн первые девять лет жизни провел в деревне в Херсонской губернии. Он вырос в земляном домике под соломенной крышей. Его отец был неграмотным, но сумел разбогатеть. «Отец, - вспоминал Троцкий, - научился разбирать по складам уже стариком, чтобы иметь возможность читать хотя бы заглавия моих книг. Октябрьская революция застигла отца очень зажиточным человеком. Революция отняла у него, разумеется, все, что он нажил».

Сталин не только приказал убить Троцкого. Несколько десятилетий работы пропагандистской машины не прошли даром. Он превратил его в воплощение зла. Кажется, его ненавидят все. Те, кто считает революцию трагедией, не могут забыть, что под его руководством петроградские большевики взяли власть в Октябре. Коммунисты считают, что он был злейшим врагом революции.

Люди, которые ненавидят Троцкого, говорят: слава богу, что не он пришел к власти, а то было бы хуже, чем при Сталине... А что, разве могло быть хуже?