Как похоронить патриотизм

Узаконенное принуждение любить Родину разбивается о зарубежные офшоры приближенных к власти.

<hr/>Чем ближе к власти, тем чаще человек говорит о патриотизме.© Стоп-кадр видео

Сергей Лесков

Журналист, писатель

Патриотизм — странное чувство. Других подобных страстей в человеческой природе не имеется. Призывают к патриотизму одни люди, а проявляют его другие. Чем ближе к власти, тем чаще человек говорит о патриотизме, требуя от рядовых граждан неукоснительной и яркой демонстрации этого чувства. На этот парадокс обращали внимание не самые последние мыслители, которые толковали патриотизм как инструмент власти для управления обществом. В работе «Христианство и патриотизм» Лев Толстой писал: «Патриотизм в самом простом, ясном и несомненном значении своем есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых — отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабское подчинение себя тем, кто во власти».

С классиком можно не соглашаться и доказывать, что он запальчиво сужает территорию патриотизма. Но реальность такова, что власть вне зависимости от эпохи постоянно подбрасывает аргументы сторонникам радикальной толстовской идеи. Свежий пример: в Госдуме решили до Нового года в срочном порядке принять закон «О патриотическом воспитании». То есть нашему народу не хватает патриотизма. Депутатам, которые будут учить патриотизму, хватает, а народу — не хватает. Совсем скоро депутаты выучат нас, а мы — проявим. Ура!

 Почему вдруг народные избранники взваливают на себя непростую миссию? Мне всегда казалось, что депутатов выбирают для того, чтобы они наладили жизнь, при которой патриотизм впитывается сам собой, без понуканий и поучений. Но экономический кризис не просто затянулся, а стал образом жизни. Пятая часть населения влачит жалкое существование ниже прожиточного минимума, а реальные доходы снижаются три года. Очевидно, депутаты не могут наладить достойную жизнь и зря едят свой хлеб. А когда плохо работаешь, хочется учить других. Себя депутат в профнепригодности не упрекает никогда. 

Стилистика законопроекта выдает его бюрократическую природу. Наконец, дано определение патриотизма — «социальное чувство, содержанием которого является любовь к России, своему народу, осознание неразрывности с ними, стремление и готовность своими действиями служить их интересам». Если бы такими словами воздыхатель говорил своей возлюбленной о любви, то даже тугая на ухо барышня сбежала бы на край света. Поневоле приходит мысль, что учителям патриотизма следовало бы сначала выучить русский язык, а потом рассуждать о любви к России.

 Но почему вдруг? На носу — президентские выборы. Это время для достижения самых заветных корыстных (по определению Толстого) целей, которые удобно прикрыть заклинаниями на патриотическую тему. Без всякого сомнения, депутаты, которые продвигают тему патриотизма, делают это из любви к своему креслу. Иными словами, путают свое кресло и отечество. По этому поводу другой классик — Салтыков-Щедрин, который видел вблизи еще больше бюрократов, чем Толстой, писал: «На патриотизм стали напирать. Видимо, проворовались». Кстати, если на принцип идти, может, в глубокие офшоры начальников заглянуть? Или патриотизм не в офшорах похоронен? 

Не так давно Россия отмечала общенациональный праздник 4 ноября. Можно спорить по поводу неоднозначной трактовки далеких событий, но не вызывает сомнений, что в тот период патриотический порыв — и без всяких поучений сверху — проявил именно самоорганизовавшийся народ под водительством Минина и Пожарского.

А вот Семибоярщина (то есть дума), наоборот, присягнула тем, кого с высоты веков мы называем врагами России. Но ведь всякие Мстиславские вполне могли придумать поучение народу и припугнуть его в случае нерадения кнутом и батогами. Повернулась бы история иначе. Впрочем, по тем нравам народ вполне мог явиться к Красному крыльцу и поднять бояр и дьяков на вилы. Нынешним депутатам даже отзыв за полные цинизма законы не грозит.

Конечно, в патриотизме нет ничего плохого. Без него ни одно государство не стоит. Пожалуй, в мире есть только одно место, где патриотизм не востребован. Это Ватикан, но там другой Хозяин, спрос в иной плоскости. Патриотическим воспитанием в той или иной форме занимается любой режим. Естественно, тему не оставляют в американской школе с культом национального флага и гимна. Можно любить или не любить Америку, но формула патриотизма там чрезвычайно проста и доходчива: Америка — оплот демократии и свободы, ее необходимо защищать. Патриотизм — это верность стране, государственному флагу, а также семье, Всевышнему и президенту. Гражданин должен уважать вооруженные силы, а воинскую службу считать почетной обязанностью. Согласитесь, этот подход разительно отличается от «системной самореализации», «социокультурных ценностей» и бюрократических патриотических клубов, в которые сознательные граждане должны добровольно объединяться.

Кстати, раз в пять лет с регулярностью советских пятилеток в нашей стране принимаются программы по патриотическому воспитанию молодежи. О существовании этих программ молодежь не догадывается, но хорошо в курсе те, кто делит бюджетный пирог. Сейчас в России более 2 тысяч патриотических клубов, где занимаются 100 тысяч юношей и девушек. Видать, им неуютно без нового закона. По моим наблюдениям, ни в одной другой области не процветает столь пышным цветом бюрократизм и очковтирательство, что идет с эпохи красочного оформления Ленинских уголков.

 Государство может жить без национальной валюты и даже без армии, но без патриотизма никак не выстоит. В России понятие патриотизма впервые было четко сформулировано Петром I, и в ту великую эпоху государство пошло в рост. Если раньше перед битвой армию призывали биться за царя, то Петр накануне Полтавского сражения обратился к русскому воинству: «Вот пришел час, когда решается судьба Отечества. Не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство». Справедливости ради надо сказать, что традиция умирать за царя, — а потом за Сталина, — вновь восторжествовала в русской воинской традиции. 

В последнее время в теме патриотизма появилась новая мелодия, о которой не додумались жалкие кадеты и эсеры. Теперь стало правилом в политических дебатах делить патриотизм, обвинять оппонента в его отсутствии. Патриотизм становится одеялом, который противники тащат каждый на себя. Противная картина. Раньше Родина начиналась с картинки в букваре, с верных товарищей, со старой отцовской будёновки. А теперь Родина начинается с распила бюджета, с политической грызни, с оскорбительных поучений своего народа.

У писателя-фронтовика Виктора Астафьева есть замечательные слова: «Если у человека нет матери, нет отца, но есть Родина, — он еще не сирота. Все проходит: любовь, горечь утрат, даже боль от ран проходит, но никогда — никогда не проходит и не гаснет тоска по Родине». Почему ушедшее поколение могло говорить о Родине просто и искренне, а нынешнее — языком бухгалтера и номенклатурщика?

Сергей Лесков