Контуры новой холодной войны

Нарастающий конфликт России с Западом обусловлен в первую очередь российской внутренней политикой, требующей для легитимации существующего режима наличия внешнего врага и угрозы войны. При этом справедливо замечено: пока что Москва была вынуждена вести игру «на собственном поле», защищая домашний авторитаризм от глобального демократического движения.

Казалось бы, это обреченная позиция. Однако опасные тенденции в мировой политике последних лет могут оказать неоценимую услугу Кремлю и другим автократическим режимам, позволив им не просто сохранить статус-кво, но и усилить собственные позиции. Условно это можно было бы назвать роковым жребием Дональда Трампа, хотя дело не сводится к одной его персоне. Кризис западных либеральных демократий, увы, налицо, и это — базовая предпосылка плохих новостей для тех, кто хотел бы международного порядка, основанного на мире, свободе и устойчивом развитии.

Пожалуй, в Госдуме не зря аплодировали результатам президентских выборов в США год назад. Мистер Трамп, свалившийся как проклятие на Америку и весь современный мир, на самом деле может оказаться лучшим другом российского политического режима.

Речь, правда, не об очередной «перезагрузке» — этого американская политическая система не допустит. Все гораздо хуже. Некомпетентность человека, обосновавшегося в Белом доме, более всего, пожалуй, проявляется в вопросах международных отношений, с самыми печальными последствиями для всех сторон.

Поверхностно считается, что внешняя политика Барака Обамы была слабой. Сегодня президент Трамп не просто ломает осторожную, тонкую, рассчитанную на долгосрочную перспективу игру своего предшественника. Он нарушает важнейшие практические принципы, которыми должна была бы руководствоваться американская администрация в собственных интересах и интересах мировой безопасности. Речь, в частности, о важном предостережении Збигнева Бжезинского, считавшего недопустимым одновременное давление на три соседние страны — Россию, Китай и Иран. Такое давление может привести к новому континентальному союзу автократий, поскольку даже несмотря на противоречия и недоверие, сохраняющиеся между этими странами, внешняя угроза может их объединить.

Что же делает Трамп? Он возвращает режим санкций против Ирана, с которым при Обаме наметилась нормализация отношений, и ставит США на порог торговой войны с Китаем. При этом само президентство Трампа послужило триггером мощнейшей антироссийской кампании, когда на фоне скандалов о кибератаках Москва открыто обвиняется в агрессии против Соединенных Штатов.

Если подобная политика будет развиваться, Белый дом своими руками сделает невозможное, спровоцировав объединение стран, разных по культуре и экономическому весу, но одержимых сохранением внутренних режимов.

Новый «священный союз» в Евразии, если он только сложится, не просто изменит баланс сил в мире, многократно повысив угрозу новой мировой войны и термоядерной катастрофы.

Это станет подлинной трагедией для ростков гражданского общества везде восточнее Нарвы и Горловки. Особенно для России, которая при подобном ходе событий рискует окончательно аннулировать результаты собственных либеральных преобразований, проводившихся после краха коммунизма, вовсе отказаться от развития по европейскому пути, уничтожив остатки Просвещения Нового времени, с большой долей вероятности погрузившись во тьму азиатчины и новой версии военного коммунизма.

Сторонники силовой политики, пресловутые «ястребы» и поддерживающий их военно-промышленный комплекс на Западе, по другую сторону неизбежного в таком случае нового «железного занавеса», обретут неоспоримые аргументы в пользу собственной воинственной политики. Будет замечательно, если локальные столкновения «новой холодной войны» ограничатся киберпространством. Однако, скорее всего, неизбежны и открытые боевые столкновения. Наиболее опасными регионами в этом плане остаются Ближний Восток, Восточная Европа, Центральная Азия, Корейский полуостров и прилегающие территории, район шельфов в Южно-китайском море. Важной задачей при этом станет сдерживание угрозы полномасштабной войны, вероятность которой может достигнуть уровня времен Берлинского и Карибского кризисов.

Вряд ли подобный альянс в Евразии и режимы, его образующие, сложатся навсегда. Нельзя, разумеется, сбрасывать со счетов неизбежные противоречия и трения между автократиями, толкаемыми сегодня к объединению во имя собственного выживания и ничего более. Отсутствие общих ценностей, как и явный дисбаланс сил в пользу Китая, сделают новый «тройственный союз» не слишком прочным и долговечным. Но его может хватить на то, чтобы нанести непоправимый урон цивилизации, как на Евразийском континенте, так и в мире в целом. Так что лучшим из возможных последствий стало бы только замедление (на десятилетия) процесса демократизации в значительной части мира. 

Завкафедрой политологии "Шанинки" Василий Жарков