Цикл общественного развития

В эфире передачи «Право голоса» писатель и культуролог Андрей Столяров 7 ноября заявил (см. ссылку https://regnum.ru/news/2342775.html)

 .

«Только власть подводит страну к тому обрыву, за которым начинается революционный хаос. Никакой Ленин, никакой Троцкий ничего не могли бы сделать. Если страна нормально развивается, если у страны есть внятная историческая перспектива, то никакой Ленин, никакой Троцкий ничего сделать не смогут», - сказал Столяров.

С его точки зрения абсолютно любая страна в ходе своего развития проходит один и тот же цикл общественного развития: «сначала период реформ, который обеспечивает модернизацию общества, затем — период стабилизации и развития, когда «работает реформационный посыл». Наконец, завершается цикл периодом застоя».

Заметим, что направленность реформ на позитив или негатив Столяров не разделяет. Просто реформы означают перемены.

Cвой тезис Андрей Столяров иллюстрирует историческим фактом. Александр I — реформы, Николай I — период стабилизации и застой. Поражение в Крымской войне. Александр II — реформы, Александр III — стабилизация и застой.

Но когда взошёл на трон Николай II, закономерность мирного повтора циклов развития, чего ждала история, не произошло.

«Застой продолжился и пошёл революционный цикл», заявил Столяров. В советское время по этому поводу был такой анекдот. Политбюро ЦК КПСС приняло решение: за создание революционной ситуации наградить Николая Второго орденом Октябрьской Революции посмертно.

Власть, по мнению Андрея Столярова, сможет обеспечить политическую стабильность в обществе всегда, но только в том случае, если она способна своевременно открывать возможности для реформ. Бескровная смена циклов развития и есть политическая стабильность. Относительная, конечно. Но в 17-ом произошла уже ее абсолютная дестабилизация.

«Любую революцию, в том числе и Октябрьскую, следует оценивать не саму по себе, как мы это делаем, не изолированно, а в масштабе большой истории. А большая история показывает, что любая социальная, или глобальная идеологическая доктрина должна созреть», — заявил Столяров.

«Она проходит, как и человек, период младенчества, то есть лепета, период подростковой жестокости, период романтизма — который часто сочетается с подростковой жестокостью. Это взросление доктрины и переход её в уже осознанное позитивное состояние», — пояснил он.

Идеологическая доктрина Александра Первого либерального толка. Та же была у Александра Второго, но у последнего уже на этапе еще большей взрослости. Все то же можно сказать про доктрины Николая Первого и Александра Третьего, но консервативной направленности. Противоречивость этих доктрин или их противоборство очевидны. А единство проявляется в том, что развитие общества произошло как следствие большей взрослости либеральной доктрины при Александре Втором после николаевского застоя. Словом, урок пошел впрок. Но с перебором. Были разбужены революционно настроенные силы, от которых пострадал сам реформатор. Состоялась цепочка покушений и только на седьмом он был убит. А ведь мог понять, что одновременно с реформами требовалось нейтрализовать «борцов за народное счастье». Вместо этого после одного из покушений воскликнул: «Что они имеют против меня, эти несчастные?  - горестно произнёс император. - Почему они преследуют меня, словно дикого зверя?».

Александр Третий гайки закрутил, но джин уже выпущен из бутылки. И при Николае Втором надвигающейся бури стало уже не избежать.

«Октябрьская революция — это подростковый период великой идеи», — полагает Столяров. Если это так, то уместно проанализировать этапы взросления этой идеи. Коммунистическая власть начала реализацию ее в форме военного коммунизма. Но случился облом. На жестокую и несправедливую продразверстку крестьянская масса ответила волнениями и Кронштадтским мятежом. Власть учла ошибки и подкорректировала великую идею: страна перешла к новой экономической политике. Это тоже этап ее взросления.

Следующий этап взросления наступил в 29-ом году, названный годом великого перелома. НЭП отменен, а политическая жизнь страны отмечена если не окончательной победой Сталина над его идеологическими противниками -  однопартийцами, то уверенным закреплением позиций:

лидер оппозиции на левом фланге Троцкий был выдворен из страны, а на правом звезда Бухарина покатилась к закату.

Идеологическая доктрина Сталина занимает промежуточное положение между доктринами Троцкого (военный коммунизм и мировая революция) и Бухарина, сторонника продолжения НЭПа как либерализации в экономике (его лозунг, обращенный к зажиточному крестьянству, обогащайтесь).

Смысл его состоит в том, что налоги, получаемые с кулачества, можно использовать для индустриализации. А доктрина Сталина предусматривала коллективизацию, позволившая максимально собрать зерна (отсюда голодомор), заработать валюту на его продаже за рубеж и вложиться в индустриализацию. При этом кадры для строек были получены из деревни за счет раскрестьянивания страны.

36-ой год отмечен принятием сталинской конституции, действительно демократической по содержанию (в соответствии с ней и законами о выборах предлагалось как минимум 2 – 3 кандидата на выборах в советы). О задумке Сталина можно узнать из его интервью, данном американскому журналисту Рою Говарду 1 марта 1936 года, Сталин сказал: «Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти». Следовательно, это тоже этап взросления великой коммуносоциалистической идеи.

Но не сложилось. Сталин в борьбе с оппозицией в верхах опирался на нижестоящие звенья в вертикали власти, однако эти звенья, войдя во вкус, за «услугу» потребовали «откат» (это запрашиваемые квоты на расстрелы в 37- ом), если воспользоваться современной терминологией. Для них это был инструмент для зачистки пространства от конкурентов на альтернативных выборах, которые предусматривались демократичной конституцией 36-го года. Поскольку предлагаемые  две – три кандидатуры на одно место это уже не репрессивные методы, а демократические, позволявшие заставить партократию работать на народ.

Напрямую партократия не имела возможности опровергать альтернативность, поскольку это раскрывало бы ее истинные намерения. Но замаскировала их необходимостью борьбы с недобитыми троцкистско – зиновьевскими отщепенцами. Н. C. Хрущев настаивал на приговоре к расстрелу либо высылке 41 305 „бывших кулаков“ и „уголовников“».

Кончилось дело тем, что вместо альтернативных выборов в округах выдвигался один кандидат от нерушимого блока коммунистов и беспартийных и выборы потеряли свою состязательную роль, превратившись в плебисцит.

Вождь хотел разделить функции партаппарата и советов, чтобы создать здоровую конкуренцию взамен монополизма партии, которая все решала и при этом не отвечала за результат.  Виноватым всегда оставался исполнитель. А требовалось, чтоб эти две структуры сосуществовали на конкурентной основе. Поэтому 37-й год не только трагический, но и упущенный шанс на демократизацию. Больше таких возможностей до кончины СССР не было, а в брежневской конституции в 6-й статье руководящая и направляющая роль КПСС была даже зафиксирована.

Монополизация власти породила устойчивый патернализм в широких народных массах. Люди считают, что от них ничего не зависит, а значит, и на выборы нет смысла ходить. Но обратной стороной патернализма является иждивенчество. Люди привыкли ждать благ только от власти и даже требовать их, хотя большинство из нас делает это у себя на кухнях. Словом, выдавить из себя патернализм так же трудно, как мучительно трудно выдавливать из себя раба.

Поэтому в режиме, когда власть делала вид что платит народу, а народ делал вид, что работает, мы прожили все застойные годы перед кончиной СССР, а вместе с ним и кончину того социализма. В итоге страна через 70 лет после 17-го года закономерно сорвалась с обрыва в революционный хаос. Тогда был Ленин и большевики, а во второй раз Ельцин и команда Гайдара. А коммунистическая идеология с чисто плановой экономикой закономерно сменилась на капиталистическую со спекулятивно - рыночной экономикой. Словом, лживый социализм сменился на дикий капитализм,

По словам Андрея Столярова аналогично застойным годам в СССР подобная ситуация сложилась и в современной России. «За периодом реформ 1990-ых годов уже прошёл процесс стабилизации и развития, и теперь, где-то с 2011—2012 годов страна «вползла в застой».

«Это признак того, что мы постепенно подходим к черте, за которой начинается революционный хаос. Если наша власть не пойдёт на структурные реформы, то их за неё сделает история, которая знает только один механизм — а именно, революцию», — полагает писатель.

По его мнению, представляется несомненным, что «в ближайшее историческое время идея социализма будет возрождена», однако она вернётся уже на новом уровне  — на том уровне, который откажется от подростковой жестокости».

Будем надеяться.